Анна Малышева - Когда отступать некуда, дерутся насмерть

– Больше некуда ехать, – кратко пояснила та.

– Послушай, но если это был РУОП, нам тут нельзя оставаться, – встревожилась Настя. – Они настроены слишком решительно. Открыли огонь без предупреждения. И причем стреляли не по колесам, а на поражение – ты поняла? Пуля попала в водителя случайно. А вообще – она была моя. Что он натворил, твой Дима?

– Ничего, просто жил, как все люди, – Л ера прошла через холл и открыла дверь: – Поможешь мне собрать вещи? Ты права, надо уезжать отсюда. Но не с пустыми руками.

Лера провела ее в столовую и отперла буфет. Настя поняла, что ее подруга владеет всеми ключами от дверей этого дома.

– Вот, – Лера постучала по дверце красного дерева. – Опустошай эту бандуру, складывай в скатерть. Продадим – полжизни на эти бабки проживем.

Скатерть она сорвала с длинного стола, расстелила на полу.

– А я пойду, найду свои документы и прочее. Все же осталось тут. Хороша бы я была перед ментами…

И она исчезла. Настя с опаской заглянула в буфет. В следующий миг она забыла обо всем на свете. На свет божий была извлечена серебряная супница изумительной работы – вместо ручек – виноградные листья, внутри – позолота… «Ой, как бы это не старинная, – Настя подняла тяжелую супницу на уровень глаз и посмотрелась в нее. – Старинная, конечно. И серебряная, судя по весу…» Следом за супницей она с трудом выволокла из буфета серебряные блюда с тем же виноградным орнаментом, серебряные кубки, вилки, ложки, ножи, даже серебряная поварешка там нашлась. Все это Настя укладывала в скатерть, поражаясь тому, что из такой красоты можно есть. Покончив с опустошением буфета и завязав скатерть узлом, она попробовала его поднять и поняла, что весит он добрых килограммов двадцать. Ей ни за что не утащить.

– Лера! – крикнула она. – Ты где?!

Но вместо Леры она вдруг увидела кота. Настоящего, чистокровного сиамца – крупного, черноногого, с кровавыми глазами навыкате. Кот мягко вошел в столовую, сгорбившись, приблизился к Насте и принялся обнюхивать ее руку, слегка тыкаясь в нее влажным прохладным носом. Она замерла от страха – про сиамцев ничего хорошего в жизни не слышала. Но кот ее не тронул. Он так же задумчиво обнюхал ее руки, а потом сел перед ней, зевнул и уставился ей в глаза. А в его собственных странных глазах, казалось, циркулировала яркая кровь.

Кот заставил Настю вспомнить о собаках. «Две немецкие овчарки?! – спросила она себя. – Где же они? Первыми сюда должны были прибежать собаки, а не кот! Ведь в доме чужой! В доме чужой…»

Она встала, прислушалась. В доме стояла мертвая тишина. В незашторенное окно были видны сосны, а за ними – почерневшая после последней оттепели снежная поляна. Где-то неподалеку слышался частый шум электричек, значит, дом стоял рядом с железной дорогой. Но она не услышала ни собачьего лая, ни голоса Лерки. Позвать ее еще раз она почему-то не решилась. Внезапно кот вскочил, выгнул спину крутым горбом и издал странный, сиплый звук. Настя отшатнулась от него, ей показалось, что сейчас кот вцепится ей в ногу. Но он без всяких видимых причин успокоился и медленно покинул комнату.

Она пошла за ним. Кот прошел по коридору и буквально втиснулся в какую-то приоткрытую дверь. Настя заглянула туда и увидела край огромной кровати. Ей показалось, что в комнате кто-то шевельнулся.

– Лера?

Она открыла дверь, и ей пришлось вцепиться в медную ручку, чтобы устоять на ногах. В комнате действительно стояла кровать. Несомненно, это была спальня. Несомненно, прекрасно обставленная. Спальня эта, вне всяких сомнений, принадлежала молодой женщине. А женщина, бесспорно, была красива… Настя могла оценить ее красоту, потому что хозяйка спальни лежала на своей огромной постели, в зеленом купальном халате. Сильно загорелая, миниатюрная брюнетка, красивая даже без единого грамма косметики на лице. В ногах у нее лежали две немецкие овчарки. Возможно, при жизни они и были нервными. Но теперь это были всего лишь две мертвые собаки, совершенно окоченевшие. И их владелица тоже была мертва. Настя не смогла увидеть на ее теле никаких следов насилия. Ни крови, ни следов от удавки, ничего. Можно было подумать, что женщина уснула тут со своими собаками. А кот, который наконец попал в поле зрения Насти, вспрыгнул на край постели и своей мягкой, вкрадчивой походкой приблизился к лицу женщины. Принюхался, опустив голову, несколько раз брезгливо фыркнул, отряхнул передние лапы, соскочил с кровати и прошмыгнул мимо Настиных ног в коридор. Больше она его не видела.

Настя закрыла дверь. Почему молчали собаки, она уже поняла. Но легче ей от этого открытия не стало. Кто была эта женщина?! Лера не сказали ни слова ни о какой женщине, явилась сюда в качестве хозяйки… И где сама Лера? По-прежнему не было слышно ни звука, кроме далекого гула электричек.

В столовой что-то грохнуло, звякнуло, раздался приглушенный голос: «А, черт…»

– Лера?!

– Иди сюда, помоги… – раздался Леркин голос.

Настя ворвалась в столовую, увидела, что Лерка волочет по полу узел с серебром. На плече у нее висела большая сумка, набитая до отказа. Лерка злобно глянула на нее сквозь растрепанную челку:

– Где шляешься?!

– Там, – Настя махнула рукой в коридор. – Ты видела?! Женщина…

– Помоги!

Девушки схватились за узел и вытащили его в коридор. Лера прошипела:

– Давай к выходу, я подгоню машину. Да не туда, балда, к другому входу!

Настя ждала ее возле железной двери, которой кончался длинный коридор. Наконец послышался шум мотора, она выглянула. Лерка сидела за рулем синих «Жигулей»:

– Волоки в багажник!

Вместе они засунули серебро в багажник, туда же Лера грохнула свою сумку.

– Садись рядом! – скомандовала она Насте, усаживаясь за руль.

Через минуту особняк из красного кирпича остался позади, исчез за соснами. Они ехали по ухабистой, скользкой дороге среди какого-то леса, удаляясь от шума электричек.

– В спальне был труп какой-то женщины и две мертвые собаки, – сказала Настя, все еще оглядываясь назад. Погони за ними, во всяком случае, не наблюдалось. Лера вздернула подбородок, глядя только вперед, на дорогу:

– Я видела.

– Что это такое? Кто она?

– Димкина жена.

– А ты… Ты в таком случае зачем туда явилась?! – поразилась Настя.

– За своими вещами.

– Но ты же спала с ним?!

– Ой, замолчи, – пробормотала та, включая радио. – Какая тебе разница… Спала не спала… Аська – моя подруга.

– Аська – та, что умерла? А она знала, что ты спишь с ее мужем?

– Я тебя прошу – помолчи!