Нора Робертс - Не играй со мной

Как бы она отреагировала, задавался он вопросом, если я скажу ей, что сценарий был разработан ее отцом в крепости в Хаянис Порт? Улыбка изогнула кончики его губ. Она снимет с него шкуру и повесит сушиться, решил он. Наблюдая за идущей к дверям Сириной, Джастин решил придержать эту бомбочку до следующего дня.

– Я полагаю, ты имеешь полное право улыбаться, сказала Сирина прохладно, когда дверь закрылась позади нее. – Ведь у тебя полоса удачи.

Джастин взял ее руку, и неожиданно изысканным жестом поцеловал ее пальцы. – Я намерен добиваться, чтобы она продолжалась как можно дольше. Ты действительно прекрасна, Сирина.

Смутившись, она смотрела на него.

– Когда я сердита, – закончила она, стараясь не поддаться очарованию.

Он перевернул ее руку и поцеловал ладонь, наблюдая за ней.

– Действительно прекрасна.

– Не пытайся быть со мной милым. – Неосознанно она переплела свои пальцы с его. – В тебе нет ничего милого.

– Да, – согласился он. – Давайте выйдем. Полагаю, тебе будет полезно подышать свежим воздухом.

– Я согласилась погулять и поговорить. – Вместе они начали подниматься по лестнице. – Это все, на что я согласилась.

– Хммм. А луна почти полная. Как дела сегодня вечером?

– В казино? – Когда он открыл дверь, ее коснулся восхитительно теплый и чистый ветерок. – Лучше, чем обычно. Мы работали в убыток с начала с весны.

– Слишком большое количество игровых автоматов снижает уровень вашей прибыли. – Его рука скользнула вокруг ее талии, когда Сирина посмотрела на него. – Вы делали бы больше за столами, если бы некоторые из ваших дилеров были более точными.

– Трудно оставаться точным, когда работаешь до шестидесяти часов в неделю за гроши, – сказала она с сожалением. – Да еще постоянная текучка кадров. Большинство из них прошли шестинедельные курсы и продвинутся от кассира до крупье, но мало кто останется дольше, чем на пару рейсов, как только выяснят, что это не морские каникулы, как они думали. – Неосознанно она обвила своей рукой его талию, когда он подошел к ней на шаг. – Это мое любимое время.

– Какое?

– Поздно ночью, когда на судне тихо. Не слышно ничего, кроме звуков моря. Будь у меня иллюминатор в каюте, я бы оставляла его открытым на ночь.

– У тебя нет иллюминатора? – Его рука начала ритмично двигаться вверх и вниз по ее спине.

– Только пассажиры и командный состав имеют внешние каюты. Она выгнулась под его рукой, вздыхая, ее утомленные мускулы расслабились. – Но я бы не променяла прошедший год ни на что другое. Здесь у меня словно появилась вторая семья.

– Твоя семья так важна для тебя? – Спросил он, подумав о Дэниеле.

– Конечно. – Вопрос показался ей странным, поэтому Сирина подняла голову, чтобы посмотреть на него. Когда он отклонился назад, чтобы встретился с ней глазами, ее губы почти коснулись его подбородка. – Не делай этого, – прошептала она.

– Что? – Мягкое и тихое слово прошелестело по ее разомкнутым губам.

– Ты прекрасно знаешь что. – Убрав свою руку, она отодвинулась подальше к перилам. – Моя семья, – она сказала более твердо, откинувшись и положив руки на деревянные перила, – всегда была самой важной частью моей жизни. Преданность семье иногда слишком напрягает, но необходима для каждого из нас. Как насчет тебя?

Она выглядела такой интригующей в почти мужском фраке, который полностью скрывал ее нежные округлости, и со строгой прической, теперь слегка растрепанной ветром. Лунный свет освещал чуть наклоненное лицо, которое казалось мраморным.

– Моя семья…– Пытаясь не потерять нить беседы, он передвинулся так, чтобы встать напротив. – У меня есть сестра Диана. Она моложе меня на десять лет, и мы никогда не были по-настоящему близкими людьми.

– А твои родители?

– Они умерли, когда мне было шестнадцать. Диана переехала жить к тете. Думаю, я не видел ее лет двадцать.

Сирина мгновенно подавила неожиданно возникшее чувство симпатии.

– Это ужасно!

– Моя тетя никогда не одобряла мою профессию, – ответил он сухо. Хотя она никогда не отказывается от денег, которые я присылаю для поддержки Дианы, подумал он, протягивая руки к пуговицам ее жакета. – Диане проще жить, если я не буду вмешиваться.

– Какое право имеет ваша тетя одобрять или не одобрять тебя? – строго спросила Сирина, слишком возмущенная, чтобы заметить, как ловко он расстегивает ее жакет. – Она – твоя сестра.

– Моя тетя упорно придерживается мнения, что азартная игра – работа дьявола. Она – Грандо, из французской ветви семейства.

Сирина покачала головой, пытаясь следовать его логике. – А кто тогда ты?

– Блейд. Его глаза сосредоточились на ней. – Команч.

Его лицо было очень близко, ближе, чем она полагала. Хотя она почувствовала прохладный воздух через тонкую ткань рубашки, но до этого момента не понимала, что он сделал. Сирина сглотнула, когда их взгляды встретились. Ей показалась, что в его словах была угроза. Или она себе это вообразила?

– Мне следовало догадаться. Полагаю, что позволила твоим глазам сбить меня с толку.

– Смешение французской и уэльской крови. Мой отец был очень беден, а в матери смешалась кровь команчей и храброй французской поселенки. – Медленно, не отрывая от нее взгляда, он потянул за свободный конец галстука на ее шее. Сирина еще раз сглотнула, но не пошевелилась. – История гласит, что один из моих предков увидел одинокую женщину с золотыми волосами около ручья. Рядом с ней стояла корзина с бельем, она пела и стирала. Он был жестоким воином, который убил многих ее соплеменников, чтобы защитить свою землю. Но увидел ее и очень захотел. – Джастин расстегивал одну за другой пуговицы на ее блузке. – Так что он взял ее.

– Это варварство, – она внезапно почувствовала, что горло пересохло. – Он похитил ее, украл из семьи ...

– Несколькими днями позже она вонзила нож ему в плечо, пытаясь сбежать, – продолжил Джастин спокойно, – но когда увидела его кровь на своих руках, она не смогла убежать. Она осталась, заботилась о нем, подарила ему зеленоглазых сыновей и дочерей.

– Возможно, требуется больше храбрости, чтобы остаться, чем чтобы использовать нож.

Джастин улыбнулся, отмечая дрожание ее голоса и самообладание в ее глазах.

– Он дал ей имя, которое переводится как Золотой Приз, и никогда больше не взял другую женщину. Так что это традиция: когда мужчина моей семьи видит женщину с золотыми волосами, которую он хочет, то он берет ее.

Рот Джастина обрушился на Сирину, мгновенно погружая в водоворот страсти. Его руки погрузились в ее волосы, вытаскивая заколки, и локоны затанцевали на ветру прежде, чем заколки упали в море. Сирина схватила его за плечи, опасаясь, что может последовать за заколками и утонуть в темной, быстрой воде. Она словно спускалась по спирали вниз, с самой высокой ее точки навстречу неизведанному. Сердце неистово забилось еще до того, как мужские руки накрыли ее тело: жесткое против мягкого, мужчина против женщины.