Нора Робертс - Не играй со мной

– Двадцать.

Он провел рукой по картам, чтобы показать – достаточно.

Так и должно быть, подумала она обижено, переворачивая валет следующего игрока. Просто фантастическая удача, сказала она себе, сдавая студенту до восемнадцати.

– Четыре или четырнадцать, – объявила она, переворачивая свою карту. Задержав взгляд на Джастине, она потянула другую. – Шесть или шестнадцать, – сказала она ему так, словно они были одни.

Ей пришлось прикусить язычок еще раз, когда она вытянула трефовую тройку.

– Дилер останавливается на девятнадцати, – заявила она, понимая, что Дейл выбросит ее за борт, если она возьмет еще одну карту. – Играют двадцать.

Загребая все фишки, кроме принадлежавших Джастину, Сирина передвинула еще один двадцати-пяти долларовый жетон по сукну. Ей показалось, что она снова уловила смешинки в глазах Джастина, когда он забирал жетон, но на этот раз это ее не согрело.

Дым, висевший в воздухе, был слишком густым, чтобы его разогнали кондиционеры. Сирине не было нужды смотреть на часы, чтобы узнать, что она простояла без перерыва на ногах почти десять часов. Постепенно грохот от работающих автоматов начал уменьшаться, и это было первым признаком того, ночная смена почти закончилась. Пара в конце стола, которая выглядела уставшей, начала обсуждать остановку в Пуэрто-Рико на следующий день. Прежде чем уйти, они обналичили пятидолларовые фишки.

Оглядев зал Сирина заметила, что кроме трех столов, остальные пустовали. За ее столом осталось только два игрока: Джастин и женщина, в которой Сирина узнала миссис Девальтер и которая привлекла вниманием Роба и Джека. Рыжеволосая уделяла больше внимания Джастину, чем своим картам. Почувствовав злость. Сирина решила, что алмаз на ее руке вульгарен, и слегка усмехнулась, когда дама перебрала до двадцати трех очков.

– Я полагаю это не моя игра, – сказала рыжая хмуро. Она передвинулась к Джастину так, что ее впечатляющее декольте полностью открылось для просмотра. – Вы, кажется, чрезвычайно удачливы. У вас есть какая-то система игры? – Пробежав пальцами вниз по рукаву, она улыбнулась. Сирина представила себе, с каким удовольствием она повозила бы эту рыжую носом по зеленому сукну.

Забавляясь столь очевидным флиртом, Джастин позволил своему взгляду подняться из глубин ее выреза к лицу. – Нет.

– У вас точно есть секрет, – промурлыкала она, – и я была бы счастлива узнать его … за бокалом чего-нибудь?

– Я никогда не пью, когда играю. – Он выпустил струю дыма мимо ее плеча. – Либо одно, либо другое.

– Неужели? – по-детски прямолинейно спросила Сирина.

– Полагаю, что с меня достаточно карт на сегодня. – Дама встала, задев при этом бедром Джастина, и высыпала в сумочку жетоны на сто долларов. Сирина испытала удовлетворение, зная, что та начала игру с четырьмя сотнями.

– Я буду в зале – сказала миссис Девальтер Джастину, сопроводив слова томной улыбкой прежде, чем отвернуться.

– Удачи в следующий раз, – сказала Сирина прежде, чем смогла остановить себя. Она обернулась и успела заметить, что Джастин смеется над ней.

– Обналичишь?

– Конечно.

И тогда он уйдет преследовать рыжую с размером груди 38C[5], подумала Сирина с раздражением. Она быстро пересчитала его фишки – семьсот пятьдесят долларов – и рассердилась еще больше.

– Дейл занят. Придется мне позаботиться об этом самой.

Наблюдая за ней со стороны, Джастин попробовал напомнить себе про ее отца. Это оказалось нелегко.

Сирина вернулась со стопкой шуршащих купюр и чистым бланком, прикрепленным к планшету. Она быстро пересчитала деньги, протянула через стол.

– У тебя был удачный вечер. – Положив бумаги в ящик стола, она потянулась за картами. Джастин взял ее за запястье.

– Другая рука? – спросил он, наслаждаясь быстрыми скачками ее пульса под его пальцами.

– Ты уже получил наличные, – показала она и попробовала освободить руку.

Он сжал сильнее. – Как насчет еще одной партии – только ты и я?

– Мне жаль, но играть с пассажирами – это против правил. Теперь, если ты извинишь меня, я должна сдать стол.

– Не на деньги, – он увидел, как ее глаза, сузились от ярости, и улыбнулся. – Прогуляемся по палубе, если я выиграю, – сказал он мягко.

– Меня это не интересует.

– Может, ты боишься прогуляться со мной без посторонних? – Рука, которой она пыталась отцепить его пальцы от запястья, замерла. – У тебя есть преимущество: ты у себя дома, – продолжил он спокойно.

– Если я выиграю, – она начала, осторожно убирая его руку, – ты будешь держаться от меня подальше до конца круиза?

Он обдумал вопрос. В конце концов, это был гораздо более разумный путь, чем тот, которым шел он. Сделав последнюю затяжку, он затушил сигару. Не в первый раз его судьба решалась с помощью карт. – Сдавай!

Он посмотрел на двойку и пятерку перед ним, затем на показанную Сириной десятку. Кивнул, разрешая сдать еще карту, и получил даму. Сначала он подумал, что нужно пропустить ход, но еще один взгляд на Сирину показал ему, что она выглядит слишком довольной собой. Он поставил бы каждый доллар, который был в его кармане, на то, что закрытая карта у нее была восьмеркой или даже лучшее. Удерживая ее взгляд, он протянул руку за еще одной картой.

– Проклятье! – Она вытащила четверку бубен и впилась в него взглядом. – Я клянусь, Джастин, в один прекрасный день я тебя обыграю. – Чувствуя отвращение, она перевернула закрытую карту, которой был валет.

– Нет. – Он поднялся, положив руки в карманы. – Ты можешь попробовать обыграть меня, но не в карты. Я буду ждать тебя снаружи.

Дейл обернулся и увидел, как его лучший крупье показывает язык пассажиру, стоявшему к ней спиной.

Опершись на стену, Джастин наблюдал за Сириной через стеклянные двери казино. Он подумал, что практически может видеть волны раздражения и расстройства вокруг нее. Он чувствовал почти то же самое. Пожав плечами, он напомнил себе, что оставил это на волю судьбы. Игру легко было выиграть – так же, как и проиграть.

Джастин рассеянно вертел в руке двадцатидолларовую фишку, которая оказалась в его кармане. Некоторые сказали бы, что ему необычайно повезло. Он снова размышлял, было ли большей удачей проиграть ту заключительную игру. Если он продолжит видеться с Сириной, жизнь его будет нелегкой.

Возможно, он смог бы игнорировать Дэниела МакГрегора, выглядывающего из-за плеча Сирины, если бы был уверен, что, заполучив ее в кровать, сможет вырвать из сетей отца. Но шансы неравны. Сирина была первой женщиной, которая угрожала стать постоянной частью его мыслей.