Екатерина Гринева - Искуситель, или Весь мир к моим ногам

– Да. Есть свои плюсы, – согласилась я. – Но есть и минусы. Ненормированный рабочий день, могут вызвать и отправить на срочное задание.

– Все бывает. Но это лучше, чем киснуть в этой дыре.

Марина Евгеньевна внезапно замолчала.

– Недавно прошел слух, что есть видеозапись, как Захаров резвится в бассейне с воспитанниками вашего интерната.

– А… – директриса закусила губу. – Теперь все понятно. Захотелось жареного. Андрей Валентинович, между прочим, бассейн построил для нашего интерната – наверное, видели здание справа. Он сам приехал сюда вместе со своими друзьями, хотел сделать ребятам приятное, организовал стол, просмотр фильма, привез подарки. Кинотеатр он тоже нам подарил. Цены таким людям нет. И сами зарабатывают, и о других людях заботятся. Что в этом плохого? У ребят и так мало радости. Да, они плавали вместе в бассейне. Но что он вел себя неприлично – не верю. Не такой Андрей Валентинович человек. Его просто подставили. А журналюги сразу свистопляску хотят устроить, бросить тень на благое дело. Им бы только человека очернить! Да если бы не Захаров, мы бы все тут с голоду передохли! – директриса уже кричала.

Особенно ты, подумала я. Пухнешь ты точно не с голоду. Да и золота на руках девать некуда. Неизвестно еще, сколько захаровских денег к твоим рукам прилипает. Наверняка двойная бухгалтерия вовсю процветает.

– А… почему вас это интересует? Вы откуда и кто? – Марина Евгеньевна разбушевалась. – Что вам надо? Я такого издания не знаю.

Похоже, я достала ее. Директриса уже не скрывала своего гнева.

– Немедленно покиньте мой кабинет. А то я вызову людей.

– Простите. Я не хотела. Мы могли бы с вами договориться.

Директриса нахмурилась.

– Уходите, – четко выговорила она. – Уходите.

Я задержала вздох. Дело складывалось совсем плохо. Если люди не хотят денег, это означает: либо их купили, либо они слишком боятся. Третьего не дано.

– Если вы сейчас не покинете здание – мне придется вызвать охранника. Я думаю, разговор дальше неуместен. Прошу вас покинуть территорию интерната. Как вас вообще пропустили! Я принимаю только по предварительной договоренности.

– Да-да. Я уже ухожу.

Черт! Эта сука явно встала на дыбы, и я у нее – как кость в горле. Она чего-то боится! Это – факт!

Выйдя из кабинета директрисы в коридор, я озадаченно потерла висок. Пройдя несколько метров, я увидела перед собой мальчишку, который из-за кадки с раскидистым растением делал мне отчаянные знаки. Я подошла ближе.

– Вы журналистка? – выдохнул пацан. Ему было лет четырнадцать; он был белобрысым и с едва заметными веснушками.

– Да.

– Я был там… – сказал он почти одними губами. – В том бассейне. Я подслушал ваш разговор с жабешкой. Директрисой нашей. Около двери вертелся.

Теперь я поняла, почему его лицо показалось мне знакомым.

– Где мы можем поговорить? – быстро спросила я его.

– Выходите на улицу. Я подойду к вам уже за забором. Вы идите вперед, только не оглядывайтесь. Я сам к вам подойду. И головой не вертите, а то вы меня выдадите.

Я кивнула и пошла быстрыми шагами к выходу, мне не терпелось поскорее узнать нужную информацию.

Миновав будку охранника, я пошла к своей машине и здесь увидела пацана, пригнувшегося за ней. Он кивнул головой в сторону охранника, и я его поняла.

Мальчишка сиганул в кустарник, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Пройдя несколько метров, мы остановились.

– Нас не должны видеть, – cказал он.

– Хорошо, – я подошла ближе. – Как тебя зовут?

– Сергей Терентьев. А вы ничего никому не скажете?

– Нет. Я тебе обещаю. Это не в моих интересах. Понимаешь? Здесь замешаны слишком крутые люди.

Он слушал меня внимательно, чуть приоткрыв рот. Между передними зубами виднелась легкая щербинка.

– Расскажи все, что ты знаешь.

Он мотнул головой.

– Ну… приехал Захаров. Накануне нас собрали и сказали, чтобы мы вели себя прилично. С просьбами не обращались и ничего не клянчили. Сначала нас позвали смотреть кино. Мультик про панду. Все смотрели. А я… посидел немного и ушел.

– Почему?

– Мне стало скучно. И я уже видел этот мультик. Я решил побродить по зданию. Ничего интересного я не нашел. Потом вышел к бассейну. Там была девушка, ну… красивая. С длинными волосами. – Он мотнул головой.

Наверное, эта девушка подходила под определение «друзей Захарова»!

– Она поправила покосившуюся на стене картину, потом увидела меня и спросила: почему я не в зале? Так противно разговаривала, как будто рассердилась на меня за что-то… – Сергей вздернул нос. – Цаца такая. Я сказал, что сейчас пойду обратно… А сам вышел в другой коридор. Случайно открыл одну дверь, и там сидели и разговаривали двое мужчин. Один толстый, другой худой.

– Послушай, Сергей… Как они разговаривали: кричали, шумели, ccорились?

Мне сейчас была важна любая деталь, любая зацепка…

– Не-а, – он почесал кончик носа. – Просто разговаривали. Я даже услышал последние слова… что-то насчет… коллекций каких-то и охоты. Они меня увидели и замолчали…

– Потом я опять вышел к бассейну, я просто запутался и увидел молодого парня с черными волосами до плеч.

– Руслана?

– Да. Его звали Руслан. И еще одного мужчину в сером костюме… Руслан отвел меня снова в зал и сказал, чтобы я не болтался по зданию.

Я задумалась: ничего пока существенного Сергей не сказал.

– Ну а… в самом бассейне ты ничего особенного не заметил?

Он заколебался.

– Марина Евгеньевна потом вызвала нас и предупредила, чтобы мы молчали… Что ничего не было.

– Все нормально… Марина Евгеньевна только что выставила меня из своего кабинета, и мы с ней больше не будем общаться…

– Этот Захаров смеялся, обнимал нас, плескался и подныривал в бассейне… Все так и было… – cказал Сергей шепотом.

Получается, что все правда, а то, что Захаров гонит пургу насчет фальсифицированной пленки, так это понятно – дядя беспокоится за свою репутацию… что ему еще остается делать в такой ситуации. Только отрицать очевидное!

– Но…

– Говори! – встрепенулась я.

– Он был какой-то чудной. Как пьяный. Хотя спиртным не пахло… Я был рядом и поэтому бы учуял. Странный дядька был! За руки еще хватал нас…

– Что-нибудь еще показалось тебе в его поведении странным?

– Только это.

– Слушай, Cергей! – торопливо заговорила я. – У тебя есть телефон?

– Нет.

– Я могла бы тебе купить и привезти.

– Украдут. Как пить дать старшие пацаны украдут. Или найдут и отнимут. У нас у Кольки Горелова так и случилось. Он даже плакал. А пацаны те мобилу загнали, а деньги себе взяли. Ему даже ничего не сказали. Обидно.

– Ты можешь мне позвонить, если вспомнишь что-то еще? Это очень важно, понимаешь?