Алексис Винг - Безмолвное море

Теперь мы стояли и проверяли правильность воссозданных мною иероглифов, пусть даже я не была уверена, что это они. После некоторых исправлений мы отошли от стола и посмотрели друга на друга. У меня закружилась голова от переизбытка чувств и я бы упала, если бы принц не придержал меня за локоть.

– Не верится просто. – Язык заплетался во рту. – Вам не кажется, что эти символы не похожи на древнеегипетские иероглифы?

– Да, я заметил. Но ведь в библиотеке Александрии работало множество учёных со всех концов света. Это может быть какой-нибудь другой древний язык.

– Вы правы. И что теперь?

– Теперь нам нужно будет расшифровать это. – Увидев усталость в моих глазах, принц улыбнулся и успокоил меня словами: – Но не сейчас, конечно же. Нам потребуется время, и, возможно, помощники.

Я не удовлетворилась таким ответом: во-первых, мне не хотелось посвящать кого-то в нашу сокровенную общую тайну, во-вторых, меня действительно пугала мысль, что кто-то узнает, что мы занимаемся подобными делами. В глазах церкви то, что мы уже совершили, было греховным. А если выяснится, что мы пытаемся расшифровать документ, принадлежавший древнеегипетским учёным, которые являлись язычниками, то наши деяния примут за ересь. Я даже не столько боялась за себя, как за принца. Хотя это, наверное, его бы помиловали, а не меня.

– Но ведь это может быть небезопасно… – Осмелилась высказаться вслух я.

– Да. Ну ладно, я что-то придумаю. Мы ведь с вами не умеем расшифровывать древнюю символику. – С досадой произнёс Чарльз. Он свернул бережно свиток и положил его на прежнее место. – А пока этот лист будет надёжно спрятан мною в тайнике. – Взяв у меня из рук бумагу с символами, сказал мой сообщник. – Вы ведь сохраните нашу тайну?

– Конечно. – С обидой в голосе произнесла я.

– Не обижайтесь, – тихо засмеялся принц. – Я должен был спросить, хоть уже знал ответ.

Я не видела, куда пошёл принц, но знала, что он прячет наш сокровенный лист туда, где его вряд ли найдут. Чарльз вернулся ко мне, протянул мне руку в этот раз и мы пошли вдоль бесконечных книжных шкафов по скрипучему деревянному полу к выходу.

Когда мы очутились за пределами библиотеки и перешли в другое крыло здания, я столкнулась с Камиллой, которая, увидев меня, была так удивлена, что не сразу поздоровалась с принцем и поклонилась ему. Её взгляд, направленный в нашу сторону, когда мы пошли дальше, немного озадачил меня. Неужели она подумала, что у меня с принцем роман? Вспомнив о том, что я должна была принести её величеству веер и шла за ним больше часа, то я не стала удивляться тому, что себе напридумала эта девица. Мне следует быть осторожней в следующий раз. Я извинилась перед принцем и поспешила в покои Сесилии, чтобы всё-таки выполнить её поручение. Когда я ускорила шаг и почти что бежала в сторону спальни королевы, то услышала позади чей-то голос, обращённый к младшему принцу:

– А кто была эта красавица? – Поинтересовался он.

И только добравшись до комнаты моей госпожи, я поняла, что это был Теодор. Он, наконец, заметил меня! Но моё счастье тут же улетучилось, когда я увидела в покоях Сесилии её саму, окружённую роем слуг и фрейлин. Увидев меня, королева ничего не сказала, а я не нашла, что можно привести в своё оправдание, поэтому покорно опустилась перед королевой в реверансе и ждала дальнейших указаний. Но их не последовало, Сесилия даже не выругала меня. Но я знала, что эта женщина, никогда особо меня не любящая, теперь будет тихо меня ненавидеть».

Через два дня в честь окончания лета было решено устроить настоящий праздник. Сотни слуг подготавливали дворец к карнавальному безумию: залы были украшены различной символикой королевства, цветами, фруктами, цветными камнями, в саду возводили новые фонтаны, повсюду ставили ароматные свечи в стеклянных баночках. В воздухе благоухали запахи цветов, ароматных масел и вина.

Придворные, как и вся королевская чета, заказывали у портных пышные наряды и маски, являющиеся главным атрибутом этого торжества. Адриана не стала исключением и пусть на карнавале её лицо будет скрыто под маской, она надеялась, что сможет затмить всех красотой своего платья. Едва сумев выпросить у отца деньги на платье, девушка заблаговременно заказала у флорентийских поставщиков тканей несколько метров кремового, переливающегося на свету, шёлка.

Пояс на платье представлял собой несколько квадратов из золота, обвивающих талию и украшенных по середине каплями бриллиантов. Кремовые туфли на невысоком каблуке, обшитые золотом, дополняли образ. Маску девушке пошили из утончённой кремовой парчи, края которой были сотканы из золотых нитей. В день празднества Адриана накрутила волосы и украсила их золотым тоненьким ободком. Каждый придворный старался выбрать себе какой-то образ.

К вечеру танцевальный зал наполняли все обитатели дворца в праздничных нарядах и масках, напоминающих какого-то животного или мифического создания. Даже слуги преобразились и пришивали к своим скромным нарядам различные броши в виде бабочек, цветов, совы, паука и пр. Адриане не нужно было изощряться, чтобы намекать о своём образе. Её причёска, обруч на голове, складки на светлом платье говорили о том, что сегодня она была греческой богиней.

Хотя девушку всегда сравнивали с греческой богиней Афродитой, по словам многих, она была намного красивее вышеупомянутой красавицы, хотя об объективности таких высказываний не могло идти и речи, ведь их озвучивали люди, которые вряд ли могли видеть своими глазами данную героиню греческой мифологии.

Но и Адриана, часто слушающая такую лесть и комплименты, была с ними согласна, так как скромностью не обладала. А сегодня, представ во всей красе перед уже собравшейся толпой, она в этом лишь убедилась. Когда она зашла в зал, все мужчины и женщины, и даже король, оторвались от своих дел и обратили всё внимание на эту красавицу.

Адриана была рада тому, что смогла утереть нос всем нарядным девушкам и женщинам, включая королеву, которую, как, собственно, и короля было легко узнать, даже несмотря на одетые маски. Собравшиеся придворные короля и королевы, а также сама королевская чета собрались в два разных круга: мужчины отдельно от женщин, и после первых аккордов музыкальных инструментов они начали танцевать эстампиаду.

Танец по кругу, прыжки, размах руками, смена позиции – всё это было открытием маскарадного бала. После эстампиады танцующие мужчины осуществляли «братание»: они разрушали единство кругов и приглашали представительниц противоположного пола. Тем самым, был дан знак, что остальные присутствующие могут присоединиться к танцующим.