Дэвид Лоуренс - Дочь леди Чаттерли

— Я привыкла к бомбежкам, — сказала Клэр. — Пережду ее в подземке.

— Нет, прошу тебя, останься. Я все равно не отпущу тебя. Только послушай, что там творится!

— Это всего лишь зенитки.

Клэр, пережившая не один и даже не десять воздушных налетов, живо представила себе, что творится снаружи: лучи прожекторов, пересекаясь, ощупывают звездное небо, орудия противовоздушной обороны изрыгают яркие вспышки пламени, воют сирены пожарных машин, звенят колокольчики «скорой помощи».

— Я рада, что ты не дежуришь сегодня ночью, — вдруг сказала Джоу. — Она подошла к Клэр и нежно обняла ее за плечи. — Мне повезло. Очень повезло, а ты хочешь уйти. Ведь ты не собираешься прятаться в бомбоубежище, правда? Я думаю, от собственной судьбы никуда не денешься.

— Я тоже так думаю.

— Тогда давай поставим новую пластинку и допьем эту бутылку вина, — предложила Джоу.

— Давай! — с готовностью согласилась Клэр.

Джоу поставила какую-то легкую музыку. Кажется, Делиус… Нежная, немного печальная мелодия. Джоу бросила на пол подушку и села у ног Клэр.

— Расскажи мне еще что-нибудь про себя, моя милая, — попросила она.

— Неужели тебе не надоели мои рассказы? Мне кажется, я рассказала тебе все до капельки. Кстати, тебе не жаль моих родителей? Ведь Бог послал им такую своенравную дочь

— Ничуть. А вот тебя мне жаль. Прости, но я считаю обоих большими эгоистами, поглощенными этой их так называемой великой страстью. А ведь она сгубила твою мать.

— Ты так считаешь? — удивилась Клэр.

— Да. Уверена, ей следовало остаться с первым мужем. Я всегда отдаю предпочтение тем, с кем можно общаться на интеллектуальном уровне. Понимаю теперь, почему тебя так раздражает ее страсть к твоему отцу.

— Я очень рада, что ты это понимаешь, Джоу. А то мне уже начало казаться, будто я какая-то странная.

И Клэр вздохнула.

— Моя бедная, заблудившаяся в дебрях собственной души девочка. — Джоу снова взяла Клэр за руку и крепко ее пожала. Та с удовольствием ответила на пожатие. На этот раз пальцы Джоу не спешили отпускать ее руку.

В Джоу было что-то такое, что слегка смущало Клэр. Ну да, они с ней очень разные. Похоже, Джоу Элбисс не верит в романтическую любовь. И тем не менее про нее не скажешь, что она бесчувственная. Ей нравится держаться за руки, сюсюкаться на школьный манер. Это настораживало Клэр — она не любила проявлять свои чувства в отношении с подругами.

Налет на этот раз был как никогда продолжительным. Зенитки бухали уже где-то совсем рядом. Вдруг по соседству разорвалась бомба. Громко звякнул хрусталь на полках. И распахнулась дверь в кухне.

Джоу выпустила руку Клэр, и той показалось, будто подруга немного испугалась. Она курила одну сигарету за другой и то и дело прикладывалась к стакану с неразбавленным виски. Клэр не хотелось пить. Вдруг ее осенило, что Джоу нервничает вовсе не от страха за свою жизнь. Не могла она испугаться бомбежки — ей, водителю «скорой помощи», наверняка приходилось бывать и не в таких переплетах. В таком случае, что с ней?..

— Будь прокляты эти бомбежки! — пробормотала Джоу.

— Прости, что я навязалась на твою душу.

— Ты вовсе не навязалась — я сама не хочу тебя отпускать.

— Сегодня мои родственники дома не ночуют. А я очень не люблю быть ночью одна, — призналась Клэр.

Джоу жадно курила и смотрела на Клэр своими печальными глазами.

— Кузина Пип такая же красивая, как и ты? — вдруг спросила она.

— Но я не такая уж и красивая…

— Ладно, ладно, не задавайся.

— Я не задаюсь. — Клэр стало неловко. — Пип темноволосая и небольшого роста. У нее хороший характер — вся нараспашку. Ни комплексов, ни неврозов. Она обожает мужчин, и они платят ей тем же.

— Как все просто!

Джоу презрительно фыркнула.

— Я очень ей завидую, — сказала Клэр.

— Было бы чему. Сдается мне, она весьма ограниченная девушка. А вот ты совсем другая. Ты очень разборчивая, не то что большинство девушек, для которых все счастье в жизни заключается в мужчинах. Жалкие создания. Я уверена, у тебя нет ни малейшего желания отдать себя во власть кого-нибудь из этих тщеславных кретинов — ведь они считают, будто им доступны все без исключения женщины.

Она так категорична, думала Клэр. Как можно ненавидеть всех без исключения мужчин?..

Вслух она сказала:

— И все-таки мне бы хотелось отдаться во власть… — Она вспыхнула. — Я хотела сказать, что я… я не переношу тех, кто ведет себя как грубое животное.

Джоу молча подошла к радиоле и сменила пластинку.

Клэр даже не успела разобрать, что за музыку она поставила — близкий взрыв сотряс весь дом. Из окон посыпались стекла, и одновременно погас свет.

Клэр испуганно заметалась по комнате.

— Джоу! Джоу! — взывала она.

Подруга крепко обняла ее за плечи.

— Все в порядке, моя милая. Мы пока еще целы. Но шарахнуло где-то совсем рядом.

Клэр перевела дух и рассмеялась.

— Да, совсем рядом. Будем надеяться, что не по нашему госпиталю.

Они подошли к окну, и Джоу раздвинула шторы. В стекле зияло отверстие с острыми краями. На противоположной стороне площади горело какое-то здание. Слава Богу, госпиталь, кажется, цел.

Если Джоу и испугалась, то она быстро оправилась от испуга. Умело заклеила бумагой разбитое стекло, задернула шторы, зажгла свечи, вымела осколки. Клэр восхищалась ее спокойствием и деловитостью.

— Утром вызову стекольщика, — сказала Джоу. — Давай выкурим по сигарете и чего-нибудь выпьем.

— Давай. Какая бомбежка.

— Благодаря ей ты останешься у меня. Никуда я тебя не отпущу.

Клэр не стала возражать — ей вовсе не хотелось идти домой. И снова посыпались бомбы. Бедный Лондон, думала Клэр, бедные люди — их десятки, может, сотни, изуродованных до неузнаваемости, погребенных под развалинами разрушенных зданий. И каким бы храбрым ты ни был, все равно душа уходит в пятки, пересыхает во рту и потеют ладони, когда начинают завывать сирены. А Джоу просто умница — ей совсем не страшно.

Дали свет, она поставила новую пластинку, заварила кофе. Они засиделись за разговорами далеко за полночь.

В два часа ночи прозвучал отбой. В чистом небе снова мирно сияла луна, и только полыхавшие повсюду очаги пожарищ напоминали о том, что идет война.

Клэр безропотно подчинялась Джоу. Но это даже нельзя было назвать подчинением. Дело в том, что Джоу угадывала каждое желание новой подруги. Сперва горячая ванна, потом большое, согретое возле камина полотенце, которым Джоу заботливо укутала ее, как только девушка вылезла из ванной. А в воду она капнула несколько капель ароматнейшей эссенции. Это были остатки былой парижской роскоши, как выразилась Джоу. Она застлала постель чистым бельем и велела Клэр залезать под одеяло.