Эва Хансен - Цвет боли. Красный

Бритт верно подметила, я стремительно превращалась, если уже не превратилась, именно в такую левретку. Но как вернуть себе саму себя? Кроме того, с первого дня знакомства, вернее, с первой минуты пребывания в замке я полностью подчинялась Ларсу. Похоже, он не мыслил иного положения дел. А я? Ведь он даже не спрашивал, нравится ли такое положение дел мне.

Первую неделю на острове Ларс меня завоевывал, даже тогда, когда вынуждал совершать необычные поступки. Я была горной вершиной, которую можно покорить настойчивостью и лаской, а теперь? Подчинилась, стала послушной и вершиной быть перестала? Он что-то говорил о том, что будет штурмовать и никого другого до штурма не допустит. Но на штурм не очень похоже, он живет своей жизнью, а моей просто командует.

Что изменилось? Уже завоевал? Покорил и почивает на лаврах? Это плохо, его может потянуть на штурм другой вершины, более высокой и недоступной. Что делать мне? Превратиться в эту самую новую вершину, пусть покоряет, до Эвереста еще далеко…

Шли новогодние дни, Вангер и Фрида уже многое выяснили, собрали множество улик. Сомнений не оставалось — одной из убийц Кайсы и Бригитты была Марта Бергер, которую саму убили и изуродовали в доме Анны Свенссон. Это подтвердил и анализ ДНК, найденных на всех местах преступлений. ДНК Анны Свенссон, то бишь, Паулы Якобс, на месте повешения первых двух девушек найдено не было, она не при чем.

Дело оставалось за малым — поймать саму Анну Свенссон, обвиняемую в попытке убийств Линн Линдберг и Ларса Юханссона и полицейского Яна Луена, а так же в побеге из-под стражи и соучастии в убийстве двух полицейских.

А еще найти того самого мужчину, который вместе с Мартой Бергер вешал девушек. Ни пропавшие Оле Борг и Улоф Микаэльссон, ни Курт Малунген под описание этого мужчины совершенно не подходили. И неясно, связан он с Анной Свенссон или нет.

Спокойней даже после раскрытия, хотя и неполного, этих преступлений не стало. Фриде позвонила Линн Линдберг и поинтересовалась, ищут ли они Анну-Паулу.

— Конечно, да. На ней столько всего висит, что грешно не искать.

— Неужели так трудно найти человека, у которого сломана рука в новогоднюю ночь? Она же не осталась без помощи.

Фрида вздохнула. Эта Линн, конечно, помогла, очень помогла, но еще одного народного контролера иметь не хотелось бы. Едва сдержавшись, чтобы не огрызнуться, мол, сами справимся, лучше не вмешивайтесь, инспектор возразила, добавив в голос металл:

— Все, что нужно, делается. Как только у нас будут интересные для вас новости или вы нам понадобитесь, мы обязательно свяжемся.

Услышав отповедь инспектора, я закусила губу. Похоже, всем наплевать на то, что Анна сбежала? Как быть? Мне-то не наплевать.

Приезд Бритт встряхнул меня, я поняла, что из-за опасений потерять Ларса действительно скоро перестану быть собой. Можно раскрыться и раскрепоститься, но нельзя превращаться в нечто текучее и вязкое.

Разве прежняя Линн смогла бы сидеть спокойно, зная, что Анна-Паула на свободе? Но прежняя Линн никогда не делала бы в постели то, что делала я. А нельзя ли объединить строптивый нрав прежней с сексуальной раскрепощенностью нынешней? Чего я боюсь, ведь Ларс встретил меня строптивой скромницей, неужели он будет против строптивой валькирии?

Я люблю Ларса, ничто не заставит меня разлюбить, даже если окажется, что они с Паулой и впрямь придумывали все вместе. Просто для меня Ларс такой, каким был, когда поил меня «Ришбуром» и рассказывал о викингах. Я не желаю знать другого — любовника Паулы, даже бывшего, не желаю знать о его связях с бандой, поставляющей девушек для секс-услуг или вместе с ним гоняться за этой бандой.

Для меня важно только одно: поймать и повесить Паулу! И я сделаю это, даже если придется поступать против воли Ларса и против него самого. Я найду Паулу и поквитаюсь с ней за все — прошлое и настоящее.

На моей стороне только один человек — Бритт, а Ларс… он просто ничего не должен знать. Не вечно же мы будем жить на острове, скоро начинается новый семестр, нам пора на занятия.

Видимо мои размышления отразились на моем лице. Заметив, что Бритт пристально на меня смотрит, я тряхнула головой, словно отбрасывая любые сомнения:

— Ну что ж, будем искать Анну-Паулу…

— Слава Богу, очнулась! Не бойся, подруга, я с тобой!

Я расхохоталась, потому что именно этого и стоило бы бояться в первую очередь. Трепещи Анна-Паула, Бритт вышла на тропу войны!

Словно в подтверждение моих слов подруга издала душераздирающий воинственный вопль индейцев, хлопая себя по губам сложенными пальцами.