Джейн Кренц - Свет в полумраке

Доктор Йен Харпер как-то сказал, что дизайн его кабинета был разработан с таким расчетом, чтобы действовать на пациентов успокаивающе и вселять уверенность в их родственников. Но на Леона все эти ковры и дорогие картины оказывали прямо противоположное воздействие. Он прямо-таки ненавидел эту комнату – вот вам и спусковой механизм стресса. Леон пробыл в кабинете всего лишь несколько минут, дожидаясь, пока Харпер закончит говорить по телефону, но уже чувствовал, как внутри у него начинает все гореть.

Леон предполагал, что это один из тех самых психологических комплексов, о которых так любят рассуждать работающие в клинике «Кэндл-Лейк-Мэнор», или еще какая-нибудь чертовщина. Фобия какая-нибудь. Может, ему потому и неприятно находиться в этом кабинете, что тот ассоциируется у него с обострением неполадок с желудком. Будучи главой службы безопасности «Кэндл-Лейк-Мэнор», Леон за прошедший год имел несколько очень Неприятных разговоров в этом самом кабинете.

Все шло более или менее нормально, пока не исчезли две пациентки. Сама по себе работенка здесь неплохая, лучше всех, которые у него были до этого, даже премии есть. Впервые в жизни Леон почувствовал, что к нему в руки идут настоящие деньги; Впрочем, они и таяли так же быстро, как появлялись, но это не его вина, у него были большие расходы. Например, приходилось выкладывать каждый месяц немалую сумму за «порше» и навороченную звуковую систему. Леон не очень-то умел распоряжаться деньгами, наверное, потому, что у него никогда их не было в достатке. Деньги в его карманах никогда не задерживались, уходили, как вода между пальцев. Пока он работал в «Кэндл-Лейк-Мэнор», это было не так страшно, потому что Леон мог быть уверен, что в следующем месяце, как обычно, получит очередную зарплату. Но потом из клиники сбежали две пациентки, и его спокойному, благополучному существованию пришел конец. А вскоре после этого начались проблемы с желудком. Особенно тяжко ему пришлось в первые недели после побега женщин. Харпер рвал и метал, винил во всем службу безопасности. Леон тогда очень боялся, что потеряет работу. Найти новую было бы нелегко, и в любом случае другого такого теплого местечка, как в «Кэндл-Лейк-Мэнор», ему не получить, У него было не все в порядке с рекомендациями.

Когда Харпер потребовал, чтобы сбежавших пациенток поймали и водворили обратно в клинику, Леон по-настоящему запаниковал, он почувствовал себя загнанным в угол. Дело в том, что он понятия не имел, как проводить серьезное расследование. Фенелла, первостатейная стерва, которая работала у Харпера помощником по административным вопросам, ехидно предложила ему нанять настоящего детектива, из современных, которые пользуются компьютером и всякими продвинутыми штуками. Но Леону здорово повезло, он даже сам не ожидал, что так получится. Через несколько недель после побега тех пациенток до него дошли слухи, что в одной мексиканской газете помещена подробная статья о двух женщинах, погибших при пожаре в гостинице. На месте происшествия не было найдено никаких документов погибших, и власти не смогли выйти ни на кого из их родственников. Единственными зацепками, которые могли помочь установить личности погибших, были шариковая авторучка и шлепанцы – и на том, и на другом сохранились монограммы «Кэндл-Лейк-Мэнор».

Узнав об этом, Леон вздохнул с облегчением. Конечно, для Харпера смерть двух пациенток означала потерю дохода, но Леон считал, что раз его босс бизнесмен, он должен отнестись к потере философски. Да, финансовые неудачи случаются, но жизнь продолжается и приносит новые источники дохода. А на этот раз положение Харпера было даже лучше, фактически он по-прежнему разрабатывал все ту же золотую жилу. Леон восхищался его наглостью. Харпер продолжал регулярно получать плату за весьма дорогие услуги клиники и с родственников пациентки Клиленд, и от доверительного фонда другой пациентки. Клиенты Харпера вполне могли оставаться в блаженном неведении еще неопределенно долгое время. Психиатрическая клиника «Кэндл-Лейк-Мэнор», эксклюзивная и очень дорогая, была к тому же и очень закрытой. Располагалась она в южной Калифорнии на берегах удаленного от проторенных путей озера Кэндл-Лейк. Правда, неподалеку находился маленький сонный городок с таким же названием, но туда никто не заглядывал, если не считать отдельных туристов летом и охотников осенью.

Леон знал точно, что удаленность и недоступность места как раз и были одной из особенностей, которые привлекали богатых клиентов клиники. Харпер огребал большие деньги с тех, кто хотел упрятать своего сумасшедшего родственника или родственницу подальше, по принципу «с глаз долой, из сердца вон». Тех двух женщин, которые сбежали, никто не посещал, как и большую часть пациентов клиники.

Однако Леон сомневался, что Харперу удастся дурачить клиентов бесконечно долго. Рано или поздно у оплачивающих услуги клиники может возникнуть причина связаться с кем-то из этих женщин. И когда этот момент настанет, Харпер влипнет, потому что он не сможет предъявить пациенток.

Узнав, что пропавшие женщины, по-видимому, погибли в Мексике, Леон уже стал надеяться, что его проблема разрешилась сама собой, но вдруг на прошлой неделе с ним связался по электронной почте некий тип, известный под именем Шестерка: «…насколько я знаю, вы ищете пропавшую пациентку. Я могу помочь. Мои расценки приведены ниже, торг исключается».

Тогда-то Леона снова и прихватило, у него разыгралась изжога, она не только не проходила, но с каждым часом становилась все сильнее.

Харпер повесил трубку, неторопливо снял очки и посмотрел на Леона.

– Грейди, у вас что-нибудь важное? Я сегодня очень занят, днем поступают два новых пациента.

Желудок Леона отреагировал даже на голос Харпера – бархатный голос богатого человека лишний раз напомнил Леону обо всем, что их разделяло. Харпер, конечно, жулик тот еще, но в отличие от него самого док – везучий.

Харпер был хорош собой, у него были густые волосы и подтянутая фигура человека, регулярно играющего в теннис. В свое время он как-то сумел получить хорошее образование. Кроме того, он обладал тем особым шармом, который был ему необходим, чтобы пудрить мозги богатым клиентам.

– Мой хакер вышел на связь, – сказал Леон. – Кажется, у нас появилась надежная информация о Клиленд, но он запросил за нее очень много.

– Только о ней, а о второй пациентке ничего нет?

– О второй ничего.

Харпер нахмурился, но, похоже, был не слишком обеспокоен, лишь слегка опечален. Можно было подумать, что Леон только что сообщил ему, что один пакет акций из его портфеля обесценился, но тут же подвернулся другой, который неожиданно принес больший доход, чем предполагалось.