Нора Робертс - Рожденные смертью
– Ловкая девица!
– Это точно. Спасибо за пепси, Моррис. – Ева решила его развеселить и состроила глазки.
– Что это за имя такое – Амарилис? – спросила Ева, когда они с Пибоди вернулись в машину.
– Цветочное. Растение такое есть. А вы ревнуете!
– Я что?
– Между вами и Моррисом кое-что есть. Многие наши девушки немного влюблены в Морриса. Он удивительно сексуален. Но у вас с ним нечто особенное, а тут появляется мисс Барби со знойного Юга, и он уже бежит за ней, виляя хвостиком.
– Ничего у меня с Моррисом нет. Мы друзья по работе. А ее зовут Амарилис, а не Барби.
– Кукла, Даллас. Ну, знаете, кукла Барби. Господи, да неужели вы никогда в куклы не играли?
– Куклы похожи на маленьких мертвых людей. Хватит с меня мертвецов, спасибо. Но теперь я поняла, что ты имела в виду. Уменьшительное – Амми? Как можно быть полицейским с такой кликухой? «Привет, меня зовут Амми, я пришла вас арестовать». Пибоди, я тебя умоляю, не смеши меня!
– У вас с Моррисом очень трогательная привязанность.
– У нас с Моррисом ничего нет, Пибоди.
– Ну да, так я и поверила. Как будто вам никогда не хотелось трахнуть его на одном из этих столов из нержавейки. – Ева поперхнулась пепси, а Пибоди лишь пожала плечами. – Ну, ладно, значит, только я одна такая фантазерка. Ой, смотрите, дождь перестал! Лучше поговорим о погоде, пока я не сгорела со стыда окончательно.
Ева отдышалась и уставилась прямо вперед.
– Мы больше никогда об этом говорить не будем, слышишь?!
– Да, это к лучшему.
Когда Ева вернулась в свой кабинет, нагруженная своей долей дисков, изъятых из дома убитого, у ее стола стояла доктор Мира.
«Везет же мне сегодня на шикарно одетых докторов», – подумала Ева.
Мира выглядела необыкновенно элегантно в одном из своих фирменных костюмов. На этот раз он был нежно-розового цвета с коротким жакетом без лацканов, застегнутым до самого горла. Собольего цвета волосы были зачесаны назад и стянуты узлом на затылке. В ушах блестели маленькие золотые треугольнички.
– Ева! Я как раз собиралась оставить вам записку.
Ева заметила печаль в ее добрых голубых глазах.
– Что случилось?
– У вас найдется минутка?
– Да, конечно. Хотите… – Она хотела предложить кофе, но вспомнила, что Мира предпочитает цветочный чай. А у нее такой заварки не было. – …чего-нибудь?
– Нет, спасибо. Вы ведете дело об убийстве Уилфрида Б. Айкона, да?
– Да, привалило мне такое счастье. Я была там по другому поводу, оказалась, как говорится, в нужное время в нужном месте. Хотела представить вам материалы на подозреваемую, все, что пока удалось собрать, и… Вы его знали? – вдруг догадалась Ева.
– Да, я его знала. Я… просто сражена, – призналась Мира, усаживаясь на стул для посетителей. – У меня до сих пор в голове не укладывается. Нам с вами давно уже пора привыкнуть, не правда ли? Смерть каждый день, и она не всегда обходит стороной тех, кого мы знаем, любим, уважаем.
– А у вас к нему что было? Любовь или уважение?
– Уважение. Огромное уважение. Романтической связи не было, если вы на это намекаете.
– Все равно он был слишком стар для вас.
Легкая улыбка тронула губы Миры.
– Спасибо. Я знакома с ним с давних пор. Я тогда только начинала практиковать. Одна моя подруга связалась с мужчиной, который ее избивал. Она долго терпела, потом наконец нашла в себе силы порвать с ним, начала возвращать себе нормальную жизнь. Он ее похитил, изнасиловал, в том числе и извращенным способом, избил до потери сознания и выбросил из машины возле Центрального вокзала. Она чудом осталась жива. Ее лицо было изуродовано до неузнаваемости, зубы выбиты, барабанные перепонки лопнули, гортань повреждена и так далее, всего не перечислишь. Я обратилась к Уилфриду, попросила положить ее в клинику. Я знала, что его считали лучшим в городе, если не во всей стране.
– И он ее принял.
– Да, он ее принял. Более того, он проявил бесконечную доброту и терпение к женщине, у которой не только тело было разрушено, в еще большей степени пострадал ее дух. Мы с Уилфридом много времени провели вместе, стараясь излечить мою подругу, и за это время сами стали друзьями. Его смерть, да еще насильственная… с этим очень трудно примириться. Я понимаю, моя личная связь с убитым может заставить вас отказаться от моих услуг. Я прошу вас этого не делать.
Ева задумалась.
– Вы хоть когда-нибудь пьете кофе?
– Иногда.
Ева запрограммировала кофеварку на две чашки.
– Мне не помешала бы помощь в понимании характера убитого и составлении психологического портрета убийцы. Если вы считаете, что можете работать над этим делом, значит, так тому и быть.
– Спасибо.
– Вы часто встречались с убитым в последние годы?
– В общем-то, нет. – Мира взяла чашку кофе. – Мы встречались два-три раза в год на светских мероприятиях. Званый ужин, коктейли, изредка какая-нибудь медицинская конференция. Он предложил мне возглавить психиатрическое отделение своей клиники и был очень разочарован, пожалуй, даже раздосадован, когда я отказалась. Поэтому мы уже довольно давно не общались на профессиональной почве, но сохранили дружеские отношения.
– Вы знакомы с его семьей?
– Да. Его сын – еще один блестящий ум и, как мне кажется, идеальный преемник дела отца. А невестка Уилфрида – талантливая художница.
– В последнее время она зарывает свой талант в землю.
– Нет, я так не думаю. У меня есть одна из ее ранних работ. У Уилфрида двое внуков, девяти и шести лет, если не ошибаюсь. Девочка и мальчик. Уилфрид их обожал, при каждой встрече показывал мне новые их фотографии. Он вообще очень любил детей. При здешней Клинике восстановительной и пластической хирургии имеется педиатрическое отделение – одно из лучших в мире, как мне кажется.
– У него были враги?
Мира откинулась на спинку стула. Ева отметила, что вид у нее усталый. Одних горе подстегивает, других лишает сил.
– Многие ему завидовали – его таланту, его масштабному видению. Другие с самого начала относились к нему предвзято, ставили под сомнение его достижения и даже само направление его исканий. Но я уверена: в медицинском сообществе нет никого, кто мог бы желать его смерти. В светских кругах тоже таких нет.
– Ладно. Мне может понадобиться помощь в чтении его записей. Я ведь не сильна в медицинских терминах.
– Буду рада уделить вам сколько угодно времени. Это, конечно, не моя область, но я могу помочь вам при чтении его файлов.
– Убийство выглядит профессионально. Похоже на заказ.
– Заказ? – Мира отставила нетронутую чашку кофе. – Но это невозможно. Это просто нелепо.
– Не так уж и нелепо. Врачи, которые строят медицинские империи, причем финансово прибыльные империи, накапливают не только деньги, но и влияние, а там уже и до политики рукой подать. Кто-то решил изъять его из оборота, такая версия не исключена. Подозреваемая воспользовалась фальшивым удостоверением личности, указала вымышленный адрес в Испании. Это может что-то значить?
– Испания… – Мира провела рукой по волосам, по лицу. – Нет, что-то ничего не приходит в голову.
– Под тридцать, внешность сногсшибательная. – Ева порылась в портфеле и протянула Мире копию фотографии. – Прошла через охрану, сканирование и все дела глазом не моргнув. Воткнула ему в сердце хирургический скальпель, причем подгадала как раз к полудню, когда секретарша уходит на обед. Это дало ей время выйти из здания, что она и сделала, опять-таки глазом не моргнув. Я даже подумала, что это робот, но механика обнаружилась бы при сканировании тела. Суть в том, что она была похожа на робота. Полнейшее хладнокровие и невозмутимость. До, предположительно, во время и, безусловно, после исполнения.
– Она хорошо владеет собой, действует по плану, четко и организованно. Никаких реакций, – кивнула Мира. Включившись в работу, она как будто немного успокоилась. – Возможны социопатические склонности. Единственный точный удар подтверждает, что она прекрасно контролирует себя. Она деловита, сосредоточенна и лишена эмоций.
– Оружия при ней не было, оно, скорее всего, было подброшено. Спрятано в туалетной комнате. Значит, у нее был сообщник среди персонала клиники или кто-то, имевший доступ в клинику. Может, это был не сообщник, а сам заказчик. Они проводят электронную проверку здания каждую неделю, а система уборки буквально стерилизует помещения каждую ночь. Оружие недолго пролежало в тайнике.
– У вас есть список сотрудников?
– Да, я его проверяю. Пара пациентов, его личный персонал. Но другие служащие клиники не обязаны регистрироваться, если заходят к нему. И потом, есть еще уборщики, техники… Я просмотрю диски с записями наблюдения за сорок восемь часов до убийства, может, что и найду. Вряд ли оружие пробыло в тайнике дольше. Если оно вообще там было. Может, ей просто нужно было пописать. – Ева помолчала. – Мне очень жаль, что вы потеряли друга, доктор Мира.
