Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
– Мама с ума сойдет от счастья!
Брэд грустно кивнул.
– Эль-Пачито далеко в прошлом?
София прислушалась к внутренним ощущениями и без сожаления искренне призналась:
– Я не скучаю, не тоскую по той жизни, но меня трогают воспоминания из прошлого. Моя Джинжер, например. Мой Мистер «Х»…
Неожиданно нахлынули приятные воспоминания. Это было не сожаление, но тайная трепетная, нежная тоска.
– Какой Мистер «Х»?– полюбопытствовал Кроу.
– Я рассказывала тебе в письме,– сразу опомнившись, ответила София.
– А-а, незнакомец со вздутым лицом?
– Брэд!– оскорбилась девушка и насупилась.
– Прости, я пошутил.
– Не шути так. Он мне очень даже понравился. Не порти его святой образ.
– Я прикоснулся к сокровенному?– намеком спросил Кроу и догадливо поиграл бровями.
– Ты не смутишь меня,– притворно строго ответила София.– Это было давно, но мне приятно вспоминать об этом. Если бы я смогла встретиться с ним еще раз, сказать ему: «Это я вас спасла!» Интересно, что бы он сказал мне в ответ?
Воспоминания, в которые погрузилась София, отразились на ее лице нежностью и томлением по чему-то далекому и неизведанному. Брэд с волнением отметил растущее в сестре желание и готовность к развитию совершенно новых отношений с противоположным полом, чем просто дружба и общение. В ней просыпались чувства, способные подвигнуть на безрассудные поступки, о которых обычно жалеют в будущем. Наивность и импульсивность Фисо настораживала брата. Но разрушать иллюзии он не имел права, даже если и хотел ревностно оградить ее от всякого посягательства со стороны мужчин. Пока Фисо была откровенной, с чистыми помыслами, но что сулило будущее в большом городе, куда поведет ее сердце, было столь же непредсказуемо, как и сама девушка.
– Фисо, обещай, что сразу познакомишь меня с парнем, который тебе понравится,– не сдержав беспокойства попросил Брэд.
София отвлеклась и недоуменно взглянула на него. В ответ на ее вопросительный взгляд, Кроу сменил серьезный тон на шутливый:
– Я предупрежу его о твоем характере.
– Какой же ты вредный!– упрекнула София.
Потом София взъерошила его макушку и резко сменила тему разговора.
– Через две недели я еду домой на Рождество. Как жаль, что ты не можешь поехать со мной.
– Увы…
– Но, знаешь, я могу вернуться двадцать восьмого числа, и мы отпразднуем его с тобой заново?
– Хм, не плохая мысль! Я подготовлюсь,– радостно ответил Кроу.
– Представляешь, мама сказала, что папа очень хотел, чтобы я приехала. Что это с ним вдруг?
– Н-да, может быть, он исправился? Надеюсь, у тебя будет веселое Рождество?
Эль-Пачито
– Это Рождество будет веселым и полно сюрпризов!– многообещающе сказал Ланц, помогая Хелен украшать маленькую елку.
Хелен и Милинда переглянулись и пожали плечами.
– Что, не верите?– усмехнулся отец.
– Да нет. Просто ты в последнее время такой возбужденный, загадочный. Что-то происходит, чего мы не знаем?– заметила Хелен.
– С чего ты взяла?– напрягся Ланц и сосредоточенно стал копаться в коробке с игрушками, будто что-то потерял.
Хелен проницательно покивала, но не стала настаивать на откровенности.
– Лин, ты можешь пригласить Джека на ужин, а я приглашу его родителей. Пригласим еще Джорджа Кьюсака и отца Мартина…
Милинда обрадованно захлопала в ладоши.
– Спасибо, папочка. У нас так редко бывают гости.
Хелен подозрительно прищурилась, сердцем чувствуя, что произойдет нечто, чего она никак не ожидает, и это очень встревожило ее. Она поднялась с колен, стряхнула с подола елочную мишуру и выпрямилась во весь рост.
– Ладно, заканчивайте с елкой. А я пойду собираться встречать Софи.
– Я с тобой!– сорвалась с места Лин.
– Тогда живо причешись и переоденься. Сколько можно твердить, чтобы ты была аккуратнее?– строго сказала мать.– А вообще-то, останься дома и накрой стол к ужину.
Эль-Пасо
Дом Амелии де Кампос все еще впечатлял взгляд своим колоритом, но уже не был полон энергией ее души и светом добрых глаз.
Жанну впустила незнакомая женщина лет тридцати, плохо говорящая на английском. Она провела ее в спальню, где когда-то Мэри с Амелией читала вслух книги об этикете и женских хитростях, где проводили вечера в душевных беседах и мудрых наставлениях.
Задержавшись лишь на мгновение у порога, Жанна тоскливо окинула коридор и последнюю дверь, за которой была ее спальня, и открыла дверь. В распахнутую дверь Фурье увидела Амелию с отекшим лицом, голубовато-серым цветом кожи, потрескавшимися от сухости губами, бессильно свисающими с края кровати руками, с тяжелой одышкой и хрипом. Это было ужасающее зрелище.
Амелия открыла глаза, из которых тут же потекли слезы, прищурилась и прохрипела:
– Розита, кто это?
– Сеньора говорита, что жила у васа,– протараторила сиделка.
– Как тебя зовут, девочка?– морщась и кряхтя от желания подняться и разглядеть гостью, обратилась Амелия к вошедшей.
Жанна махнула сиделке рукой, чтобы та вышла и заботливо подложила несколько подушек под голову беспомощной женщине.
– Это я – Мэри,– мягко произнесла Жанна.
– Мэри!
От волнения Амелия часто задышала и закашлялась.
– Тише, тише,– успокоила ее Жанна.– Не волнуйтесь. Все хорошо. Я пришла навестить вас. Простите, что ничего не сообщала о себе.
– Неблагодарная девчонка!– пристыдила де Кампос строгим голосом.– Хоть бы письмо написала!
– Простите меня…
Жанна нежно погладила прохладную ладонь женщины, а потом прижала ее к своей груди. Амелия попыталась приподняться с подушки, чтобы обнять воспитанницу, но не смогла собраться с силами.
– Лежите, я рядом… У меня все замечательно. А вот вы совсем сдали? Где же ваше «не сдаемся»?
Глаза Амелии посветлели. Она с большим трудом рассмотрела красивое лицо Мэри и, слабо сжимая пальцами ее ладонь, умильно улыбнулась.
– А ты еще похорошела!
– Н-да!– горько усмехнулась Фурье.– Не представляете, чего мне это стоило! А почему вы здесь, дома? Почему за вами не ухаживают профессионалы? Неужели Ахматовы оставили вас на эту безмозглую сиделку?
– О каких профессионалах ты говоришь? Об этих врачах – шарлатанах? Они всегда твердили мне, что я здорова, что это хандра. А теперь я и подняться с постели не могу, потому что мои кости не выдержат и шага. Рак… Хитрое словцо!
Жанна сочувственно склонила голову к руке Амелии и коснулась губами ее пальцев.
– Вы такая удивительная! Вас будут любить в раю!
– Ох-хох-хох,– рассмеялась де Кампос и снова закашлялась.
Жанна поднялась и подала женщине стакан воды.
– Глотните, легче станет…
– Спасибо…
Амелия сделала несколько глотков и успокоилась, задышала ровно, без хрипа.
– Так зачем ты здесь?
– Я ищу Александра,– растерянно проговорила Фурье.
– Алекса? Что ж ты не
