Людмила Бояджиева - Умереть, чтобы жить

— Но нам же объяснил встречавший господин, что ровно в двадцать один час мы должны быть готовы к праздничным сюрпризам. Вот фирмачи стараются! Приятная обстановка, прекрасные номера. И тишина полная. Немного странновато для отеля. — Подозрительно огляделась чрезвычайно элегантная дама, напоминающая Бетси Тверскую. Затем изящно расположилась в стоящем у камина кресле. — На столике фрукты, орешки, вино. И никакой таблички: «руками не трогать!»

— Так все ж оплачено! Мы выиграли путевки и приз от турагентства на четыре лица. Прибыли трое, нас ведь в аэропорте уже поздравляли и все объяснили. — Третья из прибывших — круглолицая толстуха — тяжело опустилась на диван, обращенный к огню.

— Ах, как любил Альберт заграничные поездки! — Инга Лаури отщипнула янтарную виноградину. — Не дожил, бедняга. Здесь так мило!

— Не очень расслабляйтесь, дорогие мои! Никаких выигрышей в лотерею на халяву не бывает. — Алина обходила комнату, рассматривая картины, вазы. Выскочат сейчас бритые амбалы и заставят всех… — Она взглянула на своих спутниц и промолчала.

— А чего с нас взять? Три вдовы — две пенсионерки, одна на дому английский преподает, одна детей в садике танцевать за гроши учит. — Инга, сверкавшая бриллиантами, горестно вздохнула.

— Одна вяжет. — Верочка с гордостью оглядела Алину. — Я тебе эти новогодние вещички, словно дочке родной, со всей душой ваяла. Уж так похожа, так похожа…

— Пожалуйста, без слез! — Остановила её Инга, — сегодня надо радоваться и думать только о хорошем.

— Пока нас всех здесь не постреляли. Но, похоже, прежде все же накормят. — Алина не весело хмыкнула, оглядев праздничный стол в соседней комнате. — Догадываюсь, кто это все на самом деле подстроил. Не верила я не чуточки, что Дениса в Греции криминал угрохал, как старался убедить меня следователь. Останки в урне прислали! Смешно.

— Ты прямо на нем помешалась, дочка. Пока жили вместе, одни ссоры, а как потеряла — только о Денисе и думаешь. Василия Николаевича, такого интеллигентного человека, близко не подпускаешь. И сейчас ждешь, я ж вижу, ждешь!

— Ты сама, мамочка, все о своем Кудякове вздыхаешь. И тоже, между прочим, в лотерейный подарок не веришь! Все мы вырядились, как на свидание. И понятно: встреча нового тысячелетия — не хухры-мухры. «С новым веком — с новым счастьем!» Ой, как, правда, счастье необходимо. Позарез!

— Я б тоже ждала, да некого. — Всхлипнула Верочка, протянув руки к огню. — Вот первый раз за рубеж выехала и вместо радости, все плакать тянет. Уж больно хорошо тут, а мы, как сиротки — у чужого огня. Вы-то хоть друг за дружку держитесь, а я — кругом одна. Вальку не вернешь, дочь пропала.

— Во-первых, ты член нашей семьи, Вера. Почти мне как сестра. Живем вместе, общими бедами и радостями. — Вдохновенно, как прежде на собраниях, декларировала Инга. — Да и чего сейчас-то темнить, Верка! Тут можно не конспирироваться. Анна тебе регулярно звонит и деньги присылает.

— Ой, Инга, это ж страшная тайна! Я ж вам, как своим, по секрету… А она просила ни-ни! Ни звука. Мол жизнью рискует.

— Да это понятно. — Прихватив Деда Мороза, Алина подсела к дамам. Вон про Лешковского какие вещи в «Совершенно секретно» писали — мошенник международного класса. С приключениями Анны, полагаю, сильно связан. Да и погиб ли он в самом деле — сильно сомнительно. Недоверчивый я человек.

— Ой, а вдруг это он нас сюда заманил? — Спохватилась Верочка, озираясь. — Аню все время обманывал и нас теперь как свидетелей убрать хочет.

— Детективов насмотрелась. — Строго взглянула Инга. — Нет его на свете. Ясновидица-Анастасия в таких вопросах не ошибается.

— Жаль. Мне было бы любопытно свидеться. — Алина зябко повела плечами. — Кутаюсь, кутаюсь, а по спине мурашки.

— И я мерзну. У меня от нервов руки всегда леденеют. — Поддакнула Верочка.

— Скоро пробьют девять. — Инга кивнула на двухметровые напольные часы, плавно качающие латунный маятник. — Сейчас представитель наших благодетелей явится.

— Здесь, уже здесь! — В комнате появился элегантный мужчина с тщательно прилизанными рыжеватыми волосами, с круглыми очками на крупном носу и орхидеей в петлице смокинга. — Рад представиться, барон Энтони Бертран Роузи, хозяин дома. Можно просто, Тони. Как тот ловкий парень, в старом фильме «Мистер Икс».

Церемония знакомства завершилась у стола с фруктами и напитками. Роузи наполнил бокалы.

— Собственно, я совладелец турагентства, пригласившего вас сюда для встречи Нового года. И случилось это, как вы понимаете, милые дамы, не спроста. — Он замялся, озираясь на дверь, принялся протирать очки, едва не уронил их в бокал. — Предлагаю выпить за ваше прибытие. Очень ждали, сомневались — вдруг не выберетесь… Я, между прочим, даже сейчас волнуюсь. И совершенно не знаю с чего начать. Может, с моей свадьбы?

— Это волнующее событие лучше пропустить, если ваш избранник не Денис Южный. Сейчас ведь такие пары в моде. — Алина, злившаяся от волнения, придирчиво присмотрелась к барону. — Извините, Тони.

— У меня традиционный брак и отличная жена. За что огромная благодарность вам, мадам Венцова. — Приблизившись к оторопевшей Верочке, он поцеловал её в щеку и объявил: — пожалуй, мне будет приятно называть вас мамой.

В тишине начали торжественный бой часы. Гостьи с изумлением переглядывались.

— Сейчас нам предстоит пережить счастливые минуты, чрезвычайно счастливые минуты, дорогие дамы. Умоляю, сохранять спокойствие и приготовить сердечные пилюли. А еще, не думать друг о друге плохо. Ведь вы любите друг друга, всегда любили и лишь запутались в хитросплетении темных интриг.

— Антон, я все объясню сама… — В дверях стояла Аня, поправляя белый жакет, отороченный снежным мехом. — Вот и я, почти Снегурочка, почти как двадцать лет назад… Так и знала! Представляла совершенно отчетливо — ты будешь в белом, сестренка…

Трех часов, оставшихся до встречи нового года едва хватило на выяснения, обиды, прощения, слезы. Но страсти улеглись и молодые женщины сидели рядом, держась за руки.

— Как тогда, на призовой тумбе в театре! Двадцать лет назад, семилетние «сестрички-Снегурочки»! — всплеснула руками Инга, успевшая поправить нарушенный слезами сложный макияж.

— Играли в сестричек понарошку, а оказалось — всерьез. — всхлипнула от умиления Верочка.

— Я не такая уж плохая, Ань, честное слово. — Алина закусила губу. Хотела быть хорошей, великодушной… Но невезуха меня достала! Ведь я в Дениса по-настоящему в шестнадцать лет втрескалась, только изображала из себя продувную бестию. Боялась поражения, ревновала до чертиков. А потом ошибалась от обиды и зависти. Злилась, бесилась… Не сомневалась ведь, что и мужа и Михаила и медальон украла у меня ты. Но когда узнала, что мы настоящие сестры, от мести отказалась. Пусть, думаю, наслаждается своими ворованными миллионами, я мешать не стану.