Мэри Стюарт - Девичий виноград = Дерево, увитое плющом

«Через месяц ее дедушка получил письмо из Нью-Йорка. В нем говорилось, что она в безопасности, нашла работу у друзей и никогда не вернется в Англию. После этого долго ничего не было, только через три года кто-то прислал вырезку из Лос-анджелесской газеты. Там описывалось дорожное происшествие. Поезд врезался в автобус на загородном переезде, погибло много народу, в их числе «мисс Анна Винслоу» без указания адреса, которая проживала в какой-то гостинице в городе. Предполагалось, что она англичанка. Мы навели справки, но все они дали отрицательные результаты. Скорее всего, это была Аннабел. Этого определенно достаточно, чтобы признать ее мертвой после такого длительного отсутствия. Видимо, это так и есть. Или она действительно не собирается возвращаться, что, в общем-то, то же самое. Это все».

Я повернула голову. «А вы? Вы какую играете роль?»

«Когда она исчезла, Кон вспомнил обо мне». Она ответила очень просто, без малейшего намека на жалость или обвинения в тихом невыразительном голосе. Я посмотрела, как она сидит, приличная и непривлекательная в старом плетеном кресле, и осторожно спросила: «Он послал за вами?»

Она кивнула. «Кто-то должен вести домашнее хозяйство, и это был слишком хороший шанс, чтобы его упускать. Но даже то, что мы вдвоем выполняем массу работы, ничего не меняет».

На меня накатила жалость, но тут же заглохла, не оставив следа. Я неожиданно живо представила, как они обосновались лагерем в Вайтскаре и притязают, жаждут. Кон с очарованием и предприимчивостью, Лиза с полиролыо и яблочными пирогами… Она сказала «нечестно», может, и так. Приходится признать, что у них есть основания так думать. Но и у Мэтью Винслоу…

«Видите, — сказала она, — как все несправедливо? Вы понимаете, правда?»

«Да. Но так и не поняла, что, по-вашему, я-то могу здесь сделать! Вы хотите, чтобы я приехала в Вайтскар, и каким-то образом это должно помочь Кону стать наследником. Как?»

Говоря, я приблизилась к столу. Гостья наклонилась навстречу, смотрела из-под полей коричневой шляпы. В глазах появилось что-то очень похожее на возбуждение. «Заинтересовались, правда? Я была уверена, что так и произойдет, когда вы услышите побольше».

«Вовсе нет. Вы поняли неправильно. История действительно меня заинтересовала, признаю, но по другой причине. Думаю, ваш брат мог быть прав, когда говорил, что мои предки — какая-то ветвь этой же семьи. Но я не говорила, что меня заинтересовало предложение. Ни в малейшей мере! Я сказала, как я это оцениваю! Безумная идея из романтической драмы девятнадцатого века. Пропавшие наследники, утерянные завещания и… все мотивы! — Я обнаружила, что говорю грубо и слишком громко. Постаралась улыбнуться и добавила, достаточно спокойно: — Через секунду вы скажете, что у Аннабел была родинка…»

Я замолчала. Ее рука быстро двинулась к телефонному справочнику на столе, и я увидела, что оставила между страницами карандаш. Она распахнула книгу на странице «Вилсон — Винторп» и посмотрела на нее, безо всякого выражения. Ухоженный палец двинулся в низ второй колонки и остановился там. «Винслоу, Мэтью. Фермерское хозяйство. Вайтскар… Беллинджем, 248». Строчка слабо отмечена карандашом.

Попытка говорить спокойно сделала мой голос смущенным: «Да, я. посмотрела в справочнике. Это меня удивило, потому что ваш брат сказал, что он владелец фермы. Это старый справочник, поэтому, когда вы начали говорить о старике, я решила, что он недавно умер. — Она не ответила, закрыла книгу, наклонилась вперед и подняла ко мне глаза. Я уже начинала защищаться. — Хорошо, я заинтересовалась раньше. А с кем бы этого не случилось? После воскресенья… Но не важно. Назовите это любопытством, если хотите. Я всего лишь человек. Но, ради Бога, нет причины, чтобы это заходило дальше любопытства! Это предложение… у меня от него дыхание перехватывает. Нет, больше не хочу слушать, даже не верю, что вы это все серьезно. Вы серьезно?»

«Абсолютно».

«Очень хорошо. Можете привести существенную причину, по которой должна быть заинтересована я?»

Она посмотрела почти тупо. Опять проявилась безжалостная сосредоточенность на собственных проблемах. «Не понимаю».

Я обнаружила, что автоматически хватаюсь за следующую сигарету, и засунула ее обратно в пачку. И так уже слишком много курила, глаза и горло заболели, и снизилась способность рассуждать. «Послушайте. Вы свалились на меня из неизвестности с историей своей семьи, которая очень остросюжетна, но для меня значит очень мало. Вы предлагаете, чтобы каким-то способом я помогла совершить подлог. Для вас это значит очень много, хотя я и не понимаю, чего вы добьетесь, но примем это для легкости обсуждения. Но почему это должно что-то значить для меня? Говорите, это «легко». А мне какое дело? Почему я должна на это соглашаться? Говоря прямо, с какой стати мне делать хоть шаг в сторону, чтобы помочь вам и вашему братику Кону?»

Я не сказала, что сама она мне не нравится, а Кону я не доверяю, но, к моему ужасу, слова все равно как бы прозвучали, физически ощущались в комнате. Не знаю, заметила ли она это или просто решила не противоречить. И уж точно она не приняла в расчет изреченные мною грубости, просто ответила: «Как, ради денег, естественно. Какая еще может быть причина?»

«Ради денег?»

Лиза Дэрмотт оценивающе оглядела комнату. «Вы уж простите, но, похоже, они вам пригодятся. В сущности, вы об этом сказали брату, это одна из причин, по которой мы рискнули к вам обратиться. Вы приобретете очень многое. Разрешите говорить прямо после столь короткого знакомства?»

“Давайте», — сказала я иронически.

«Вы интеллигентная женщина, — нелепое заявление прозвучало у мисс Дэрмотт совершенно естественно. — Эта комната… работа в ужасном кафе… Давно приехали из Канады?»

«Всего несколько дней назад».

«И это все, что вы нашли?»

«Не слишком искала. Почти все средства ушли на переезд. С нетерпением жду момента, когда придут вещи. Я просто сняла первую попавшуюся комнату. Не стоит беспокоиться, мисс Дэрмотт, я разберусь. Мне не придется работать у Касбаха всю жизнь».

«Все равно, стоит послушать. Говоря прямо, я предлагаю хорошую работу — вернуться в Вайтскар как Аннабел Винслоу и убедить старика в том, что это она и есть. У вас будут дом, комфорт, положение, а со временем — гарантированный доход на всю жизнь. Можете называть это подлогом, это и есть подлог, но не жестокий. Старик хочет видеть внучку, и ваш приезд сделает его очень счастливым».

«Почему он убрал фотографии?»

«Извините?»

«Раньше вы сказали, что у него в комнате была «целая галерея» фотографий девушки. А сейчас?»