Линда Ховард - Рейнтри: Инферно

Он отказался это принять. Он никогда не сдавался, никогда не позволял огню победить его; и этот раз не будет исключением.

Пузырь защиты дрогнул, позволяя дыму просочиться внутрь. Лорна начала судорожно кашлять, пытаясь вырваться из его хватки, хотя все равно не смогла бы убежать, пока он не освободит ее от своего принуждения. К тому же, бежать было некуда.

Данте мрачно встал перед огнем. Он нуждался в большем количестве силы. Он бросил в огонь все, что имел, и этого оказалось недостаточно. Если бы Гидеон или Мерси были здесь, они смогли бы объединить силы, но такого рода сотрудничество требовало непосредственного контакта, поэтому он мог надеяться только на себя. Здесь не было никаких источников силы, чтобы восполнить свой запас…

…за исключением Лорны.

Он не спрашивал; у него не было времени предупредить Лорну, что он собирается делать; он просто обнял ее сзади обеими руками и разрушил все ее ментальные преграды, безжалостно беря то, в чем нуждался. От того, что он нашел, на него нахлынуло облегчение. Да, у нее была сила, больше, чем он ожидал. Данте не остановился, чтобы проанализировать, каким видом силы она обладает, потому что это не имело значения; на этом уровне сила была силой, подобно электричеству. Различные механизмы могли бы взять одну и ту же энергию и делать с ее помощью совершенно различные вещи: пылесосить пол или проигрывать музыку. Здесь был тот же принцип. У нее была энергия; он взял ее и использовал, чтобы поддержать свой собственный дар.

Она издала тонкий вскрик и взбрыкнула в его объятиях, затем замерла.

Он атаковал огонь, распыляя на все триста шестьдесят градусов такой неистовый ментальный поток, что тот буквально задул шквал пламени позади него и заодно снес стену здания. Новый прилив кислорода вызвал вспышку огня перед ним, тогда он сосредоточился и повторил свои действия снова, вливая в сражение еще больше энергии, чувствуя свои собственные запасы хорошо пополненными, восстановленными, поскольку черпал каждую унцию энергии и силы у Лорны и смешивал ее со своею собственной.

Все его тело дрожало, мускулы горели от усилий, требуемых, чтобы удерживать и сосредотачиваться. Невидимый пузырь защиты вокруг них начал мерцать и пропускать слабый жар. Вспотевший, бранящийся, игнорирующий боль в голове, Данте раз за разом посылал энергию своей воли в огонь, отгоняя его даже тогда, когда пытался вычислить, как долго он стоит здесь и сколько времени должен дать людям в гостинице, чтобы спастись. Лестниц в здании было много, и он не был уверен, что все эвакуации прошли таким же надлежащим образом, как та, которой управлял он. Все ли уже покинули помещения? Что относительно беспомощных людей? Им должны были помочь преодолеть лестничные марши. Если он прекратит сражение, огонь пойдет вперед, охватывая гостиницу, поэтому он не мог остановиться. Пока огонь бесконтролен, он не остановится.

Он не мог полностью погасить его. По какой-то причине, был ли он истощен или его что-то отвлекало, или сам огонь был другим, но он не мог потушить его. Теперь он с этим смирился. Все, что он мог сделать — это не давать языкам пламени распространяться, пока пожарная команда не возьмет их под свой контроль.

Именно на этом он и сконцентрировался, управляя огнем вместо того, чтобы гасить его. Это экономило его энергию, а он нуждался в каждой ее унции, потому что свирепость огня никогда не отступит сама, никогда не перестанет бороться за свободу. Время ничего не значило, потому что независимо от того, как долго все это продлится и насколько сильно болит его голова, он должен выстоять.

Где-то в процессе он перестал отделять себя от огня. Тот был врагом, но он был прекрасен в своем разрушении; огонь, как всегда, танцевал для него, завораживая своими движениями и красками. Он чувствовал его красоту, подобно раскаленной лаве, бегущей по венам, чувствовал, как тело отвечает непроизвольным желанием, так что его эрекция болезненно уперлась в застежку молнии. Лорна должна была ощутить это, но не было ни единого чертового способа, с помощью которого он мог бы это прекратить. Лучшее, что он мог сделать в данных обстоятельствах — не тереться об нее.

Наконец, сквозь притихший рев зверя до него донеслись хриплые крики. Слегка повернув голову, Данте увидел команды пожарников, продвигающихся со своими шлангами. Он поспешно рассеял ограждающий пузырь, оставив себя и Лорну беззащитными перед дымом и жаром.

С первым же вздохом горячий дым заполнил легкие. Он задыхался и кашлял, пробуя вздохнуть еще раз. Лорна упала на колени, и он опустился около нее, когда первые пожарники добрались до них.

Глава 5

Лорна сидела на бампере грузовика пожарного медика и куталась в грубое шерстяное одеяло. Ночь была теплой, но она насквозь промокла и, казалось, не могла перестать дрожать. Она слышала, как пожарный медик сказал, что шока у нее нет; хотя кровяное давление по понятным причинам немного повышено, но пульс оставался практически в норме. Ей было всего лишь прохладно оттого, что она промокла.

И все же, все вокруг казалось... приглушенным, как если бы между ней и остальной частью мира находилась стеклянная стена. Ее разум оцепенел, едва способный функционировать. Когда врач спросил ее имя, она, хоть убей, была не в состоянии его вспомнить, а уж тем более, членораздельно произнести. Но Лорна вспомнила, что опасаясь воров, никогда не брала с собой в казино кошелек и держала деньги и водительские права в разных карманах, после чего вытащила права и показала их. Это были права, выданные в Миссури, потому что она так и не получила здешних. Чтобы приобрести невадские права, необходимо было иметь местную прописку и стабильный заработок. Этот «стабильный заработок» сбивал ее с толку.

— Вы Лорна Клэй? — спросил врач, и она кивнула.

— Ваше горло повреждено? — задал он следующий вопрос, и это показалось ей вполне подходящим, разумным объяснением ее затянувшегося молчания, поэтому она снова кивнула. Он осмотрел ее горло и, кажется, остался слегка озадаченным, затем подал кислородную подушку и добавил, что в больницу ей ехать не нужно.

Да, правильно. У нее не было абсолютно никакого желания ехать в больницу. Единственное место, куда она хотела пойти, это куда-нибудь подальше отсюда.

И все равно осталась на месте, пока осматривали Рейнтри. На его лице была кровь, но порез оказался неглубоким. Она слышала, как он сказал медикам, что чувствует себя прекрасно, что, нет, он не думает, будто где-нибудь обожжен, и да, им очень повезло.

Повезло, черт бы его побрал. Мысль была отчетливой, как звонок, раздавшийся из инертного болота, которое представлял собой ее мозг. Рейнтри удерживал ее там, в сердце ревущего ада, целую вечность. От них должны были остаться одни головешки. Как минимум, из-за повреждения дыхательных путей они должны были испытывать трудности с дыханием, а не чувствовать себя прекрасно. Она знала, что делал огонь. Она видела это, осязала, и это было отвратительно. Он крушил все на своем пути. Чего он не делал, так это не танцевал для жертвы и никого не отпускал невредимыми.