Нора Робертс - Обожествлённое зло
- Бифф убил отца Кэма?
- Блестящий и смелый ход. Думаю, что сначала он ударил Майка так, что тот потерял сознание, а потом с помощью цепей и домкрата навалил на него трактор. Рискованно, безусловно. Но что наша жизнь без риска. И вот он уже рядом, утешает скорбящую вдову.
Охваченная отвращением, она задвигалась. Ее нога наткнулась на металлический напильник, забытый на полу автомобиля со дня поездки к жилищу Энни. С бьющимся сердцем Клер зажала его ногами.
- Ваш культ всего лишь предлог для убийства. - Вовсе не предлог. - Он повернул на покрытую грязью дорогу и вынужден был замедлить ход, объезжая кочки. - А образ жизни. Способ брать и владеть. Каждый член нашей группы имеет то, что хочет, то, что ему нужно и даже сверх того. Наши ряды постоянно растут. В маленьких селениях и больших городах. Тридцать лет назад я был жалким призывником в армии. В Калифорнии, где я считал дни, оставшиеся до конца службы, после которой я был обречен продолжать свою скучную безрадостную жизнь. Меня привлекли в секту, поразительную, но совершенно неорганизованную группу людей. Я начал думать над тем, как с должной осторожностью и упорством превратить их религию в процветающее и доходное дело. В конце концов, стоит только взглянуть на богатство и мощь католической церкви. От них и от других подобных им групп я взял то, что мне было нужно, а когда вернулся домой, стал искать сторонников. Тебя не удивляет, с какой легкостью можно завлечь солидных граждан?
- У меня это вызывает отвращение.
Атертон хихикнул. - Впрочем, это касается не всех. Я очень рассчитывал на Кэмерона, но он меня разочаровал. Боюсь, что придется от него избавиться.
Увидев выражение ужаса на ее лице, он рассмеялся. - О, не беспокойся. Сомневаюсь, что здесь нам потребуется насилие. Достаточно будет политического давления, чтобы вытолкнуть его отсюда. Я уже предпринял некоторые шаги, которые уведут его в другом направлении в поисках убийцы Биффа. Мне нечего бояться со стороны Кэмерона. И пока это так, он в достаточной безопасности. Ну вот мы и приехали.
Дорога теперь поднималась в гору, примерно на милю вверх. Они остановились перед высокими воротами. Атертон мурлыкал под музыку Шопена, пока Мик вылезал из передней машины и, подойдя к воротам, раскрыл их настежь.
- Вот о чем я как раз подумал, - сказал Атертон, проезжая через ворота. - Тебе уже не придется заняться тем копом. Какая жалость. Мне так хотелось увидеть, что же ты из него сделаешь.
Клер бесшумно подняла напильник к лодыжкам. - Вы меня здесь убьете?
- Зачем, конечно же нет. Как дочь Джека, ты имеешь право на особую церемонию. Я даже решил исключить ритуал с сексом. В честь его памяти. - Он остановился перед маленьким приземистым домиком. - До дня солце-стояния мы постараемся устроить тебя здесь как можно удобнее.
- Мне сейчас будет плохо. - Она неуклюже упала, крепко зажав напильник между играми ног. Когда Мик открыл дверь машины, ее голова вывалилась наружу. - Прошу вас, сейчас меня стошнит.
- Наклони ей голову между ее колен, - сказал Атертон, открывая автомобильную дверь со своей стороны.
- Спокойно, Клер. - Мик отстегнул ремень, связывающий ее. - Мне очень жаль, что так получилось. Но мы не можем сделать ничего другого. - Он наклонил ей голову вниз.
Схватив напильник в руки, она резко вскинула его вверх. Из его груди хлестнула кровь. Он отступил назад, так что ее второй удар лишь слегка задел ему бедро. - Подонок. Ты убил моего отца.
Когда он, тяжело дыша, упал на колени, она изо всех сил пыталась выбраться из машины. Ее голова раскалывалась от боли, и она свалилась без чувств прямо под ноги Атертона.
Куда, черт возьми, она подевалась? Кэм уже второй раз за эти полдня обшагал насквозь дом Клер. Ему не хотелось впадать в панику. Может быть, она поехала покататься или навестить знакомых. А может, ей вдруг захотелось отправиться порыться на блошином рынке, как это с ней иногда бывало.
Но почему она не позвонила?
Записка, которую он оставил на кухонном столе, заезжая накануне вечером и прождав два часа, так и осталась лежать там. Кровать ее, как и всегда, была смята. Невозможно было понять, спала ли она на ней. Ее сумочка лежала на месте. Но она часто оставляла ее дома, засовывая деньги в карман и мчась к машине, когда спешила.
Может быть, он был слишком настойчив с ней, когда просил сделать те рисунки, и теперь ей требовалось какое-то время, чтобы побыть в одиночестве?
Но, черт побери, когда они в последний раз были вместе, все шло отлично. Сидя за кухонным столом, он старался отогнать черные мысли и вспоминал прошлую ночь, проведенную вместе с ней.
Вот они лежат на ковре в гостиной, их руки и ноги переплетены. Слушают игру Бонни Райта по стерео. Сквозь окна доносится дуновение легкого, почти летнего, ветерка и крик козодоя.
- Почему ты изменила свое решение? - спросил он ее.
- Какое решение? - О том чтобы выйти за меня замуж.
- Я не меняла его. - Перекатившись, она положила руки ему на грудь и оперлась о них подбородком. - Я приняла решение. - Он вспомнил ее улыбку в тот момент. Ее глаза были темно-золотистого цвета, как на старинных портретах. - Мой первый брак был полным провалом. Из-за этого у меня возникло чувство страха. Нет...- Она вздохнула поглубже, как бы собираясь выразиться как можно точнее. - Возникло чувство неуверенности. Я считала, что делаю все правильно, а оказалось, что нет.
- В таких вещах не бывает виноват только один человек.
- Да, мы оба совершали ошибки. Самой большой моей ошибкой было то, что я не принимала этого слишком близко к сердцу. Когда все стало рушиться, я просто махнула на все рукой. Замкнулась в себе. После смерти отца это уже стало моей привычкой. Такое, по-существу, элементарное уравнение. Не принимать близко к сердцу-означает не переживать. Но с тобой это не годится.
- Значит, ты выходишь за меня потому, что я запутал это твое уравнение.
- Слишком простое объяснение. - Она поцеловала его в шею. - Я так люблю тебя, Кэм. - Он чувствовал прикосновение ее губ к своей коже. - Тебе пора начать заниматься гаражом.
С тех пор он ее не видел.
Полный беспокойства, он встал и пошел в ее гараж. Ее инструменты лежали на месте. На верстаке стопки эскизов. На полу повсюду деревянные стружки.
Если бы она вдруг сейчас подъехала к дому, она бы посмеялась над его беспокойством. И была бы права. Не будь он в таком нервном состоянии, он бы не придал никакого значения тому, что ее не было дома. Но беседа с Моной Шерман не выходила у него из головы. Он был совершенно уверен, что его водили за нос.
Мона Шерман лгала. Или же, по крайней мере, ложь и правда в ее словах были настолько переплетены, что ему было очень трудно отделить одно от другого. Прежде всего ему надо было доказать, что она лжет, а потом уже выяснить почему.
Но все это не имело никакого отношения к Клер, убеждал он себя. Клер это не касалось. Он постарается, чтобы это так и оставалось.
Эрни наблюдал, как Рафферти вернулся к своей машине и уехал. Подобно маленькому ребенку, каким ему сейчас очень хотелось стать, он забрался в постель и накрылся с головой одеялом.
Когда Клер проснулась, было уже темно. Ей трудно было определить, был ли то день или ночь, так как на всех окнах были плотные ставни. Тупая, ноющая боль отдавалась в голове. Пытаясь пошевелиться, она обнаружила, что ее руки и ноги привязаны к железным прутьям кровати.
С пересохшим ртом и ничего не видящими от ужаса глазами, она стала изо всех сил рваться из этих пут, пока резкая боль не оказалась невыносимее страха, и она с рыданием уткнулась в пахнущую плесенью подушку.
Она не знала, сколько времени ей потребовалось, чтобы как-то прийти в себя. Теперь это было неважно. Она ведь была одна. По крайней мере, Атертон не получит удовольствия при виде ее отчаяния.
Атертон. Исполненный чувства долга мэр Эммитсборо. Друг ее отца. Любящий свою профессию учитель естествознания и верный муж. Именно его голос слышала она много лет назад, голос, выкликавший имена демонов. Именно его руку видела она с занесенным над жертвой ножом.
"Все эти годы, - думала она. - Все эти годы он тихо исполнял свои обязанности перед городом. И так же тихо разрушал его".
Доктор Крэмптон. Лучший друг ее отца, заменивший ей его. В полном отчаянии она подумала об Элис. Как Элис сможет пережить это? Как она вообще сможет примириться с этим? Никто, пронеслось у Клер в голове, лучше нее не понимал, что значит потерять отца.
Чак Гриффитс, Мик Морган, Бифф Стоуки. Сколько их еще?
Эрни. При мысли о его матери она в тоске закрыла глаза.
Но у Эрни еще был шанс. Он боялся, и его страх был нормальным, естественным чувством. Может быть, ей все-таки удастся убедить его помочь ей.
Интересно, убила ли она Мика. Она молилась, чтоы это так и было. Поднявшаяся в ней острая, злобная ненависть как бы прояснила ее сознание. Да, она молила Бога, чтобы ей удалось убить Мика. Атертону непросто будет объяснить смерть помощника шерифа.
