Дебора Смит - Сад каменных цветов
Неожиданно в цех вошла Сван, несказанно удивив меня: она редко появлялась там, где летела пыль. Глядя на нее, никто бы не усомнился, что перед ним настоящая деловая женщина семидесятых годов. В этот день она выбрала брючный костюм от известного дизайнера - синие брюки и жакет в тон. Цветного шелковый шарф был завязан на талии и свисал на ее правое бедро, словно флаг арбитра. Высокие каблуки импортных кожаных туфель уверенно цокали по мраморной крошке, небольшая нитка жемчуга украшала шею. Все мужчины на фабрике провожали ее взглядами. Сван все еще была красива. Она могла бы быть старшей сестрой Скарлетт О'Хара или матерью Жаклин Смит в фильме "Ангелы Чарли".
Ну а меня, разумеется, одели в розовый шерстяной комбинезон и высокие розовые сапоги до колена.
Сван остановилась возле Джаспера Уэйда и поманила его указательным пальцем. Когда он снял защитную маску и отложил в сторону инструмент, она сказала:
- Зайдите в мой кабинет, мистер Уэйд. И захватите с собой сына.
Я даже представить не могла, что ей нужно от Джаспера и Эли, но не сводила глаз с Эли, потому что не хотела упустить ни одной детали. Когда он стянул с лица платок и снял очки, чтобы протереть стекла, я увидела тревогу в его больших карих глазах. У меня защемило сердце.
- Она никогда сама никого не увольняет, - шепнула я, пока мы шли следом за Джаспером. - Этим занимается мистер Албертс, ее менеджер. Так что не волнуйся за своего отца.
Эли свирепо посмотрел на меня, и я нахмурилась. Подумаешь, еще и задается! Мы вошли в кабинет. Сван села и указала мне на мое место за маленьким столиком. Джаспер Уэйд тоже явно нервничал. Он стоял перед Сван такой высокий и сильный, темноволосый и красивый, покрытый мраморной пылью, но на лбу у него выступили капельки пота, хотя весенний день выдался нежарким. Они с Эли остановились на мраморном полу у самой двери, не решаясь ступить грязными ботинками на турецкий ковер. А я сидела, как розовая кукла, за своим столиком, послушно сложив руки на его мраморной крышке.
- Мистер Уэйд, - заговорила Сван, - школьная Учительница сказала мне, что Эли гений в математике.
В кабинете воцарилась тишина. Джаспер и Эли изумленно переглядывались, я тоже ничего не могла понять.
- Он неплохо соображает, мэм, - наконец сумел произнести Джаспер. - И должен признать, что парень разбирается в цифрах. Он всегда подсчитывает расходы для меня и моей жены и еще ни разу не ошибся.
- И сколько же ему было лет, когда вы доверили ему семейную бухгалтерию?
Джаспер посмотрел на Эли:
- Ты помнишь, сын? Я не скажу наверняка.
Выражение лица Эли ясно давало понять, что он не слишком уверен, следует ли в этом признаваться. Он тяжело сглотнул. TM
- Шесть лет, Па.
Глаза Джаспера вспыхнули. Он снова взглянул на Сван.
- Да, мэм, точно, он тогда ходил в первый класс.
Сван откинулась на высокую спинку своего кресла, переплела пальцы и положила руки на мраморную столешницу. Она не сводила с Эли изучающего взгляда синих глаз, словно высчитывала его стоимость в пересчете на мрамор. Неожиданно она резко подалась вперед и набрала какие-то цифры на своем калькуляторе. Машинка заскрипела, застучала и выдала листок. Она оторвала его и спрятала в ладони.
- Эли, быстро подсчитай в уме, сколько будет сто двадцать три умножить на сорок два?
Эли посмотрел на нее и даже не моргнул.
- Пять тысяч сто шестьдесят шесть.
Бровь Сван изогнулась:
- Верно.
Я чуть не свалилась с моего миниатюрного офисного кресла. Он просто блестяще ответил! Сван снова подсчитала что-то на калькуляторе.
- Теперь раздели восемьсот девяносто пять на восемьдесят два.
- Десять, запятая, девяносто один, - тут же отозвался Эли.
Сван задала ему еще с десяток примеров. Эли ни разу не задумался и не ошибся. Сван сложила листки на столе, снова откинулась в кресле и подняла глаза на Джаспера.
- Мистер Уэйд, я хочу, чтобы после занятий в школе Эли работал здесь, в моем офисе. Пусть он научится у мистера Албертса ведению счетов. Разумеется, он еще ребенок, но он - необычный ребенок. Каждый год я оплачиваю обучение в колледже для одного из способных жителей этого города. Если ваш сын докажет, что умен и воспитан, я уверена, что он получит этот грант на образование, когда окончит школу в Бернт-Стенде. Он будет изучать бизнес и бухгалтерию в Университете Дюка в Чепел-Хилл, а затем вернется сюда, чтобы работать в моей компании.
Удивительно! Сначала бабушка разрешила Уэйдам поселиться в нашем Каменном коттежде, потом позволила Джасперу спилить столетние деревья в нашем лесу, а теперь собирается послать Эли в лучший универститет штата! Неужели Сван признала его благородство?
Джаспер Уэйд был слишком поражен услышанным и не нашелся, что сказать. Эли открыл было рот, но тут же закрыл его. Он смотрел куда-то в пространство, а я все пыталась поймать его взгляд, чтобы сказать ему глазами: "Ты особенный, и она это знает, так что демонстрируй счастье!" Он, вероятно, заметил по моему лицу, насколько я возбуждена. Но в его глазах я увидела только гнев и страдание. Эли понял, что теперь будет всю жизнь принадлежать "Компании Хардигри", хочет он того или нет.
- В моей семье никто не учился в колледже, - Медленно произнес его отец.
Сван кивнула:
- Сейчас самое время. У вас появилась редкая возможность изменить жизнь вашей семьи. Для этого можно пойти на любые жертвы.
- Да, мэм. Его мама будет вне себя от радости. Это ее мечта.
- Хорошо. Пусть ее мечты сбудутся.
- Благодарю вас, мэм, благодарю! Он уж постарается.
Джаспер посмотрел на Эли, и на его грубом лице появилось гордое, властное выражение. Его старший ребенок, его единственный сын только что получил возможность зарабатывать на жизнь не руками, а головой. У него появился шанс стать кем-нибудь в этой жизни.
- Что скажешь, сын?
Эли поднял глаза на отца, долго смотрел на него, потом повернулся к моей бабушке. Мне показалось, что его плечи поникли под огромной тяжестью.
- Я все сделаю, мэм, спасибо вам.
Так объявляют о своем поражении. Я вдруг впервые подумала о том, что если в будущем он будет принадлежать мне, то не по своей воле. У меня на глаза навернулись слезы. Печальная победа...
***
В тот день я еще долго размышляла о темной стороне богатства и власти. Чтобы получить власть, необходимо что-то отобрать у других людей, контролировать их действия в своих интересах и нести за них ответственность...
Всю эту нерадостную весну я обдумывала свое будущее и вспоминала убитое выражение на лице Эли когда Сван защелкнула на его запястьях наручники! Хардигри. И я приняла решение. Когда я унаследую Хардигри, я отпущу Эли на свободу! А потом выйду за него замуж.
На самом деле замуж выходить я ни за кого не хотела, но решила сделать это ради него. В сущности, мне негде было увидеть супружеское счастье. Брак убил мою мать, Сван, сколько я ее помню, вообще существовала вне брака и была вполне самодостаточной, уравновешенной женщиной - настоящим вызовом брачным устоям. Мой дедушка оставался для меня лысым мужчиной с фотографии, так что, судя по всему, моя мать появилась на свет в результате непорочного зачатия.
Я наблюдала, как непринужденно и легко Сван общается с гостями-мужчинами на званых вечерах, но никогда не видела, чтобы она кого-то целовала. Правда, когда мы бывали в Нью-Йорке, на горизонте периодически возникал итальянский мраморный магнат, и тогда Сван оставляла меня на попечение своей старинной подруги, проводя с ним вечера в городе. Но это было все.
Что же касается семейной жизни Матильды, то она оставалась для меня и Карен загадкой. Матильда жила с внучкой в одном из самых маленьких "домов Эсты", прелестном бунгало в стиле ЗО-х годов из речного камня, отделанного мрамором, на тенистой городской улице недалеко от Марбл-холла. Все знали о том, что Сван подарила Матильде коттедж и пять акров земли вокруг него, когда та была еще молодой девушкой. Чем бы ни был вызван этот щедрый дар обязанностью бывшего белого хозяина по отношению к бывшим черным рабам или впитанным Сван с детства принципом "происхождение обязывает", - но Матильда в любом случае заслужила этот кусок мраморной крыши над своей головой. Гордость и независимость были присущи ей в такой же степени, что и моей бабушке.
Была еще тетя Клара, младшая сестра бабушки, но ее имя не упоминалось, ее окружало мрачное молчание. Так что основываться на примере тети Клары я не могла.
Судя по всему, мужчины лишь иногда появлялись во вселенной, населенной женщинами Хардигри. Они напоминали подставку, на которой ваза смотрится лучше, - ни в коем случае не путать с прочным основанием или постоянным украшением. Я представить себе не могла, что Сван способна заниматься тем, чем занимаются женщины, чтобы у них был ребенок. Карен рассказала мне о самом процессе - о том, что надо лежать голой и целоваться, чтобы добиться желаемого результата. Пришлось поверить, что Карен говорит правду, потому что она почерпнула информацию из книги "Радости секса". Она обнаружила ее среди других в ящике с книгами, переданными Сван в дар городской библиотеке и по какой-то причине на пару дней задержавшимися в доме Матильды. Но представить себе такое я не могла.
