Александра Грэй - Десять мужчин
Разлив по бокалам херес, Эрик уселся рядом со мной на одном из диванчиков, Хельга же заняла место на другом, рядом с моим мужем. Тот подмигнул мне, явно предупреждая, что легко не будет, — и беседа заскрипела, как ржавая пила.
Вторично наполнив свой бокал, Хельга вернулась к моему мужу, шмякнула ладонью по его бедру и провозгласила театральным шепотом:
— Полше ни у кого ф школе такой шены нет. Пострафляю!
— За вас и за ваше совместное будущее, — быстро вставил Эрик, поднимая бокал.
— Сколко фам лет, фы гофорите? — поинтересовалась Хельга.
— Двадцать два, — соврала я.
В свои девятнадцать я годилась в подруги скорее старшеклассникам, чем тридцатидвухлетнему Учителю, и потому мы с ним сошлись на двадцати двух как на приличной и правдоподобной альтернативе.
— Я тоше в перфый рас фышла самуш в тфатцать тфа, — сообщила Хельга. — Толко этто плохо кончилось. Мошет, уше пойтем кушать?
Обед нас ждал на кухне. Допотопная газовая плита, длинный и узкий, наподобие монастырского, стол, накрытый на пятерых. Пока я гадала, что за смельчак отважился опоздать на обед к заву, дверь открылась.
— Разбиралась с кроватями. Похоже, одной не хватает, — сообщила бледная крашеная брюнетка, ковыляя к столу на шпильках-гвоздиках. Ее юбка слепила карамельным розовым, чулки отсутствовали, убийственные каблучки белых лодочек цокали по каменному полу. По-моему, ей было жутко холодно. И по-моему, далеко за пятьдесят.
Застопорив процесс нарезки свиного окорока, Хельга провозгласила:
— Наша экономка, прошу люпить и шаловать! А этто наша нофая коспоша учителша.
Все хмыкнули, включая и моего мужа. Неловкое молчание прервал гул электроножа в руках Хельги, которая снова сосредоточилась на окороке. Угодливый в присутствии супруги, словно обслуга королевских апартаментов, Эрик обнес всех красным вином.
Экономка уселась напротив меня и протянула через стол костлявую руку с кровавым, по краям ободранным лаком на ногтях.
— Добро пожаловать, — сказала она. — С корнем, как говорится, всю прежнюю жизнь вырвали ради нашего острова?
— Уш слишком она молота, — возразила Хельга. — Сколко там той шисни пыло, чтопы что-то фырыфать?
Эрик вновь поспешил захлопнуть рот жене:
— На каком факультете учились?
— Вообще-то я не…
— Как? Она не получила диплома?
Эрик развернулся к моему мужу, словно тот был более надежным источником информации. Я уж собралась отчитаться о полученном монастырском и секретарском образовании, как вдруг от неожиданности подпрыгнула на стуле: в окне кто-то мелькнул.
— Что с вами? — поинтересовался хозяин.
— Все в порядке. Просто… во дворе, кажется, полицейский.
— Этто мой малшик, — объяснила Хельга и отперла дверь, впустив сыночка ростом под два метра ростом, в форме и каске, которую он и не подумал снять.
— Фсегта сапыфает ключи, прафта, торо-гой? — Хельга приложилась губами к щеке «мальчика», чей взгляд был прикован к свиной ноге на доске рядом с плитой.
— Мясо у всех есть, так? — гаркнул он и, не дожидаясь ответа, перевалил ногу на тарелку, схватил нож с вилкой и был таков.
Эрик, закрыв глаза, припал к бокалу с вином — выносить присутствие пасынка, очевидно, было выше его сил. При желании гигант полицейский мог бы раздавить отчима одним пальцем; не приходилось сомневаться, кто в этой семейной троице лидер.
* * *Тем вечером, лежа в постели, мы с мужем поклялись под любыми предлогами увиливать от званых обедов у Эрика и Хельги. Могли не утруждаться. Нас больше не приглашали.
На третий день нашего брака пришло письмо от Эрика, где он не пожалел слов, чтобы отказать мне в принадлежности к трудовому коллективу «Соун-Хаус».
— Вот тебе и госпожа учительша, — вздохнула я.
— Школа не имеет в своем распоряжении средств на лишнего сотрудника, а принимать ваши услуги бесплатно мы себе позволить не можем. Потому вам лучше сразу отстраниться от участия в жизни школы, — разъяснил Эрик свою мысль при личной встрече и добавил, протягивая вырванное из газеты объявление: — Примите к сведению, что фирме «Ангелы офиса» требуются временные секретарши. Не тяните с этим, лучше сходить прямо сегодня. — Вновь уткнувшись в «Спортивные новости», он отхватил порядочный кус шестого бутерброда.
Тем же утром я зашагала вниз по холму, в город. Изумительно теплое для октября солнышко светило так ласково, что мое настроение не могли испортить ни отповедь Эрика, ни предстоящее интервью у «Ангелов офиса». В открытом кафе у цветочного рынка я заказала кофе с круассаном, вспомнила мамины завтраки — и вдруг сообразила, что впервые в жизни сижу в кафе одна. Эта мысль придала мне взрослости даже более ощутимо, чем замужество. Кто теперь может запретить мне часами блаженствовать в обществе Бодлера, Бальзака, Флобера?.. Воодушевленная мечтами и кофеином, я продолжила свой путь по главной городской улице к офису «Ангелов», где мне живо подпортили жизнь, отправив в «Крэппер и Джарндис — адвокаты, поверенные, нотариусы». Я получила место временного секретаря в отделе недвижимости.
— Будем надеяться, что вы продержитесь дольше, чем предыдущая барышня, что печатаете быстрее, нежели она, а ваш французский не так слаб, — сказал Терри, посасывая то, что когда-то было сигаретой. — Этот контракт мне нужен через час. — Он бросил на стол длиннющий документ на французском.
Я провела целый день за капризной развалиной вместо пишущей машинки, в самом темном углу мрачного кабинета, зато успела полюбить Терри. Он был резок, но эта манера шла его угловатой внешности, всем его каким-то острым чертам: даже макушка торчала вверх горным пиком. Я принимала его за главу отдела, пока из матово-стеклянного закутка не выкатился человечек, которого сотрудники называли Гладиатором, в сопровождении тощей женщины, поникшей под тяжестью кипы папок. Тощая была секретаршей Гладиатора, восседала перед вечно закрытой дверью его кабинета и работала только на него — разве что Терри по-настоящему зашивался с делами.
— Мы тут не за красивые глаза платим, — сообщила Сандра, изогнув выщипанную в ниточку бровь и добавляя папок мне на стол. — Это сделать сегодня же, иначе Терри здорово вляпается.
Узнать неопытного новичка было нетрудно, однако персонал низшего звена, возможно из сочувствия, меня принял: со мной шутили, предлагали чай.
Под конец рабочего дня Терри навис над столом, дымя сигаретой.
— Ну как, все в порядке?
Мои пальцы уже уверенней били по клавишам, и хотя спринтером в машинописи я еще не стала, с контрактами справилась полностью. Подписывая табель, Терри ухмыльнулся:
— В понедельник жду, если ничего лучше не найдешь.
Я пять часов без остановки колотила по клавишам, чертовски устала и проголодалась, глаза слезились, а волосы провоняли дымом, но, услышав эти слова, я поняла, что вернусь. На холм я поднималась с единственным желанием: домой, домой, домой. Дома мама, и по четвергам она обычно готовит луковый суп. Я соскучилась. И очень надеялась, что после первого рабочего дня муж меня встретит, потому что без него жизнь на острове не имела никакого смысла.
Открыв входную дверь, я тотчас поняла, что в пансион вернулись мальчики. «Соун-Хаус» гудел как улей, на кухне шестеро женщин в белых халатах и колпаках готовили ужин в гигантских чанах и, перекрикивая друг друга, бряцали подносами из нержавейки. Новых лиц с меня на сегодня было достаточно; шмыгнув мимо кухни, я взлетела по лестнице. Моя мечта о покое в нашем гнездышке разлетелась в прах, едва я переступила порог. Квартиру невозможно было узнать: по кухне словно смерч прошел, холодильник настежь, а на полу в гостиной дюжина младшеклассников поглощали шоколадное печенье с апельсиновым соком без отрыва от телеэкрана с мультиком. По звонку в шесть часов все они сорвались с мест, пролетели мимо меня, словно я была пустым местом, и вместе со стекавшимися отовсюду другими мальчишками ринулись на вечернюю перекличку. Я выключила телевизор, немного постояла в тишине. Кухонные запахи усилились. На ужин давали сосиски с фасолью.
Я убрала печенье, вымыла чашки, скорчила рожу Оливии Ньютон-Джон за то, что слишком блаженно улыбается, и уже взбивала яйца для омлета, когда появился мой муж, не отрывавший взгляда от расписания.
— Поверить не могу, что он поставил мне пять вечерних дежурств в неделю, — простонал Учитель, наливая молоко в стакан. — Прости, милая, я буду здорово занят. М-м-м, вкусно. — Он откусил тост.
— Омлета хочешь?
— Нет, с ребятами поужинал. — И он нырнул в гостиную, к теленовостям.
Ближе к ночи я пошла по школе на поиски мужа; встречавшиеся по дороге мальчики, взглянув на меня, тут же отворачивались.
— Похоже, ребята не знают, кто я такая, — пожаловалась я, обнаружив Учителя в кабинете за столом, разбирающим стопки книг.
