Хизер Грэм - Смертельный дар
Его не покидало чувство, что за ним кто-то наблюдает. И это было немного странно. Странно, потому что на него уставилась добрая половина народа в этом аэропорту. Но Зак обернулся, и ему показалось, что кто-то скользнул за угол.
Ну конечно, с раздражением подумал он. За угол свернула куча людей. Они покидали аэропорт.
Зак поговорил с кем-то из администрации о Мейв. Его поблагодарили за все, что он сделал, хотя в действительности он не сделал ничего. Так считал он сам. И ему было тяжело. Мейв умерла.
Он убеждал сам себя, что это естественно, что пришел ее час, что она прожила долгую и счастливую жизнь.
И все-таки он не мог просто так взять и избавиться от мыслей о ней. Не думать о ее смерти. Зак забрал свой багаж и направился за угол, вслед за всеми остальными, надеясь, что его ждет машина.
Выходя из здания аэропорта, он обратил внимание на вывеску на гэльском и английском.
«Эйре[3]. Ирландия. Сто тысяч раз радушно приветствует вас».
Оказавшись на улице, он заметил машину и с облегчением вздохнул. Она была припаркована как раз рядом с пабом, реклама которого гласила: «Заведение Пэдди. Да сопутствует вам удача на славной ирландской земле».
Он поздоровался с водителем и забрался на заднее сиденье седана, думая о том, что не верит в удачу на ирландской или на какой бы то ни было другой земле.
Зато верит в добро и зло, укоренившиеся в сердцах людей. Ему не терпелось найти Шона, не терпелось доставить его домой, не терпелось найти Эдди. Именно на этом надо сконцентрировать свои усилия. Немедленно.
Он проверил, не оставил ли ему кто сообщений на телефоне. Было одно — от Эйдана, который связался со старым партнером в Дублине и заручился его обещанием присматривать за происходящим в больнице. Мужчину звали Уилл Трэвис, и он выдавал себя за дежурного, чтобы убедиться: в его присутствии с Шоном ничего дурного не произойдет. Зак свернул сообщение. Ему нравилось работать с братьями. Их прошлое обеспечило полезные связи в настоящем. Эйдан, бывший агент ФБР, имел связи особенно полезные. И весьма важные.
Зак старался сосредоточиться на деле, которым ему предстояло заняться, но поймал себя на том, что всю дорогу до самой больницы горевал о Мейв, женщине, с которой был едва знаком и которая, по ее словам, отправилась домой.
* * *— Ну, вы выглядите не так уж плохо!
Каэр сидела у кровати Шона и слушала его рассказы о Род-Айленде, когда раздался голос. Глубокий, звучный, приятный. Богатый тенор. Никакого акцента. Натуральная американская речь.
Сначала он, казалось, даже не заметил ее. Он просто прошел через всю палату к Шону. А она получила возможность как следует рассмотреть его.
Высокий, худой, спортивный, с хорошо развитыми, но не накачанными мышцами. Она моментально узнала его. По цвету волос. По той самой фотографии. В глубоком и богатом, как и в этом интригующем голосе, цвете волос было что-то неотразимое.
— Зак, мальчик мой, ты здесь! Тебе не надо было приезжать. Моя девочка такая паникерша. Обеспокоить тебя этой поездкой, когда я здоров как лошадь. — Но радость Шона была очевидна. Он широко улыбался, и его глаза сияли, словно бриллианты.
— Это не проблема, Шон. И кто собирается жаловаться на возможность снова побывать в Дублине? У меня появился неплохой предлог вырваться сюда на несколько дней. — Зак тоже улыбался, и было очевидно, что он говорит искренне. Забота о старом друге — явно не беспокойство, а удовольствие. Так он считал.
Наконец свет его очей озарил и Каэр. Он вздрогнул, будто узнал ее, будто видел раньше. А может быть, и не видел. Может быть, просто оттого, что вообще не ожидал здесь кого-то увидеть. Или оттого, что здесь была она, а не (предположительно) любящая жена Шона. Или оттого, что какие-то черты ее лица показались ему знакомыми.
Она узнала его глаза. Они были того же зеленовато-голубого цвета, что и на фотографии. Чистый аквамарин. Но в жизни — еще более яркие. Гипнотические. Невероятно изменчивые. Как само море. У нее было такое ощущение, что эти глаза способны видеть ее насквозь.
Каэр посмотрела на него, изо всех сил стараясь остаться спокойной и невозмутимой. И молилась о том, чтобы ее собственные глаза были хоть чуть-чуть, хоть самую малость, такими же загадочными, как и его. Ей показалось, что на какое-то мгновение время застыло. Остановилось. Всего на миг. Он должен быть ей знаком? Он бывал в Дублине раньше. Может, это как раз тот случай, когда она случайно прошла мимо него на улице, но ее память каким-то образом удержала его образ.
— Здравствуйте. — Зак обратился к Каэр.
Может, она вообразила все это. Сиюминутное ощущение кануло в вечность. Его голос звучал дружелюбно, но не более того. Не так, как если бы он был знаком с ней.
Она поднялась со стула и протянула ему руку:
— Здравствуйте. Добро пожаловать в Ирландию. Я — Каэр Кавано. Как дела?
— Закари Флинн. И… спасибо. Хорошо.
Как и следовало ожидать, его рукопожатие было долгим и крепким.
— Каэр — самая прелестная и самая терпеливая сестра на свете, — объяснил Шон.
— Благодарю, — невразумительно пробормотала женщина.
Все ее внимание было приковано к Заку Флинну, который в эту минуту занимался тем, что изучал ее. Самым тщательным образом. Ей показалось, что она краснеет. Господи, как странно. На нее не похоже. Она не краснела прежде.
— Мистер О’Райли слишком добр, — вежливо сказала Каэр. — Вы можете спокойно продолжить свою беседу. Рада познакомиться с вами, мистер Флинн.
— Зак, — сказал он.
— Зак, — повторила она.
— Каэр будет сопровождать меня домой, — пояснил Шон. Его голос звучал радостно. Как у ребенка, которому удалось только что заполучить игрушку, способную вызвать зависть всех остальных детей.
— Да, Кэт упомянула о том, что вы отправитесь в дорогу с сестрой. — Зак произнес это, все еще глядя на Каэр. — Вы раньше бывали в Соединенных Штатах? — спросил он.
— Нет. Ни разу. Это будет впервые. — Она была чрезвычайно любезна.
— Да, представилась возможность.
Он говорил учтиво. Спокойно. В том же тоне, что и прежде. Но в нем прорывались нотки подозрения.
— Конечно, — согласилась она. — Вы извините меня…
Она вышла из палаты. И сразу за дверью услышала, как Шон сказал:
— Это глупо. Ты приезжаешь сюда только ради меня.
Каэр остановилась в коридоре, оказавшись вне поля их зрения, чтобы послушать.
— Кэт тревожится о вас.
— Пусть бы приехала сама.
Она почувствовала, что Зак медлит с ответом. Наконец он произнес:
— Ваша дочь подумала, что это было бы для всех вас не самым лучшим решением.
— Ой, дитя! Я люблю ее, но она твердо убеждена, что Аманда вышла за меня замуж из-за денег и просто ждет моей смерти.
Зак и не попытался это отрицать.
— Она уж слишком усердствует, стараясь защитить меня.
— Она любит вас.
Перед мысленным взором Каэр встал образ Шона. Она явственно представила себе, как он нетерпеливо машет по воздуху руками.
— Ей бы следовало больше доверять мне. Я вовсе не еле ковыляющий и трясущийся старый дурак. И я не нуждаюсь отчаянно в любви, привязанности или… в сексе. — Шон сделал паузу и продолжал: — И теперь дело в том, что ты здесь. Ты там, где быть не должен. Ты хочешь защитить меня. Притом что не я — тот, кто действительно нуждается в защите. Эдди. Это он. Тебе бы следовало находиться в Ньюпорте и стараться разузнать, черт побери, что же произошло с ним.
Каэр в ожидании переминалась с ноги на ногу. Прямо за дверью.
— Шон, чем скорее мы вернемся, тем больше шансов будет установить, что случилось.
Каэр уловила в тоне Зака лишь едва заметный намек на то, что он начинает терять терпение.
— С Эдди должно быть все в порядке, — сказал Шон.
Тишина. Она знала, что Зак не считает, что с Эдди все в порядке, и не собирается лгать Шону.
О’Райли снова заговорил:
— Кому, черт подери, понадобилось убивать такого старикашку, как Эдди? Он и мухи не обидел. И люди относятся к нему с симпатией. Может, Эдди смыло за борт и какой-то корабль подобрал его. Может, он потерял память.
— Амнезия? — предположил Зак.
— Да, амнезия. Это возможно.
— Шон, я проверил все близлежащие больницы. Никто не узнал Эдди по описанию.
— Но ты же и морги проверил, так? — запинаясь, спросил Шон.
— Да.
— И не нашел там Эдди, верно?
— Нет, — согласился Зак.
— Может, кто-то его похитил, — допустил Шон.
— Да, конечно, может быть, — ответил Зак, но голос его звучал неубедительно. — А где же Аманда? — поинтересовался он.
— В отеле. Она чувствовала себя абсолютно измотанной. Стресс. Она так переживала из-за меня, так заботилась обо мне… ты же знаешь. Как бы то ни было, я велел ей сегодня хоть немного заняться собой. Сходить на массаж. Она будет здесь ближе к ночи. Горит желанием видеть тебя.
