Максин Барри - Ловушка для Лиса
Если не считать краткого, совершенно неожиданного визита короля Боалу, почти весь остаток дня они провели наедине. Какое это было наслаждение — заново познавать друг друга, сдерживая порывы неудержимой страсти…
Рука Гилберта вдруг замерла, и он открыл затуманенные желанием глаза.
— Что это было?
— Что?
— Я что-то слышал. Кажется, голоса…
Каролина вздохнула и медленно поднялась с дивана. Прядь золотисто-медовых волос упала на ее лицо.
— Я ничего не… — начала она, но в этот миг сама услышала отчетливые голоса. — Должно быть, вернулись Питер и Милеа.
Странное то было возвращение. Когда Каролина и Гилберт вышли на крыльцо, они сразу поняли, что случилось что-то страшное.
Машина Боалу все еще стояла неподалеку от бунгало, и оба они надеялись, что дедушка Милеа сумел заключить мир со строптивой внучкой. Однако когда все трое вышли на полянку, стало ясно, что Питера с двух сторон поддерживают Милеа и старый король, а сам ирландец едва передвигает ноги, явно стараясь не потревожить левую половину тела.
Гилберт бросился к нему, безмолвно отстранил Милеа и занял ее место. Девушка еле держалась на ногах от усталости. Гилберт бережно обхватил рукой Питера, и тот поморщился, сдерживая стон.
— Что случилось? — посерьезнев, спросил Гилберт.
Каролина тоже поспешила им навстречу, испуганно глядя на принцессу, которая выглядела так, будто побывала в аду. Боалу тяжело дышал, но глаза его сверкали почти юношеским упрямством.
— На нас напали, — ответила за всех Милеа. — Питер ранен. Нужно отвезти его в больницу.
— Мисс Хейден, будьте так добры передать моему шоферу, чтобы подогнал машину поближе, — хриплым голосом попросил король.
Каролина кивнула и побежала через заросший сад туда, где стоял лимузин. Шофер тотчас же подъехал к дому, выскочил наружу и бросился к своему господину.
Питер поморщился от боли, когда молодые крепкие руки обхватили его.
— Кто напал на вас? — спросила Каролина, с тревогой глядя, как лицо Питера с каждым шагом искажает новый приступ боли. Она прикусила губу, понимая, что ничем не может ему помочь, и мучаясь своей беспомощностью.
— Нолахо, — ответила Милеа. — Он мертв.
При этих словах Гилберт, шедший справа от Питера, вскинул голову, и ирландец застонал от боли.
— Извини, — отрывисто проговорил Гилберт. — Машина уже совсем близко. Кто такой, черт возьми, этот Нолахо? Впрочем, сейчас не время для объяснений.
Питер побелел, по лицу его струился обильный пот. Каролина придержала дверцу, и мужчины с превеликой осторожностью усадили Питера на заднее сиденье. Милеа тотчас уселась рядом с ним, а Боалу — впереди, рядом с шофером.
— Мы поедем прямо в больницу, — отрывисто сказал король. — А потом они вернутся со мной во дворец.
— Хорошо, — кивнула Каролина.
— Вы не хотите связаться с полицией? — негромко спросил Гилберт. — Милеа сказала, что этот человек мертв…
Король кивнул.
— Я сам побеседую с полицейскими после того, как мы доставим мистера О’Рили в больницу.
Гилберт кивнул, распознав в голосе старика уверенные нотки человека, облеченного властью. Вдвоем с Каролиной они долго смотрели вслед лимузину, теряясь в догадках о том, что произошло на скале.
Но не только Гилберт и Каролина наблюдали за этой сценой.
Пристроившись на дереве, Рик Голд приставил к глазам бинокль. Солнце зашло, и сумерки быстро густели, грозя вот-вот превратиться в непроглядную ночь.
— Господи, да что же там случилось? — пробормотала Каролина, когда огни лимузина совсем скрылись из виду.
— Не знаю, — пожал плечами Гилберт и прибавил: — Что бы это ни было, Питер быстро поправится. У него, похоже, несколько переломов, но для такого здоровяка это пустяки! Пройдет совсем немного времени, и он опять будет пугать окружающих своим хмурым видом.
— И, судя по всему, прочно обоснуется в королевском дворце, — приободрившись, вставила Каролина. — Какие бы разногласия ни были у них в прошлом, сейчас Боалу явно смирился с выбором своей внучки.
— Пожалуй, — согласился Гилберт и пристально взглянул на нее. — Итак, на чем мы остановились?..
Каролина улыбнулась, но все же бросила неуверенный взгляд на опустевшую дорогу.
— Ты уверен, что нам стоит?..
— Вот увидишь, у Питера и Милеа все будет в полном порядке.
Каролина облегченно вздохнула. Какая это была тягостная сцена! Полуживой Питер, бледная как смерть принцесса… Нужно будет подробно расспросить их обо всем.
Она взяла Гилберта за руку, и они вернулись в дом.
Рик Голд шел первым, пробираясь между темных угрюмых деревьев. Взошла полная луна, и благодаря этому заговорщики могли идти по лесной тропе, не рискуя сломать себе шею.
Голд, который нес стеклянный ящик, шагал легко и беззвучно, зато Поттер, на долю которого досталась канистра с бензином, то и дело оступался, сопел, тяжело и шумно дышал, — словом, поднимал такой шум, что все лесные обитатели попрятались кто куда.
Впрочем, Голду было на это наплевать. Он сомневался, что парочка в бунгало их услышит. А если и услышит…
Что ж, при нем всегда верный нож.
Какое-то время им казалось, что придется вообще отменить всю операцию, но потом седой старикан, которого Поттер назвал каким-то там королем, ирландец и его цыпочка смотались, и в доме осталась только белокурая секс-бомба со своим рыжим хахалем. Эти, если и подвернутся под руку, — легкая добыча.
Эрвин опять споткнулся и вдруг оцепенел.
— Что это было? — прошипел он.
Голд остановился.
— Что?
— Мне почудился женский крик.
Наемник пожал плечами.
— Именно, что почудился. Давай, пошевеливайся!
— Почему бы нам не зажечь фонарь? — проскулил Поттер. Он своими глазами видел, что Голд прихватил фонарь из своей машины.
— Потому что из дома могут заметить свет, дубина! — шепотом прорычал Голд. — Ну, живей! Мы не можем торчать здесь всю ночь.
На самом деле прошла уже большая часть ночи, но сейчас, когда заветный гибрид был так близок, Эрвин предпочитал держать язык за зубами, чтобы не быть обнаруженным.
Они двигались к оранжерее по большой дуге, далеко огибавшей бунгало.
Наконец взломщики добрались до цели, и Голд со всеми предосторожностями открыл дверь, следя, чтобы она не скрипнула. Лишь оказавшись внутри, он включил фонарь. Теперь, если обитатели дома и заметят в оранжерее свет, будет уже поздно.
— Ну, ладно. Где тут твой бесценный цветочек?
— Его не так просто найти, — прошипел Поттер, мало смысливший в орхидеях. — Начнем вот отсюда.
Первое растение, которое осветил фонарем Голд, уже почти отцвело. Его цветы были темно-коричневыми, с оранжевыми пятнами на лабеллуме. Тигриниум, отметил про себя Эрвин. Кое-что он все-таки знал.
— Нет, не этот, — сказал он вслух.
Они медленно продвигались по оранжерее, осматривая цветы, и Голд понемногу начал терять терпение. Иные орхидеи были, по его мнению, самого подходящего черного цвета, но Эрвин всякий раз твердил, что это не те. Какая, к дьяволу, разница? Все они на один лад.
Наконец они подошли к цветку с тугими зелеными бутонами. Поттер знал, что проходит немало времени, прежде чем орхидея расцветет в полную силу.
— Должно быть, это она и есть, — сказал он. — Все остальные мы уже проверили, а О’Рили должен был расставить их по порядку: чем старше поколение, тем дальше от входа. Это, судя по всему, результат его последней попытки.
— Отлично. Так сдирай ее с ветки, и ходу отсюда.
— Не смей! — взвизгнул Эрвин, осмелев от ужаса, и перехватил жилистую руку Голда прежде, чем тот дотянулся до хрупкого цветка. — Мы должны забрать орхидею вместе с веткой. Не волнуйся, в ящик она поместится.
Голд уже был сыт по горло орхидеями.
— Ладно, — проворчал он, — только до фургона понесешь ее сам.
Теперь, когда бесценный гибрид Питера О’Рили был у него в руках, Эрвин готов был нести его хоть до Южного полюса. Правда, вид у растеньица был неброский, зато оно стоило миллионы.
Если, конечно, цветы будут по-настоящему черными. А даже если и нет, то гибрид все равно произведет сенсацию на рынке.
Он бережно опустил орхидею в ящик, включил систему подогрева, освещения и вентиляции, и огляделся по сторонам.
— Ну что? — нетерпеливо вздохнул Голд. — Хочешь, чтобы я подпустил здесь огоньку?
Эрвин засопел, подняв за ремни тяжелый ящик, и снова оглядел следы многолетней работы, плодом которой стал гибрид, покоившийся отныне в его руках.
— Да! — выдохнул он. — Уничтожь все до последнего листочка. Знать бы еще, где О’Рили держит свои записи…
— Хочешь, я пошарю в бунгало? — с готовностью предложил Голд.
Эрвин судорожно сглотнул.
— Да нет, необязательно. Ему и так понадобится не меньше года, чтобы воссоздать эту красавицу. — Он кивнул на орхидею в ящике. — А к тому времени я уже выставлю ее на рынок и сорву хороший куш. Лучше пойдем отсюда.
