Генри Вуд - Замок Ист-Линн
У леди Изабель оборвалось сердце.
— Кроме того, вы едете, чтобы укрепить здоровье. И как же вы собираетесь сделать это, если вам придется заботиться о детях? — продолжала мисс Корни. — Люди, едущие за границу в поисках развлечений, и больные, надеющиеся укрепить здоровье, не получат ни того, ни другого, если не оставят свои заботы дома.
Леди Изабель встала, не без труда подняла с ковра маленького Арчибальда, посадила к себе на колени и прижалась щекой к его маленькому личику.
— Хочет ли мой малыш, чтобы мама уехала и оставила его? — спросила она, и слезы закапали на его светлые кудри. — Ах, я не могу оставить их! — добавила она, умоляюще глядя на мисс Карлайл. — Я не поправлюсь, если вы пошлете меня одну. Я буду тосковать по детям.
— Одну, леди Изабель? А муж для вас никто?
— Да ведь он только отвезет меня, но не останется со мной.
— Ну вы же не хотите, чтобы его бизнес пошел прахом, — огрызнулась мисс Корни. — Разве он может его бросить? С этими чудовищными расходами ему нужно работать много, как никогда. И прежде, чем тащить детей на воды, не мешает сесть и посчитать, сколько это будет стоить. Разумеется, леди Изабель, я просто высказываю свое мнение; вы — жена Арчибальда, единственная хозяйка в этом доме, и вольны поступать, как вам заблагорассудится.
Как ей заблагорассудится! Леди Изабель смиренно поникла головой, прижимая к себе детей; она потеряла дар речи, и сердце ее готово было разорваться от боли. Джойс, которая тоже находилась в комнате, услышала кое-что и догадалась, что произошло. Вечером того же дня Джойс увидела, что м-р Карлайл несет маленькую Изабель в детскую, посадив на плечо, и подумала, что ей представилась хорошая возможность поговорить с ним.
— Миледи хочет взять детей во Францию, сэр.
— Вот как? — ответил м-р Карлайл.
— И я боюсь, что она будет несчастна, если они не поедут, сэр.
— А почему бы им и не поехать? — осведомился м-р Карлайл.
Он вернулся в гостиную, где в одиночестве сидела его жена.
— Изабель, ты хотела взять детей с собой?
— Ах, я так мечтала об этом! — ответила она, и лихорадочный румянец внезапной надежды окрасил ее бледные щеки. — Не могут ли они поехать, Арчибальд?
— Ну конечно, могут. Для них так же полезно будет сменить обстановку, как и для тебя. Почему ты колеблешься?
— Расходы… — прошептала она робко, покраснев еще сильнее.
Он улыбнулся и посмотрел ей в глаза.
— О расходах не беспокойся, Изабель: о них позабочусь я. Ты вообще не вспоминай слово «расходы», пока я не попрошу тебя об этом.
— Это не намного увеличит стоимость поездки, — ответила она со сверкающими от счастья глазами. — А я поправлюсь гораздо быстрее, если они будут со мной.
— Тогда ты тем более должна взять их с собой, хотя бы на край света. Почему ты должна беспокоиться о чем-то еще, кроме собственного покоя и благополучия?
Она взяла его за руку с любовью и благодарностью, поскольку все в его голосе свидетельствовало о любви и нежности к ней; в этот момент были забыты все страхи, порожденные ревностью. Она даже забыла о том, что он относился к ней спокойнее, чем в прежние годы.
— Арчибальд! Ведь правда же, ты любишь меня так же, как и раньше?
Он не понял, почему она так говорит, однако привлек ее к себе, как прежде, и нежно поцеловал.
— Ты мне дороже, намного дороже, чем раньше, Изабель!
Услышав его решение мисс Карлайл буквально разразилась градом упреков, уверяя, что м-р Карлайл будет горько раскаиваться в этом, поскольку лишает свою жену малейших шансов на выздоровление. М-р Карлайл буквально разрывался между стремлением угодить Изабель и заботой о ее же благе. Он не доверял ни своему суждению, ни суждению Изабель; пришлось обратиться к врачам. Но мисс Корни опередила его: она постаралась внушить медикам, что дети будут постоянным источником беспокойства для леди Изабель, и те наложили свое вето на поездку детей. Так что, в конце концов, леди Изабель пришлось смириться.
— Джойс, — сказала она своей горничной. — Я оставлю вас дома: мне придется взять Уилсон.
— О, миледи, чем я провинилась?
— Вы все делали так, как надо, Джойс, но вы должны остаться с детьми. Если уж я не могу взять их с собой, лучше всего будет оставить их с вами. Я оставлю детей на ваше попечение, а не мисс Карлайл, — сказала она, понизив голос. — Если бы здесь оставалась Уилсон, я не смогла бы сделать этого.
— Миледи, я поступлю так, как вы считаете нужным. Я хотела бы заботиться и о вас, и детях, но понимаю, что это невозможно.
— Меня посылают набраться здоровья и сил, но я могу умереть, Джойс. Вы обещаете, если я не вернусь, не покидать моих детей?
У Джойс мороз пошел по коже, она чуть не разрыдалась, но сумела сдержаться и заговорила спокойным голосом:
— Миледи, я надеюсь, вы снова вернетесь к нам, как и ранее. Я надеюсь, вы будете думать так же и не станете падать духом.
— Я искренне надеюсь на это, — с горячностью ответила леди Изабель. — Однако, кто знает: я очень больна. Джойс, пообещайте мне, что, если случится худшее, вы останетесь с детьми.
— Я сделаю это, миледи, если мне позволят.
— И будьте добры к ним, любите их и защищайте от… от любого зла, которое им могут причинить, — добавила она, думая о мисс Карлайл, — и разговаривайте с ними иногда об их бедной матери, которой больше нет.
— Ну конечно, конечно, миледи.
Когда леди Изабель вышла из комнаты, Джойс села в кресло-качалку и разрыдалась.
Глава 2
ФРЭНСИС ЛИВАЙСОН
М-р Карлайл и леди Изабель, вместе с Уилсон и Питером, прибыли в Булон и отправились в гостиницу. Следует заметить, что Питер был переведен к ним от мисс Карлайл, когда впервые определялись обязанности прислуги в Ист-Линне. Когда они осведомились, где живет миссис Дьюсси, их ожидало первое разочарование: им вручили письмо от нее, пришедшее утром, в котором сообщалось, что, к сожалению, некоторые семейные обстоятельства не позволят ей посетить Булон; вместо этого она отправлялась куда-то в Германию, на лечебные ванны.
— Я должна была предвидеть это, — заметила Изабель. — Она всегда была чрезвычайно непостоянной женщиной.
М-р Карлайл предложил все-таки отправиться в Трувиль, но Изабель сказала, что останется, раз уж приехала в Булон. Он отправился на поиски квартиры, так как Изабель не хотела оставаться в шумной гостинице, нашел вполне подходящие комнаты неподалеку от порта, где они и поселились. Он подумал, что путешествие пошло ей на пользу, так как она выглядела лучше, чем до отъезда, и сама говорила, что сил у нее прибавилось. М-р Карлайл пробыл с ней три дня вместо обещанного одного, поскольку его радовали признаки улучшения ее самочувствия, равно как и сценки оживленной городской жизни.
— Я не буду заводить здесь новых знакомств, — сказала она ему, когда они присели на пирсе, до которого она дошла, почти совершенно не устав, и принялись рассматривать толпы веселых и праздных отдыхающих.
— Конечно, не стоит делать этого без разбора, — ответил он, — но ты можешь встретить кого-нибудь из знакомых. Кто только не приезжает сюда: и уважаемые люди по самым серьезным причинам, и те, кто является полной противоположностью им. Некоторые из прохожих наверняка приехали сюда потому, что запустили воздушного змея в Англии.
— Воздушного змея? — переспросила Изабель.
— Я имею в виду фиктивные векселя, счета и перспективы продленных платежных акцептов, — ответил м-р Карлайл. — И хорошо еще, если на их совести нет чего-либо посерьезнее. Чем недостойнее человек вел себя на родине, тем важнее он держится за границей, раньше всех заявившись в консульство, чтобы сообщить о своем приезде. Послушать этих хвастунов, так в Англии они были миллионерами и вели безгрешную жизнь под стать святым.
— Ты никогда не жил в подобных городах на континенте, Арчибальд. Откуда же тебе все это известно?
— Я много общался с теми, кто в них жил. А вот и Бакстон! — неожиданно воскликнул он. — И он меня заметил. Посмотри-ка, Изабель: он не знает, подойти или повернуться и удрать.
— Кто? Где он? — спросила Изабель, не зная, о ком из многочисленных прохожих идет речь.
— Да вот этот полный, хорошо одетый человек со светлыми волосами и целой связкой печаток на цепочке от часов. Кажется, он решил пройти мимо. Не волнуйтесь, милейший: здесь, на булонской пристани, Вы в безопасности. Но если Вас изловят по другую сторону пролива… А вот и его жена. Полюбуйся ее шелками, цепочками, браслетами, которыми она обвешалась. Все это они, без сомнения, мошенническим способом выманили у доверчивых торговцев. Здесь они разумеется, разыгрывают из себя важных персон. Это настоящая комедия — наблюдать сценки из жизни этих англо-французских городков, зная, кто есть кто, и видеть, как пыжатся некоторые из их обитателей. Ты устала, Изабель?
