Линда Миллер - Каролина и разбойник
- Это длинная история, - сказала она Пенни.
Пока они с Пенни грели воду для стирки и купания, Каролина рассказала подруге свою историю.
ГЛАВА 18
- Мы должны ехать, - решительно сказал Гатри. Он сидел на кровати, обложенный подушками. Его зубы были крепко стиснуты.
- Мы должны остаться, - возразила Каролина с той же решимостью. Она постирала свою и Гатри одежду, вымылась и села у огня, чтобы расчесать и просушить волосы.
У Гатри затрепетали ноздри.
- Очень хорошо, черт возьми, - процедил он. - Ты остаешься, я еду. Это лучший выход из положения.
Каролина продолжала расчесывать пряди волос.
- Ты никуда не поедешь, - повысила она голос. - Сейчас ты не сможешь продержаться седле и пяти минут. Если ты не упрям, как мул с зубной болью, то должен согласиться с этим.
Он чертыхнулся и уныло посмотрел в окно.
- Мы полагали все это время, что выслеживаем Флинна, - сказал Гатри после продолжительного молчания. - Он знал об этом и следил за нами, выжидал.
Кровь прихлынула к щекам Каролины. Следил? Силы небесные, она надеялась, что нет.
- Понимаю, твоя гордость ущемлена, - сказала она, пытаясь перевести разговор в другое русло. - Ты ведь считаешь себя своего рода профессионалом...
- К черту! - взорвался Гатри. - Я и есть профессионал.
Каролина вздохнула.
- Флинн, во всяком случае, ранен. Уверена, он далеко не уйдет.
- Подай мои брюки.
Она напомнила себе, что любит Гатри, что она рада, что он остался в живых.
- Мистер Хэйес, я прошу вас обращаться со мной повежливее. Вежливость, знаете, вещь необходимая.
Он бросил на нее сердитый взгляд.
- Пусть будет так, пожалуйста, дай мне эти чертовы штаны.
Каролина улыбнулась.
- Это невозможно. У меня была стирка сегодня, если ты помнишь. И твоя одежда сушится на той же веревке, что и моя.
Шея Гатри налилась кровью.
- Ты назло это сделала, - упрекнул он ее.
- Выстирала вашу одежду? Да, мистер Хэйес, я сделала это назло.
Тем временем Пенни и Уильям отправились в повозке на склон холма заготавливать сено для своей живности. Прикрыв рукой глаза от солнца, Каролина наблюдала, как вдалеке маячат их фигуры. Чувство зависти закралось к ней на мгновение. Несмотря ни на, что чета Эверет была крепко спаяна. Только смерть могла бы их разлучить.
Каролина подошла к сохнущему белью. Она любила Гатри. В этом не было никаких сомнений. Ее любовь к Гатри не имела ничего общего с глупым увлечением Флинном.
Все же она не могла забыть, что Гатри упоминал в бреду не ее имя. Он тосковал по Анне, своей очаровательной жене, которую он потерял много лет назад в Канзасе.
Одежда, висящая на веревке, была еще сырой. Каролина повернулась и стала смотреть в ту сторону, где находились Уильям и Пенни. Она видела, как Уильям обнял Пенни и поцеловал.
В смущении Каролина отвела взгляд и пошла к колодцу с намерением набрать несколько ведер воды. Если Гатри собирался переодеться в чистое белье, он должен был хорошо вымыться. И побриться тоже.
Гатри лежал на подушках, когда Каролина вернулась в дом. Она вылила первое ведро воды в большой чан на плите.
- Я тебе запомню это, Каролина, - пригрозил он.
Несмотря на свои сумрачные размышления о чувствах Гатри к своей покойной жене, Каролина улыбнулась.
- Иначе и не может быть, - отозвалась она весело. - Не каждый день человека подстреливают.
- Я не это имею в виду, и ты хорошо это знаешь.
Прежде чем ответить, Каролина втащила в дом корыто.
- Мы квиты, мистер Хэйес. Конечно, неприятно, когда вас принуждают жить там, где вам совсем не хочется.
Он тяжело вздохнул.
- Если ты имеешь в виду то, что я возвратил тебя в тюрьму, откуда ты сбежала, то ты совершенно права. Я полагал, что при сложившихся обстоятельствах тюремная камера самое безопасное место для тебя.
Каролина подошла к кровати и поцеловала его в лоб.
- А сейчас самое лучшее для тебя - это, Гатри. Ты был тяжело ранен, ты мог погибнуть.
Своей здоровой рукой Гатри схватил ее запястье и усадил рядом с собой на постель. Он коснулся одной из ее грудей, заставив ее напрячься под тканью платья.
- Я хочу тебя, Каролина, - сказал он хриплым голосом.
Каролина вспыхнула.
- Сейчас нельзя. Уильям и Пенни могут вернуться с работ в любое время.
Гатри криво улыбнулся ей. Он беззастенчиво ласкал ее груди.
- Мы им мешали недолго. Сейчас они лежат в высокой траве и делают то, что делали бы мы на их месте.
Каролина дернулась, но не могла заставить себя вырвать свою руку.
- Чепуха!
- Пойди и посмотри сама, - предложил Гатри.
Желая пристыдить его, она пошла к двери. Выйдя наружу, она увидела повозку на том же месте на склоне холма. Но нигде не было признаков присутствия Уильяма и Пенни. Трава, действительно, была довольно высокой.
- Я не вижу их, - хмуро сказала Каролина, переступая через порог внутрь дома.
Гатри похлопал ладонью по матрасу.
- Иди сюда, Каролина.
Она не могла заставить себя остановиться. Он притягивал ее к себе одним своим голосом. Каролина снова села на постель рядом с ним.
- Расстегни платье, - лениво потребовал он. - Я хочу ласкать твои груди.
Трепет желания охватил Каролину. Ее пальцы не слушались, когда она попыталась выполнить его требование. Наконец Гатри сам расстегнул ряд пуговиц на корсаже ее платья. Обнажились ее груди, соски их потемнели и затвердели.
Гатри развязал последние тесемки и удовлетворенно вздохнул, восхищаясь ее обнаженными полушариями. Затем он положил руку на спину Каролины и нежно подтолкнул ее вперед, обхватывая губами пульсирующие ее соски.
Каролина невольно застонала и откинула голову назад. Ее глаза закрылись, когда на нее нахлынули первые волны блаженства, ведущие к экстазу.
Покусывая один сосок зубами, Гатри ласкал рукой другой. Когда он попытался взять в рот другой сосок, Каролина положила руку ему на затылок и прижала его голову к себе. Одновременно Гатри поднял юбку и просуйул руку в панталоны. Он стиснул ладонью ее лобок, давая ей понять о своих дальнейших намерениях.
Каролина робко возразила:
- Гатри, Эвереты...
Но он продолжал свои ласки. Гатри раздвинул пальцами ее ложбинку между ног, сделав свое прикосновение более интимным. Все это время он жадно целовал ее сосок.
Каролина начала судорожно двигаться, по мере того как усиливался жар любви. Он стаскивал с нее панталоны до тех пор, пока она не сбросила их совсем. Затем он посадил ее на себя верхом. К этому времени она уже не контролировала себя, она жаждала Гатри слишком сильно, чтобы думать о приличиях.
Она выгнула спину, когда Гатри уверенно вошел в нее.
Их движения становились все быстрее и быстрее, по мере того как слаще и острее становились ощущения от контакта их плоти. Гатри лежал под ней, отдав ей инициативу в любовных утехах. В упоении нарастающего блаженства Каролина видела, как Гатри закрыл глаза и запрокинул голову назад, полностью подчинившись ей в кульминационной страсти. Сознание того, что она овладела Гатри тем же способом, которым прежде он владел ею, подвело молодую женщину вплотную к кульминации.
В экстазе она невольно застонала. Но у нее не оставалось времени понежиться в истоме. Она услышала снаружи голоса Уильяма и Пенни.
В спешке Каролина спрыгнула с Гатри, застегивая платье, и поправив юбки, укрыла Гатри одеялом. У нее не было уже возможности одеть панталоны, поэтому она пихнула их ногой под кровать.
Когда Пенни вошла в дом, ее щеки были еще более румяными. Уильям насвистывал что-то. Гатри усмехнулся и незаметно шлепнул Каролину по заду, как бы напоминая: "Я же говорил тебе".
Каролина снова занялась кипячением воды для купания Гатри. Уильям прибил гвоздями к поперечной балке одеяло, чтобы обеспечить им место уединения. Сам он с Пенни переместился на другую половину дома. Они разговаривали приглушенными голосами, когда Гатри с помощью Каролины залез в корыто.
Он удовлетворенно фыркал, когда Каролина мыла его требующие стрижки волосы, затем спину.
- Постарайся не намочить свои бинты, - сказала она, передавая ему мыло. Он стоял на коленях в небольшом корыте. Его тело сверкало чистотой. В это время Каролина услышала, как открылась и закрылась дверь дома.
Уильям и Пенни ушли в амбар на ночлег.
Взгляд Каролины перемещался по широкой груди Гатри вниз к клинообразной поросли каштановых волос в паху. Его член горделиво поднялся навстречу ее смущенному взору. Когда Каролина снова встретила взгляд Гатри, то заметила в нем неподдельную нежность.
Он шумно задышал, когда она заключила его член в ладони. Когда же она наклонилась вперед, захватив руками его ягодицы, то почувствовала, как они напряглись от ее прикосновения. Она прикоснулась кончиком языка к его члену, заставив Гатри сделать резкий вдох и пробормотать ее имя.
