Валентина Седлова - Семь-три, Оператор
Щелкнул замок двери, вернулся Лесничий. Подошел к Кристине, посмотрел на раскиданные по столу и полу изрисованные листы, затем перевел взгляд на тот, что лежал прямо под ее руками. И, кажется, все понял. Он тихонько склонился над Кристиной, чмокнул в щечку и протянул одну-единственную ярко-красную, почти пурпурную розу, дотоле тщательно скрываемую за спиной.
- Поздравляю, малыш!
- Спасибо! А как ты узнал? Я же сама до последнего не могла сказать даже самой себе: получится или не получится.
- Просто я чувствовал, что сегодня ты что-то для себя решишь. Что-то закончишь. Но, честно говоря, даже не знал, в чем именно это заключается. Вот и пошел наугад. Видишь, не ошибся. Значит, не зря хлеб ем.
- Ванька, ты даже не догадываешься, какой же ты чудесный! Слушай, но ты не сильно обиделся, что я тебя вчера так поздно подорвала?
- Во-первых, это было скорее рано, чем поздно, а во-вторых, я ждал этого звонка.
- Правда?
- Правда...
В этот вечер они хватались за множество дел одновременно и ничего не доводили до конца. Кристина принялась готовить обед, вместо нее у плиты оказался Иван, затем снова поменялись местами. Сели смотреть телевизор, в итоге обнаружили, что разглядывают альбом с детскими фотографиями Кристины, и даже не знают, о чем фильм, который идет вот уже минут сорок.
Если так взять, за этот день они не сказали друг другу и сотни слов. Да и зачем им были нужны слова? Через легкое касание ладоней эти двое могли поведать гораздо больше, чем иные за получасовую беседу.
Ночь оказалась совершенно неожиданной, поскольку не произошло ничего, что обычно ассоциируется с ночью влюбленной пары. Иван и Кристина просто лежали, тесно обнявшись, каждой своей клеточкой чувствуя человека рядом с собой, словно и сон смотрели один на двоих. Им было этого достаточно. И равняться на чьи-то стереотипы в такой ситуации было глупо и бессмысленно. Да и незачем. Чем-то они напоминали сейчас виртуозов-музыкантов. Или саперов, четко вслушивающихся в то, что происходит рядом, чтобы не допустить роковой ошибки, цена которой - новая разлука.
***
На следующий день Кристина позвонила Ольге, сестре Ивана, и пригласила ее в гости. Несмотря на свою занятость и общую предновогоднюю запарку в доме мод, где работала Ольга, она пообещала, что появится не позже семи вечера.
Для Кристины от этой встречи по-прежнему зависело очень многое. Нет, она не жалела, что ушла из Спасения ради ничем не подкрепленной надежды на то, что сумеет пробиться в модельном бизнесе. Но одобрение или порицание, высказанное Ольгой как профессионалом своего дела, могло существенно повлиять на то, как именно будет протекать завоевание Кристиной модельного Олимпа. Поэтому она тщательно подготовилась к визиту гостьи: дорисовала последний эскиз, разложила в альбоме фотографии кукольных платьев, достала все наброски, которые могли бы стать основой для будущих костюмов, платьев, брюк.
Ольга появилась, как и обещала, ровно в семь. Они с Кристиной не стали долго ходить вокруг да около, и уже через пять минут все наработки Кристины лежали у Ольги на коленях, и она их внимательнейшим образом изучала, пока воздерживаясь, впрочем, от каких бы то ни было комментариев. Наконец, она оторвалась от эскизов и спросила:
- Слушай, а ты действительно решила идти в этот бизнес? Судя по твоим работам, ты времени зря не теряла. И выполнено все более чем на уровне.
- Да, я решила, что это именно то, чем мне хотелось бы заниматься.
- Тогда я не понимаю, почему тебе с твоими способностями не попробовать совместить в себе и художника и модельера. Я имею в виду роспись по ткани, батик.
- Оля, не уверена, что тебя поняла?
- У тебя есть то, чего нет у половины из нас: художественные способности. Одно дело - составить новую комбинацию в принципе давно всем известных деталей одежды - рукавов, полочек, спинок, полотнищ юбки и так далее. Но, на мой взгляд, куда как элегантнее и тоньше было бы еще и мало того, что подобрать подходящий материал, из которого это все будет пошито, но самой придумать его роспись. Вот смотри, - и она протянула Кристине тот самый последний эскиз, над которым она билась весь вчерашний день, - фасон, сама понимаешь, довольно ординарный. Но твоя вышивка заставляет его играть так, что без нее этот костюм просто теряет всю свою ценность. А теперь представь, что это не вышивка, а роспись по ткани. Согласись, в этом тоже что-то есть. Вообще батик дает возможность заставить заговорить практически любой материал. Ты можешь варьировать узоры от простого "набивочного" или абстрактного рисунка до таких умопомрачительных композиций, что дух захватывает. И это притом, что ты гарантированно можешь утверждать, что на готовом изделии роспись будет расположена ровно так же, как и на предварительном эскизе. Ты же рисуешь по уже готовым выкройкам! Вот и прикинь, сможешь ли заниматься тем, о чем я тебе говорю. Сейчас на батик хороший спрос, а уж модельеры по батику просто нарасхват. Сплошной эксклюзив просто по определению. Ты же не можешь сделать две абсолютно идентичные вещи - не тот случай.
- А ты считаешь, у меня получится?
- Думаю, да. На быстрые результаты, конечно, надеяться не приходится, здесь с бухты-барахты ничего никогда не выходит. Но с другой стороны, у тебя есть все предпосылки к тому, чтобы твоя мечта стала явью в самое ближайшее время.
- И как мне поступить?
- Для начала я бы посоветовала найти тебе ателье, довольно раскрученное, расположенное желательно где-нибудь в центре, и предложить свои услуги как модельера и художника по батику. С чем идти - у тебя уже есть. Не хватает только освоить технику батика и прибавить в твое портфолио несколько подобных работ, но думаю, для тебя это никаких трудностей не доставит. Хотя специфики здесь, конечно, хоть отбавляй. Пока с цветом наиграешься, пока руку набьешь...
- А почему ты думаешь, что ателье возьмет меня к себе без опыта работы?
- О, дорогая, здесь довольно тонкая политика. Представь себя на месте хозяина ателье. Он начинал с самых низов, с подшива укороченных брюк и замены молний. Затем пошли более серьезные заказы, появилась своя постоянная клиентура. Прошло года три, и вот его ателье уже занимает, скажем, не полуподвальное помещение с вечно протекающими трубами, а весь первый этаж какого-нибудь отреставрированного особнячка. Вот тут-то ему на ум и приходит, что пора бы заявить о своей компании, да и, чем черт не шутит, расталкивая локтями конкурентов, втиснуться в узкую прослойку успешных и доходных домов моды. И всего-то, что для этого требуется, - это штат своих модельеров. Свои эксклюзивные модели, свои коллекции на модельных показах, чтобы об ателье "Х" заговорили, как о чем-то новом, интересном и перспективном. Но тут, увы, выясняется, что за удовольствие называться модным и известным надо платить. И немало платить, прежде чем это выльется в надлежащее количество заказов хай-уровня, и сможет оправдать затраты на рекламу и пошив коллекции. Известного модельера будущими калачами и пряниками к себе не заманишь. Не так-то это просто. Ему нужны его деньги сейчас и немедленно. И он до последней копейки знает, сколько стоят его руки и голова. Ему не заплатишь меньше того, что он назовет в качестве цены своего труда.
- Но я-то не известный модельер. А всего-навсего начинающий. Да и модельером меня пока можно назвать только с о-очень большой натяжкой. И в чем тут интерес ателье?
- А в том, дорогая, что у тебя есть талант. И если у хозяина ателье есть голова на плечах, он ухватится за тебя руками и ногами. Во-первых, ты не задерешь цены ввиду малого профессионального опыта, во-вторых, с тобой всегда можно договориться полюбовно практически по любому вопросу. Так что будущее сотрудничество выгодно им так же, как и тебе. И неясно, кто больше выигрывает от этого альянса.
- И что, вот, допустим, что меня берут. А дальше? Я работаю над коллекцией, они ее отшивают и заявляются на какой-нибудь модельный показ?
- Не совсем. Не торопись. Сначала ты, вероятнее всего, будешь работать по эксклюзивкам. Из твоей коллекции пошьют максимум три-четыре вещи. Самые забойные, самый кич. Именно те, за которые тебе впоследствии, лет этак через пять, возможно, будет мучительно стыдно. И они будут висеть в ателье как образец работы местного модельера-дизайнера. То есть тебя. Кому-нибудь из богатых клиентов захочется иметь у себя что-то похожее, и ты будешь работать по их заказам. Вполне вероятно, что цену заказов будешь назначать никак не ты, а кто-то из администрации ателье. В это время, сразу предупреждаю, будешь чувствовать себя не творцом, а ремесленником, потому что отрисовывать и конструировать брючный ансамбль для какой-нибудь коровы, вкладывать в него душу, чтобы потом услышать, что он ей не подходит (о чем ей твердили с самого начала, между прочим), это испытание не для слабонервных.
- А что, отказаться от такого заказа никак нельзя?
