Виктория Холт - Подмененная
- А хозяин - это мой отец? - несколько поскучнев, спросила Белинда.
- Да, конечно.
- Может быть, пройдем в дом? - предложила я.
Конюх увел наших лошадей, и мы вошли в холл.
Бенедикт уже спускался по лестнице.
- А, вот и вы, Джерсон, - сказал он. - Ваша комната готова. Кто-нибудь проводит вас туда.. Очень рад видеть вас.
- Я доволен еще больше. Прекрасные дамы уже оказали мне самый теплый прием.
- Да, я вижу, - туманно промолвил мой отчим, - Ваш багаж поднимут наверх. Как вы доехали?
- Спасибо, очень хорошо.
- Мне хотелось бы до обеда поговорить с вами о делах.
- Да, разумеется.
- Хорошо.
Бенедикт вместе с Оливером Джерсоном прошел через холл. Казалось, он даже не заметил нашего присутствия.
Я взглянула на Белинду. Ее глаза сияли.
- Как здорово, - сказала она. - Ты рада, Люси?
Он будет здесь все Рождество.
- Он очень приятный, - согласилась Люси.
- Конечно, он самый приятный из всех, кого я знаю, - На самом деле ты не знаешь его, - напомнила я, - Нет, знаю. Он мне нравится. Я рада, что он здесь.
Она взбежала по лестнице. Взглянув на Люси, я рассмеялась.
- Ясно, что Белинда одобряет его приезд, - сказала я.
- Она все время говорит про него. Она считает его одним из тех рыцарей, которые совершали подвиги, чтобы получить дочь короля.
- Будем надеяться, что она права, - сказала я.
***
Оглядываясь в прошлое, я думаю, что центром этого Рождества был Оливер Джерсон. Он посвятил большую часть времени детям, и это, по-моему, было очень мило с его стороны. Кажется, он понимал Белинду, а она в его обществе была счастлива как никогда. Она стала нормальным живым ребенком. Это еще раз доказывало, что ей не хватало внимания, и именно этим объясняются ее дерзость и своеволие. Изменения в ней были видны невооруженным глазом.
Оливер Джерсон проводил много времени в обществе моего отчима. Видимо, для этих совещаний он и был приглашен в наш дом.
Он сообщил мне, что является правой рукой моего отчима.
- Я знаю, что вы деловые партнеры, - сказала я. - Те самые клубы, не так ли?
- И клубы, и другое. Знаете ли, я работал с дедушкой вашего отчима.
- О да, с дядюшкой Питером.
- Это был удивительный человек. Проницательный, знающий и хитрый, как лиса.
- Вам нравилось работать на него?
- Очень. Это можно было назвать не работой, а приключением.
- Его любила вся семья, хотя мы знали, что в том, чем он занимался, было нечто шокирующее. Дела обстоят все так же?
- Те, кто этим шокирован, просто завидуют успеху других. Для некоторых людей такие клубы необходимы. Если они желают поиграть, почему бы и нет? Если они проигрывают - это их дело.
- Мне кажется, речь шла не только об азартных играх.
Джерсон пожал плечами.
- Никого туда силой не тянут. Люди используют клубы в соответствии с собственными желаниями. Все совершенно законно. В этом нет ничего нелегального.
- Дядя Питер хотел быть членом парламента, но в связи с этими клубами разыгрался какой-то скандал, который разрушил его парламентскую карьеру.
- Я знаю. Это было давным-давно. После смерти принца-консорта многое изменилось. Сейчас все это выглядело бы совсем по-иному. Именно принц устанавливал жесткие моральные нормы.
- Но не может ли это повредить и моему отчиму?
- Думаю, вы сами знаете: он хорошо понимает, что делает.
- Моя мать очень расстроилась, узнав о том, что он получил все это в наследство. Она хотела, чтобы он продал свою долю.
- Для этого он слишком хороший бизнесмен. Разве можно упустить шанс увеличить свое огромное состояние?
- Думаю, очень даже легко. Он имеет вполне достаточно.
- Вы совершенно не понимаете образ мышления бизнесмена, Ребекка.
- По-моему, на первом месте должно стоять семейное счастье.
Он слегка сжал мою руку и процитировал из "Венецианского купца":
О, юноша прекрасный, о, судья правдивый...
- Я не Порция, но и мне это ясно. Моя мать очень беспокоилась. Это было как раз незадолго до ее смерти.
Я резко оборвала себя. Я пыталась возложить на Бенедикта ответственность за случившееся, внушала себе, что своей жадностью он доставлял ей беспокойство, подрывал ее здоровье, и поэтому, когда наступили роды, она их не вынесла. Все это было чепухой.
Это не имело ничего общего с ее смертью.
- Видите ли, у него хорошее деловое чутье, - продолжал Оливер Джерсон. - Насколько я понимаю, в Австралии его дела процветали и до того, как ему достался этот золотой рудник. Ведь он нанимал рабочих, не так ли?
- Это так Мама не раз рассказывала мне об этом.
Он добывал золото, хотя и не в тех количествах, чтобы сколотить себе состояние. Но он, и в самом деле, мог нанимать людей, отчаявшихся найти что-либо и мечтавших уже лишь о постоянном заработке Когда на тебя работает множество людей, больше шансов найти золотую жилу.
- Значит, вы понимаете, что я имею в виду, говоря о его нюхе? Трудно ждать от таких людей, что они бросят дело только ради возможности тихо и мирно существовать. Им не нужна тихая и мирная жизнь.
Волнения и приключения - вот их стихия.
- А вы? У вас есть нюх?
- Ну разумеется. Однако у меня нет того везения, что у вашего отчима.., пока.
- Надеюсь, что со временем придет и оно.
- Безусловно. Я искренне разделяю эту надежду.
А о его делах вы не беспокойтесь. Уверяю вас, ваш отчим знает, как вести корабль, чтобы избежать опасных рифов.
- Судя по всему, вы восхищены им.
- Поработав с ним, вы разделили бы мои чувства.
Если Джерсон не находился с отчимом, то он проводил время с нами. Он продолжал уделять много внимания детям, и они были от него в восторге. Он умел делать вид, что относится к ним как к взрослым: никогда не подчеркивал, что вынужден опускаться до их уровня, а напротив, как будто не сомневался в том, что они уже вполне разумные существа.
Мы часто ездили вместе верхом. Я никогда не видела Белинду такой счастливой. Теперь я была убеждена в том, что она - обычный ребенок, которого долгое время угнетало безразличие и даже презрение со стороны отца.
Меня радовали эти изменения в ней, и я поощряла Оливера Джерсона к участию в наших делах. Правда, в особых поощрениях он не нуждался. Я поняла, что у него есть чутье не только на бизнес, но и на то, как обходиться с людьми. Во время прогулок у нас всегда шел легкий разговор, прерываемый смехом детей, которые делали это просто от удовольствия.
Он умел изобретать на ходу разные игры, всегда выдумывал что-нибудь новенькое, вызывающее у девочек интерес, так что верховые прогулки стали особенно привлекательными.
- Премия тому, кто первым встретит куст падуба, на котором не менее десяти ягод.
Они начинали хихикать. Люси восклицала:
- Вот тот!
- Но это же не падуб, правда, мистер Джерсон? - спрашивала Белинда.
- Нет... Это что-то другое, только не падуб. Чтобы точно выяснить, нам понадобилась бы ваша гувернантка.
- Ой нет, не надо. Она из всего хочет сделать урок.
- Так что извините, Люси, но это не падуб. Попытайте счастье еще раз.
Потом нужно было первым заметить серую лошадь.
В эти прогулки он вносил дух соревнования, и детям это нравилось.
Всем было известно, что мы будем делать в Рождество. Сначала мы пойдем в церковь, а потом придут рождественские певцы. Их угостят вкусными пирогами и горячим пуншем, а потом, в середине дня, в большом холле состоится обед, куда приглашено несколько гостей.
Дети расположатся за столом возле ширм под присмотром Ли; пищу будут подавать в традиционной манере, с соблюдением церемоний.
Потом взрослые, захмелев, заведут ленивые разговоры, кто-то вздремнет... В пять подадут чай, а вечером - легкий ужин. Потом гости, остающиеся ночевать, разойдутся по комнатам, а другие разъедутся по домам. Детям в виде исключения разрешат засидеться до девяти.
Оливер Джерсон сказал по этому поводу:
- Как много подготовки к событию, которое завершится, не успев начаться! Боюсь, малышкам будет нечем занять себя, пока взрослые станут предаваться отдыху. Нужно что-нибудь для них придумать.
- Прекрасная мысль. В Кадоре все было по-другому. Там всем находилось занятие.
- Нужно как-то занять их. Я подумал о поисках клада.
- Какого? Где?
- Думаю, нужно устроить это в саду. Иначе дети будут бегать по дому и мешать отдыхающим взрослым.
- А если дождь или снег?
- Тогда придется отменить поиски и придумать что-то в доме.
- А как мы будем искать клад?
- С помощью каких-нибудь подсказок.., их может быть, допустим, шесть. Простенькие двустишия, каждое из которых ведет к следующему.
- Звучит это прекрасно. Кто придумает тексты?
- Мы. Мне понадобится ваша помощь, чтобы подобрать в саду подходящие места.
- Чудесная идея!
- Конечно. Ведь она принадлежит мне.
Мы оба рассмеялись.
- Сколько Здесь будет детей? - спросил он.
- Наверное, шестеро. Возможно, семеро. Два у поверенного, трое у этих неутомимых тружеников и наша парочка.
