Дмитрий Рыков - Та, что гасит свет (сборник)
— Мне уйти? — спросила Лида.
— Нет, что ты. — Олег испугался, что другой ответ обидит ее. — Оставайся, если хочешь.
— Я думаю, у меня просто нет места.
— Да, конечно, какие вопросы… — пробормотал он, засыпая.
Проснулся Олег от поглаживаний. Лида смотрела ему в глаза и улыбалась. В окно сквозь толстые шторы пыталось пробиться яркое солнце.
— Доброе утро! — сказала Лида. — Ты храпишь. Русский медведь!
— Извини.
— Нет, ничего. Я вообще плохо сплю рядом с мужчиной.
— Ну, — пытался пошутить Олег, — завтра я улечу, выспишься.
— Не думаю, — ответила Лида и, заметив мелькнувшее у него на лице разочарование, добавила: — Я тебя специально поддеваю. Конечно, высплюсь. Только не сегодня. ОК?
— Договорились, — вставая, произнес Олег. — Я в туалет и сразу назад — хорошо?
— Давай быстро! — крикнула она ему вслед. — Очень-очень быстро! Я сегодня выходная!
Планы на день изменились. После утреннего секса Лида ушла к подругам — Олег предложил всех троих отвести в индийский ресторан, который ему они же и нахваливали.
Индийская, преимущественно вегетарианская, кухня ему нравилась. Разные там панированные и запеченные в тандуре кусочки курицы он никогда не заказывал, налегал на перченые закуски с множеством соусов, уплетал за обе щеки. Он увидел на столике спичечный коробок, на котором рядом с логотипом заведения была надпись «Лондон — Париж — Нью-Йорк — Бомбей», из чего следовало, что ресторан им попался не рядовой. Вино пили сначала по чуть-чуть, потом разошлись. Олег было обмолвился, что напоследок собирался по городу погулять, но, встретив взгляд Лиды, сразу осекся. И правда — ну чего он в этом Лондоне не видел? А рядом — пышущая здоровьем и неутомимой энергией молодая женщина с пылающими после нескольких бокалов вина щеками.
После обеда подружки Лиды куда-то отправились, а распалившаяся парочка чуть ли не бегом вернулась в отель.
Теперь времени у них было больше, все происходило медленнее и чувственнее, но многострадальное плечо после укуса оказалось еще и расцарапанным. Олег представил, как будет давать объяснение по поводу раны своим друзьям в бане, и улыбнулся. Девушка призналась, что чувствует себя «настоящей развратницей».
Ночевать Лида пошла к себе — надо было выспаться перед сменой.
Утром Олег отругал себя за лень, поддавшись которой он не собрался вечером. Чемодан не закрывался, сумка раздулась, как у челноков в девяностых. Дожидаться такси он пошел в лобби. Лида сама его выписывала, внешне строгая — стеснялась коллег, — она иногда дотрагивалась до его руки. Никаких прощальных слов друг другу они не говорили — понимали, незачем. Однако Лида размашистым почерком написала на маленьком листе бумаги свой телефон — на всякий случай.
Перед выходом он обернулся, она помахала ему рукой и улыбнулась.
В самолете место Олега оказалось рядом с креслом полуизвестного полуолигарха, также летевшего с Live 8. Обратный путь они посвятили, во-первых, обсуждению концерта, во-вторых, по русской привычке бутылке виски.
А пятого июля он вышел на работу.
Шестого Лондону предоставили право проведения Олимпиады-2012.
Седьмого в столице Великобритании фанатики-террористы взрывали поезда метро и автобусы. Мир — куда ты катишься?!
Как-то спьяну Олег послал Лиде эсэмэску. Ответ пришел немедленно, причем прописными буквами, то ли таким образом она пыталась придать дополнительный вес своим словам, то ли, что скорее всего, такой была настройка в мобильном. Со временем это стало ежевечерним развлечением. Он в основном писал, что скучает, ее ответы были более разнообразны, но все равно сводились к одному: «DOBRY VECHER, MOYA RADOST! PUST YA TEBE SEGODNYA PRISNUS! POETOMU BESPOCOYNOY NOCHI! NEJNO CELUU! VEZDE!..» Или «MNE TEBYA NE HVATAET. SOSKUCHILAS! BESUMNO HOCHU TEBYA. CELUU!» «ZASYPAU I PROSYPAUS S MYSLYAMI O TEBE! HOCHETSA CELOVAT I OBNIMAT TEBYA VEZDE. AH! HOCHU TEBYA BESUMNO!..»
Олег стал подумывать о том, чтобы слетать в Лондон на пару дней — виза-то ставилась полугодовая, — какие проблемы? Поделился мыслями с одним товарищем, тот ответил:
— Да ты, дружок, поди, влюбился. Конечно, надо лететь. При твоей увлеченности работой скоро сам сухариком станешь. Отдыхать нужно почаще!
Он позвонил Лиде, сказал, что скоро приедет, спросил, когда для нее удобнее это сделать? Она ответила — приезжай, когда сможешь, все равно что-нибудь придумаем.
Чтобы не ставить ее в неудобное положение, через турагентство он заказал гостиницу недалеко от Лидиной и забронировал билеты. Пытался ей сообщить эту радостную весть по телефону — она сослалась на занятость, предложила перезвонить сама. Через несколько часов пришла эсэмэска: «OLEJEK, RADOST MOYA, YA BY TEBYA OCHEN HOTELA UVIDET, NO PARNU, KOTORY SEICHAS SO MNOY, ETO NE OCHEN PONRAVITSA… CELUU NEJNONEJNO…»
«Вот бабы, — удивленно подумал Олег, — и когда только успевают?..» Чувствовалась какая-то уязвленность, разочарование. С другой стороны — ну что это за роман с полетами через всю Европу? Оторви и выбрось.
Через два года он со своей девушкой Светой случайно оказался в Клайпеде. Низкие цены, высокие сосны, свежайший воздух, вкуснейшие копченые свиные уши и приличное пиво поразили его. Как-то вечером они сидели на террасе пригородного ресторана — несколько этажей, музыка, отель рядом — просто чудо, пили пиво. Олег рассказал о своем приключении в Лондоне. Света посмеялась и назвала его кобелем, потом взяла обещание отправиться в Англию вместе. Вспомнились слова Джулиана Барнса: «Обманете вы себя или скажете чистую правду, если станете утверждать, что главные события вашей жизни были связаны, скорее, со сладостным замиранием сердца, нежели с каталогом сексуальных контактов, пусть даже число им тысяча три?»
Джулиан — конечно же с замиранием сердца.
Прощай, Лида.
А, впрочем, все, что ни делается, к лучшему…
Очки и линзы
В «Оптике» на Арсенальной улице девочки работали посменно — парами по два дня. Сегодня трудились Оля и Альбина. Мастер дольше пяти вечера не задерживался, и сразу после этого времени поток клиентов шел на убыль. Днем посетители могли проверить зрение, выбрать очки, заказать линзы, а вечером что? Да ничего. Только изредка звенел на входе колокольчик, извещая, что забрел очередной зевака посмотреть на оправы в витрине за стеклом («ух ты!») и на ценники под ними («фу ты!»).
Оля — стройная высокая девушка с выразительным взглядом и гладко зачесанными назад длинными волосами — училась на заочном. Хотела перевестись на очный и свое пребывание в «Оптике» рассматривала как временное. Альбина нигде не училась, просто работала, все какие-никакие деньги. Рыжеволосая, вся была как огонь: взгляд — огонь, движения — огонь, ну и цвет волос соответственно…
Когда клиентов было мало и стояла хорошая погода, они по очереди выбегали на крыльцо покурить. Но нынешний март был странным для Воронежа — до сих пор лежал снег, днем температура была плюсовая, шел дождь вперемешку с мокрым снегом, к вечеру столбик термометра опускался ниже нуля, и следы на снегу, оставленные бодрыми пешеходами, превращались в обледенелые ямки под названием «эй, прохожий, давай-ка, сломай ногу». Воронеж — не Москва, гастарбайтеров здесь не бывает, ну и понятно, что лед счищать некому. Да ладно, скоро апрель, само растает. В сумерках появлялся холодный пронизывающий ветер, так что черт с ним, с курением, лучше поболтать — кто из подружек с кем, когда. Можно еще полистать журнал или обсудить какую-нибудь телепередачу — темы всегда найдутся.
Однажды звякнул колокольчик и в помещение ввалился мокрый гражданин, которого Оля сразу окрестила «несуразный», а Альбина — «блин, ходят тут всякие». Вид посетитель и правда имел странноватый: на нем был пуховик, здорово под дождем намокший, но расстегнутый нараспашку. Под ним угадывался серый костюм, рубашка была с ярким галстуком, но обулся гражданин зачем-то в белые кроссовки с красными полосками («Белые! Это в такую-то грязищу!» — мелькнула мысль у Альбины), а на затылке чудом держалась, явно не по размеру, красная мокрая спортивная шапочка с огромной черной эмблемой «Nike» («Восемьдесят рублей, городской рынок», — подумала Оля).
Гражданин был то ли выпивший, то ли с похмелья, выглядел он явно возбужденно и говорил слишком быстро. Альбина и Оля таких клиентов не любили и всегда старались побыстрее от них отделаться.
— Здрасьте! — с порога прокричал странный человек.
— Здравствуйте. Что вы хотите? — строго спросила Альбина.
— Э-э, линзы… Линзы одноразовые, тьфу ты, однодневные. Минус два семьдесят пять, какие-нибудь «Джонсон и Джонсон» есть?
— Сейчас посмотрим, — ответила Оля и стала выдвигать полочки шкафа. — Вам сколько пар?
— Одну!
— Одну? — усмехнулась Альбина. — И надолго же вам их хватит?
— Да мне перебиться на вечер, — затараторил гражданин. — Завтра у офиса куплю такие, знаете, на месяц.
— На месяц и у нас есть, — заметила Оля.
