Тереза Крейн - По велению сердца
И Лео, с ней был ее Лео.
Она удивилась сама себе, поначалу отказавшись от его предложения сопровождать ее в Англию на похороны.
— Все в порядке. Я справлюсь сама, обещаю тебе.
— Я вовсе не думаю, что ты не справишься, моя любимая, — мягко сказал он. — Мне только показалось, тебе будет легче, если я буду рядом. Путешествовать одной даже при других обстоятельствах не очень удобно. Тебе предстоит столько хлопот, что я был бы счастлив помочь тебе, вот и все.
Но слишком велик был соблазн побыть с ним вдвоем открыто, не таясь от чьих-то взглядов, и она согласилась. Не прошло и двадцати четырех часов с того момента, как пришло известие о смерти Артура, а они уже были на пути в Англию.
Холодными апрельскими сумерками они прибыли на Бэрримор Уок усталые и продрогшие, на два дня позже, чем рассчитывали, поскольку у побережья Франции их задержал шторм.
Кэрри отперла дверь, за которой на полу лежала небольшая пачка писем, и наклонилась поднять их. В доме стояла гнетущая тишина. Холод пробирал до костей.
* * *Балясина и часть самих перил у подножия лестницы были сломаны. Кто-то пытался навести в комнате порядок — обломки аккуратной кучей лежали в углу прихожей.
У Кэрри неожиданно похолодело в груди от сознания своей невольной причастности к случившемуся. Она виновата — она желала ему смерти! И вот его нет в живых… От легкой тошноты у нее пересохло во рту.
— Я приготовлю чай.
Она, как автомат, миновала лестницу и вошла в знакомую, ослепительно чистую кухню.
Нахмурясь, Лео быстро поставил чемоданы и вошел вслед за ней.
— Кэрри.
Он подошел и бережно обнял ее за плечи. Она обернулась, прижалась к нему и, спрятав лицо у него на груди, судорожно разрыдалась.
— Лео, это ужасно! Ужасно… Я не предполагала, что будет так страшно!
— Тебе нельзя здесь оставаться, — решительно заявил он. — Никто не вправе требовать этого. Ты пойдешь со мной в отель.
Она попыталась возразить, но он не дал ей сказать.
— Я не буду слушать никаких возражений. Я не оставлю тебя здесь одну. Об этом не может быть и речи.
— Но что подумают… — Она замолчала, устыдившись своей столь поспешной капитуляции.
— Что подумают люди? Они ничего не подумают, моя любимая. За кого ты меня принимаешь? У нас с тобой будут отдельные комнаты. Я твой кузен, ты еще не забыла? Твой единственный кровный родственник. Так что вполне естественно, что я нахожусь здесь и помогаю тебе. Пока не закончатся похороны и пока ты не уладишь все дела, мы будем вести себя безупречно. Чем мы будем заниматься потом — наше личное дело. А теперь сними с плиты этот чертов чайник. Там на дороге я заметил телефон-автомат. Пойду вызову такси.
По иронии судьбы Кэрри впервые услышала полный рассказ о трагической гибели мужа сидя в том самом комфортабельном офисе, который Артур так стремился занять.
— В первый день его отсутствия мы просто подумали, что он неважно себя чувствует. — Мистер Симпсон, управляющий банком, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя было видно, что он искренне сожалеет о случившемся, что было вполне естественно. — Однако в среду, когда он вновь не явился в банк и ничего не сообщил о себе, нам показалось это странным. — За толстыми стеклами очков в металлической оправе его глазки по-совиному неуклюже заморгали. — Стоу, то есть, Артур, был таким… — он задумался на мгновение, — таким пунктуальным человеком. Вы, разумеется, знаете.
— Да, конечно, — сказала Кэрри.
— Так что в тот вечер я послал нашего юного коллегу Мальборо узнать, что случилось.
— Очень любезно с вашей стороны.
Он сделал жест рукой, видимо, означающий, что не стоит благодарить за это.
— Но ему никто не открыл. Он ушел, а утром решил зайти еще раз, и вот тут-то, — мистер Симпсон прокашлялся, — и тут он увидел вашею мужа через щель почтового ящика. То, что он увидел… в общем, он вызвал полицию.
— Артур упал с лестницы, — голос Кэрри был бесстрастным, но твердым. — Так сказал мне сеньор Беллини. И перила сломаны.
— Да, по всей видимости так оно и было.
— Мне сказали, что будет сделана экспертиза. В конце недели.
— Да, я уже слышал об этом, Но тут налицо несчастный случай. Прут для крепления ковра на верхней ступеньке выскочил из гнезда — он споткнулся о него и упал. У мистера Стоу была сломана шея. Доктор сказал, должно быть, он умер мгновенно.
— По-крайией мере это звучит несколько утешительно. Мне было бы невыносимо думать… — Кэрри судорожно сжала руки.
— Я вас понимаю… — поспешил откликнуться мистер Симпсон.
Наступило минутное молчание. Мистер Симпсон заерзал в своем кресле.
— Как я уже сказала, в конце недели должна быть проведена экспертиза, — наконец продолжила Кэрри. — В связи с этим придется подождать с приготовлениями — я имею в виду похороны. Если вы пожелаете, я дам вам знать, когда они будут назначены.
— О, разумеется, разумеется. Могу ли я чем-нибудь помочь?
Лео поднялся со стула и поддержал Кэрри, когда она тоже встала.
— Благодарю вас за то, что нашли время поговорить с нами. Мы сообщим вам, — сказал он.
— Симпсон ненавидел Артура, — сказал он позже, когда они пили чай в гостиной отеля. — Это совершенно очевидно.
— Да. Ты прав, и Артур ненавидел его. Как это грустно, не правда ли?
Лео пожал плечами.
— Должен сказать, я становлюсь счастливее с каждой минутой от того, что никогда не встречался с твоим мужем.
— Лео! Тебе не следует…
— …плохо говорить о покойнике? — С минуту он спокойно разглядывал ее. — Но зачем кривить душой, любимая? Ты не очень лестно отзывалась о нем живом.
Кэрри опустила глаза, задумчиво помешивая чай ложечкой.
— Не надо, — отрывисто сказал он.
— Что?
— Чувствовать себя виноватой. Ты здесь ни при чем.
— Я знаю. Но ощущение такое, будто я причастна к его смерти.
Смерть в результате несчастного случая — таково было заключение коронера. Отпевание в церкви было коротким, в присутствии небольшого числа людей. Яркий ветреный день позднего апреля был все еще холоден, однако, обещал скорый приход тепла.
— Может быть, стоило дать извещение в газету? — спросила Кэрри. — Кажется, так обычно делают? — Она стояла, прислонившись к парапету, который отделял набережную от пляжа. Серые, с белыми гребнями волны накатывались на песок. Двое маленьких ребятишек, укутанных с головы до ног, чтобы не простудиться на холодном ветру, увлеченно возились в песке, строя замок под наблюдением одетой в униформу няни. Косматая черненькая собачонка с пронзительным лаем кидалась на набегавшие волны.
Кэрри сняла черную фетровую шляпку с черной вдовьей вуалью и повертела ее в руках.
— Боже, какая жуткая шляпа, правда? Наверно, я выгляжу в ней ужасно. Зачем я ее купила?
— Я советовал тебе не делать этого.
— Да, помню… — Она сплющила ее. — А вот Артуру она понравилась бы. Такая скромненькая, без украшений…
За все это время она ни разу не заплакала. Ни разу. Ей было интересно знать, обратил ли кто-нибудь на это внимание. Вероятно, нет. Она была уверена, что двое их соседей да бедняга Мальборо, представлявший банк, были озабочены лишь тем, как бы поскорее покинуть тягостную церемонию. Вред ли им пришло в голову не то, чтобы анализировать, а хотя бы задуматься над поведением вдовы, только что потерявшей мужа.
Лео взял шляпу из ее рук и сунул в урну для мусора.
— Лео! Эта дрянная шляпка обошлась мне в семнадцать с лишним фунтов!
— Ты когда-нибудь будешь ее носить?
Она покачала головой. Порыв ветра растрепал волосы и закрыл ими ее лицо.
С легкой грацией он оперся на парапет сбоку от Кэрри. Она не сводила глаз с воды, но чувствовала на себе его взгляд, ощутимый, как прикосновение, как ласка. Она почувствовала, как кровь приливает к ее щекам.
— Когда мы поедем домой? — тихо спросил он.
При слове «домой» Кэрри повернула голову и посмотрела на него, невольно улыбаясь.
— Домой! — Мечтательно повторила она. — Теперь ведь можно так сказать, не правда ли? Домой!
Лео молча кивнул в ответ.
— Адвокат сказал, у меня не будет проблем. Нет нужды говорить, что у Артура с его педантичностью дела всегда были в полном порядке. Со страховым агентством тоже все улажено. А мистер Симпсон был так любезен, что предложил взять на себя продажу дома вместе с имуществом. Итак…
— Итак, когда мы могли бы вернуться в Италию? На следующей неделе?
— Почему бы и нет?
Он закурил и повернулся лицом к морю.
— Кэрри? Ты можешь сделать мне одолжение?
— Разумеется. А в чем дело?
Он не смотрел на нее.
— Оставь сегодня свою дверь незапертой.
— Лео, нет! — Она была поражена. — Нет, только не сегодня! Я не могу.
— Сможешь. Если захочешь. — Он бросил на нее требовательный взгляд. У нее перехватило дыхание. Сердце заколотилось сильно-сильно. — Чем особенным отличается сегодняшняя ночь?
