Кристина Додд - Свеча в окне
Так! Вот он и сказал это!
- И я объявляю сейчас, перед всеми вами, свидетелями моими, и перед лицом Святой Церкви, что беру леди Сору Роджет себе в жены и буду чтить ее до конца наших дней.
Большая твердая рука коснулась Соры и поставила ее на ноги. Мощное ура потрясло своды зала. Когда крики затихли, Уильям поднял руку Соры, их пальцы были переплетены. Уильям сказал ей тихо на ухо:
- Сбежать от меня не так-то легко, дорогая.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Лорд Питер поднялся рядом с ними и прокричал:
- Выпьем! Выпьем за леди Сору, жену моего сына, лорда Уильяма!
Руки гостей нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.
- Выпьем! - прокричал Олден.- Выпьем за лорда Уильяма, величайшего воина всей Англии!
Руки гостей снова нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.
- Выпьем! - крикнула Мод, и зал затих, поскольку женщины обычно тостов не произносили.- Выпьем за их венчание в церкви!
Тост этот вызвал взрыв смеха, но все равно руки гостей нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.
Эль и мед рекой текли из кувшинов в кубки, и Уильям сел, довольный своей уловкой. Обитавший в замке люд и приезжие арендаторы погрузились в шумные разговоры. Их убедила его логика, юмор его развлек их, и им интересно было услышать такую романтическую историю, да еще и со счастливым концом. Если у них и возникли какие-то сомнения, то эти сомнения были напрочь отметены рукой Божьей, рукой, которая исцелила их господина.
Теперь они сели, чтобы поговорить с друзьями, на досуге обсудить волнующие события последних дней и предстоящую великолепную свадьбу. Они и не слышали, как за главным столом тихо разгоралась ссора.
Наблюдая, как Сора собирается с силами, чтобы дать ему решительный отпор, Уильям с удовлетворением отметил, что ее бледность и слабость, еще днем вызывавшая жалость, сейчас исчезли. Забота Мод вернула Соре уверенность в себе и возвратила цвет ее лицу. Если она и была еще немного подавлена, что же, это даже к лучшему. Когда имеешь дело с женщиной, обладающей такой сопротивляемостью, как Сора, надо использовать все возможности. Итак, он настроил себя на терпение зная, что Сора ни за что не позволит их истории закончиться так просто.
Сора отпила вина и повернулась к Уильяму. Она сидела рядом, почти касаясь его бедра.
- Довольно забавная сказка, милорд. И ваша со весть не почувствовала чудовищного груза от такой лжи?
- Это не ложь, я сказал им столько правды, сколько им требовалось или сколько они хотели услышать. Вся правда известна моему отцу, также как нам с вами. А кого еще это касается?
- Вам следует над этим еще раз хорошо подумать. Это ведь не мое тело вернуло вам здоровье, а палка Бронни.
- Я не собираюсь жениться на Бронни,- резко ответил Уильям.- И я не настолько дерзок, чтобы решать, какое же исцеление послал мне Бог.
- Возможно, раньше вам не приходилось спать со слепой женщиной, и я вам просто в новинку.
Сора поразмышляла над этой идеей и нашла ее неубедительной, а Уильям разрушил это предположение окончательно.
- О Господи, я и с мужчиной никогда не спал, но у меня же не возникает желания улечься с моим отцом.
От удивления лорд Питер выплюнул глоток эля. - Черт побери, насколько приятно мне это слышать.
- Да, но ведь это же было бы инцестом,- не удержалась от замечания Сора.
Уильям улыбнулся. Как же легко увести ее в сторону.
- Вы скоро устанете от столь осторожного обращения со мной,- сказала Сора.
Улыбка исчезла с его лица. Как быстро она сумела вернуться к их прежнему спору.
- Осторожного?
- Да. Вы обращаетесь со мной, как будто я какая-то диковинная вещица из стекла. Вы возненавидите меня оттого, что будете считать себя обязанным обращаться со мной беспредельно учтиво.
Раздражение у Уильяма улетучилось, и на лице его появилась добрая улыбка.
- Я никогда так об этом не думал. Мой опыт говорит мне, дорогая, что первоначальная нежность растворяется под влиянием раздражения от повседневной семейной жизни.
- Нежность - это всего лишь один из ранних этапов любви.
Сора обдумала его слова.
- Ты хочешь сказать, что нежность твоя пройдет, когда ты привыкнешь ко мне?
- Будем надеяться, не совсем.
- Я терпелива.
- Именно это должно убедить меня не жениться на тебе?
- Нет. Я не это хотела сказать, но...- Она колебалась, зная, что желание выйти замуж борется у нее внутри со здравым смыслом.- Я все же думаю, что это безрассудная страсть.
- То есть ты полагаешь, что я недостаточно разумен, чтобы понять, хочу я жениться на тебе или нет?
Голос его звучал так беспечно, что это удивило ее. Но все же в нем было что-то такое, чего она не могла определить, и от этого ей стало не по себе. Не настолько, чтобы она по-прежнему не хотела помочь ему избавиться от этой навязчивой идеи, но все же не по себе.
- Я полагаю, для этого ты достаточно благоразумен. Но я также думаю, что чувство благодарности за возвращенное зрение ты испытываешь совсем не к тому. Тебе бы надо было ставить свечки в церкви...
- Я уже поставил.
-...вместо того, чтобы считать женитьбу на мне делом чести. Ты делаешь все так, как должно поступать благородному рыцарю. Но я тебе вот что скажу: я освобождаю тебя от каких-либо обязательств.
- Ты, кажется, более чем рада освободить меня от обязательств. Как говаривала моя жена, любовь даже ослов учит танцевать,- промолвил он более чем любезно.- Ты это имеешь в виду?
Руки ее на какое-то мгновение задрожали. Напрасно он вспомнил о жене. От удивления тем, что услышанное так больно кольнуло сердце, Сора не обратила внимания на невероятную для столь дерзких слов сладость его голоса.
- Не знаю, сказала ли я это так грубо. Я, разумеется, не имею в виду, что жена твоя была грубой,- поправилась она.
- Анна точно была грубой,- вмешался лорд Питер. Несмотря на резкость фразы, в голосе его звучала теплота.- У всех моих невесток, какими бы разными они ни были, присутствовала одна общая черта.
- А сколько у вас было невесток? - озадаченно спросила Сора.
- Только две,- сразу же ответил лорд Питер.- Анна и вы.
- Я не...
Лорд Питер продолжил, не обращая внимания на ее возражение.
- Похоже, вам обеим свойственна явная склонность спорить когда не надо по самым идиотским причинам. Ума палата, но ни капельки здравого смысла ни у той, ни у другой.
- Сора,- промолвил Уильям торжественно, повернув голову так, чтобы слова его были слышны рыцарям.- Я люблю тебя.
Сора не приняла во внимание его заявление.
- Я совсем не думаю, что это любовь, и уверена, что на небольшом расстоянии между нами уже через короткое время это слепое увлечение померкнет.
- Ты даешь мне совет, что я должен делать?
Прежняя интонация в его голосе усилилась. От намека на предупреждение до явственного напоминания о том, что этот мужчина отказывается принимать логичные советы. Как Сора уже говорила ему раньше, днем, она делает все, что требуется от женщины ее положения. И она продолжила успокаивать своего господина.
- Я бы никогда не осмелилась на это, лорд Уильям. Это всего лишь моя смиренная убежденность в том, что мне не следует стремиться занять в вашем замке высшее положение.
- Высшее положение в моем замке...
- Займет ваша жена. И все же, по-своему, я считаю, что пока могу взять на себя эти обязанности, по крайней мере до тех пор, пока не настанет время вам жениться еще раз.
Гомон в зале начал постепенно затихать, внимание гостей привлекло происходившее за главным столом.
- Какие еще обязанности?
Голос его явственно вибрировал от раздражения, но Сора верила в свои способности успокоить охваченного яростью господина.
- Я могла бы заниматься вашим хозяйством, заботиться о вашем сыне и, если вечера будут тянуться долго, мы с вами могли бы...
- Вы хотите быть моей шлюхой.
Сора не могла видеть его лица, но все остальные в большом зале его видели. Заскрежетали по полу отодвигаемые скамьи, гости разобрали ножи, которыми резали мясо, и потихоньку перешли в дальний конец зала.
За столом не осталось никого. Никто не был в состоянии помешать сцене, о приближении которой говорили раскрасневшиеся щеки и сжатые кулаки Уильяма. Они просто с интересом наблюдали за схваткой любимого ими господина и женщины, которая должна стать его женой.
- Я бы не стала употреблять этого слова,- начала Сора, оскорбленная, но все же искавшая способ восстановить спокойствие.
- Это именно то слово, которое будут употреблять все остальные,- грубо прервал ее Уильям.
Впервые она осознала, что услышанная ею интонация в его голосе означает гнев. Руководствуясь запоздалой предосторожностью, она предложила:
- Милорд, может быть, мы сможем обсудить это завтра?
- Любовница обычно более опытна и умела, чем вы. Боль ее была просто сметена волной унижения.
