Нора Робертс - Обманутые иллюзии
- Нет, - он резко повернул голову в сторону конца переулка. - Иди, Рокс, жди меня.
Взглянув в последний раз на Сэма, Роксана повернулась и пошла.
- Я мог бы тебя убить за то, что полез к ней, - Люк согнулся над Сэмом. - Еще раз подойдешь к ней или к кому-нибудь из нашей семьи, учти, я тебя убью.
Люк распрямился. Сэм с трудом встал на локти. Его лицо горело, в теле было ощущение, будто на него наехал грузовик. Никто никогда его так не бил.
- Я тебе отплачу, - произнес он хриплым голосом. Люк презрительно взметнул бровь.
- Попробуй! Мой тебе бесплатный совет, Уайатт, вали отсюда, пока можешь ходить, не то в следующий раз одним носом не отделаешься.
Когда Люк ушел, Сэм свернулся в клубок, пытаясь ослабить боль. А она, смешавшись с ненавистью, разъедала его. С трудом встав на ноги, плача, он поклялся в один прекрасный день отомстить им. В один прекрасный день они все за это заплатят.
11
Париж, 1982
- Я уже не ребенок, - Роксана вспылила. Возмущение сквозило в ее голосе, искрилось в ее глазах. Она резко оторвалась от окна, из которого открывался вид на весенний Париж.
- Сие мне известно, - в отличие от дочери Макс говорил намеренно мягким тоном. Гнев дочери, казалось, ничуть не волновал его. Он плеснул сливок в чашку с крепким французским кофе. Годы превратили его волосы в блестящее олово.
- Я имею право пойти с тобой, участвовать в твоих делах.
Макс щедро намазал маслом булочку, откусил от нее кусочек, затем промокнул губы льняной салфеткой.
- Нет, - сказал он, мягко улыбнувшись, и продолжил завтрак.
Она чуть не закричала. Одному Богу известно, как ей хотелось кричать, гневаться, бесноваться. Впрочем, подобное поведение вряд ли убедило бы ее отца в том, что она стала достаточно взрослой, чтобы занять свое место в его деле.
Гостиная их люкса в отеле "Ритц" была обставлена роскошно. Роксана была одета в усеянное яркими цветами платье свободного покроя, в ушах блестели небольшие изумрудные серьги, заплетенная на французский манер замысловатая коса падала вдоль спины. Казалось, она блестяще вписывается в окружающую обстановку.
Но душа и сердце Роксаны тянулись к мрачным переулкам и закопченым крышам. Кровь, которая неслась по ее венам, закрытым нежной, как лилия кожей, была кровью вора. Требовалось лишь убедить отца в том, что ей пора начинать.
- Папа.. - она допила его кофе, еще раз располагающе улыбнулась ему. Я понимаю, ты хочешь меня уберечь.
- Это главная задача любого родителя.
- Вот за это-то я тебя и люблю. Но дай мне стать взрослой наконец.
Он посмотрел на нее. Хотя на губах и застыла улыбка, в глазах была невыразимая грусть.
- Никакая магия, которая есть в моем распоряжении, не смогла бы остановить тебя в этом.
- Я готова, - воспользовавшись его долгим вздохом, Роксана взяла его руку и наклонилась вперед. Взгляд ее снова стал нежным, а улыбка убеждающей. Я и была готова. Я ничуть не хуже Люка.
- Ты не представляешь себе, насколько хорош Люк, - Макс похлопал ее по руке и вернулся к своему завтраку. Интересно, подумал Макс, сколько раз они обсуждали эту тему с тех пор, как в четырнадцать лет она объявила о том, что готова участвовать в его закулисном представлении. До этого он и не предполагал, что дочь знает, чем он занимается после того, как гаснут огни рампы и публика расходится по домам. Глаза ее стали ледяными. Макс чуть было не усмехнулся. Такова магия женщины, подумал он.
- Как бы хорош он ни был, - бросила она, - я могу быть лучше.
- Это ведь не конкуренция, моя любимая.
Он ошибается, решила Роксана. Она встала и вновь принялась расхаживать взад-вперед по гостиной. Это конкуренция, жестокая конкуренция, которая длится годами.
- А все потому, что я не мужчина, - горечь слышалась в каждом звуке.
- Не в этом дело. Я в определенной степени горжусь тем, что я феминист, - Макс еще раз вздохнул и отодвинул тарелку в сторону. - Ты еще слишком молода, Рокси.
Он нажал не на ту кнопку.
- Мне уже почти восемнадцать, - возмущенно выпалила она, повернувшись. - А сколько было ему, когда ты взял его с собой?
- Намного старше, - промурлыкал Макс. - Я имею в виду внутренне. Я хочу, Роксана, чтобы ты ходила в колледж, училась, познавала вещи, которым я не могу тебя научить. Познай себя.
- Я и так знаю, кто я, - она вздернула голову, распрямила плечи. Макс на мгновение увидел в ней ту женщину, которой она должна стать. В нем загорелась гордость за дочь, она охватила его так быстро и так сильно, что слезы выступили на глазах. - Ты научил меня всему, что мне нужно было узнать.
- Не совсем, - спокойно произнес Макс. - Мы с Лили держали тебя при себе, наверное даже слишком, потому что иначе поступить не могли. А теперь мы хотим, чтобы ты пошла своим путем, самостоятельно. Если ты вернешься, я соглашусь с тем, что тебе так лучше.
- А как насчет того, чего хочу я? - настаивала она. - Я хочу быть с тобой, когда ты пойдешь в Шоме, когда будешь открывать сейф. Я хочу на себе познать, что значит стоять в темноте с бриллиантами в руках.
Макс понимал ее, слишком хорошо понимал. Он мог бы сожалеть о том, что рассказал ей все о драгоценных камнях, об их происхождении, потрясающей красоте и магической силе. Однако он редко сожалел о чем-либо в своей жизни.
- Придет и твой черед, если суждено тому быть. Но не сейчас.
- Черт возьми, я хочу."
- Придется тебе подождать со своими хотениями, - тон его был ровным и не допускающим никаких возражений. Одному ему было известно, какое облегчение почувствовал он, когда раздался стук в дверь. Взмахом руки он приказал Роксане открыть и принялся допивать кофе.
Ей удалось подавить в себе ярость и открыть дверь с приятной улыбкой. Улыбка угасла, как только она увидела, что пришел Люк. Взгляд, который она нацелила на него, был острым как бритва.
- Получила от ворот поворот? - ухмыльнулся он и, засунув руки в карманы, прошагал мимо нее в комнату. Дразнящий, женственный запах ее духов мгновенно зажег огонь у него в крови. Люк знал, что ничего не может с ним поделать, однако ему удавалось сделать свою реакцию на Роксану незаметной для нее, и ему не приходилось за такую реакцию расплачиваться.
- Макс, - он порылся в серебряной корзиночке со слоеными пирожными и вытащил одно, - к твоему сведению, экипировку наконец всю привезли.
- Ах, наконец-то, - кивнув, он предложил Люку сесть. - Выпей кофе, а я схожу сам все проверю. Можешь составить компанию Роксане.
Черт бы его побрал, если бы он захотел остаться с ней наедине. Такая возможность редко выдавалась в повседневной суете. Но, черт возьми, он знал, он прекрасно знал, что под платьем на ней не было ничего.
- Я пойду с тобой. - Он уже вставал с кресла, но Макс, поднявшийсь. усадил его на место.
- Не нужно. Мы с Мышкой все проверим. Нам ведь уже сегодня днем надо репетировать, - он приблизился к зеркалу, чтобы поправить галстук и разгладить усы.
Чувствуют ли они искорки, пробегающие между ними, спросил себя Макс. Сторонний наблюдатель от них, наверное, уже сгорел бы. Молодость, подумал он, вздохнув и улыбнувшись. Он увидел их отражение в зеркале. Оба они, находящиеся в разных концах комнаты, были напряжены, словно уличные кошки перед схваткой.
- Когда Лили проснется, пожелайте ей от меня доброго утра. Встречаемся в "Паласе" в два. - Он подошел к дочери и поцеловал ее в щеку. - Аu revoir, ma belle*.
______________
* До свидания, моя красавица (фр.)
- Мы не договорили.
- В два часа, - ответил он. - А вы пока пойдите вдвоем, погуляйте на парижском солнышке.
Едва захлопнулась дверь за отцом, Роксана повернулась к Люку.
- Ну уж на сей раз я в стороне не останусь.
- От меня это не зависит.
Она подошла к столу, за которым он сидел и стукнула кулаком по льняной скатерти так, что посуда зазвенела.
- А если бы зависело?
Он посмотрел ей прямо в глаза. Он готов был задушить ее за то, что она стала такой прекрасной. Все последние годы она медленно, незаметно околдовывала его. Подобно вору, она подбиралась к нему, чтобы одним взглядом украсть у него дыхание.
- Я поступил бы так же, как Макс.
Это был удар. Она втянула в себя воздух. Острая боль от такого предательства пронзила ее.
- Почему?
- Потому что ты еще не готова.
- Откуда ты знаешь? - она откинула голову назад. Струящийся из окон свет падал на ее волосы, делая их пламенно-красными. Люк испугался, что она заметит страсть в его глазах.
- Откуда ты знаешь, к чему я готова, а к чему нет? Это был открытый вызов. Слишком открытый. У него вспотели ладони.
Тащить камушки из виллы "Тримальда" - это тебе не обманывать зрителей всякими там чашками и шарами, Рокс.
Нуждаясь в допинге, он взял чашку с кофе. Благодаря многочисленной тренировке ему удавалось сохранить твердость руки. Он знал, что может разозлить ее. Это было бы самое лучшее. Пока она негодовала, он мог не прикасаться к ней. Так, во всяком случае, он надеялся.
