Диана Уитни - Прислушайся к себе
- Конечно, помню. - Грэйси чувствовала, как постепенно между ними растет напряжение. - Я все понимаю. Но ведь, запрещая себе радоваться любви, мы не защитимся от боли потерь.
Катрина почувствовала, как по ее телу забегали мурашки страха.
- А как же можно защититься?
- Один лишь Господь Бог знает, девочка. Ведь Он дал тебе ясный ум и любящее сердце, чтобы с их помощью ты все решила сама. Так используй Его дар так, как Он сам того хотел.
- Другими словами, ты советуешь не волноваться и дать природе взять свое?
Грэйси пожала плечами.
- Пусть все идет своим ходом. Так ли уж это плохо?
Катрина молчала и лишь шестым чувством поняла, что Грэйси ушла, оставив ее наедине со своими мыслями.
Вопрос, который пожилая женщина поставила перед ней, преследовал се и раньше.
Может, и правда гораздо лучше и легче жить сегодняшним днем, не беспокоясь о будущем и о том плохом, что принесет завтрашний день, Катрина всегда концентрировалась на том, что будет завтра. Она принимала решение и всегда думала: а что это даст ей для будущего? Она всегда боялась проиграть или что-то упустить, что-то важное, что в будущем ей придется наверстывать.
В нескольких метрах от нее Рик катал с холма заснеженные санки, в которых сидела ее малышка.
Оба они были мокрыми, в снегу и смеялись так, словно для них в мире никого больше не существовало. Даже с такого расстояния Катрина видела, как крепко Хизер обнимала шею Рика, как нежно она держалась за воротничок его куртки. Ее улыбка светилась счастьем, а щечки краснели яркими яблочками.
Катрина была счастлива и благодарна Рику всем сердцем. Радость на лице ее малышки была самой лучшей наградой. Внезапно она поняла, что Грэйси права: нельзя разлагать все свои чувства на составные части, ранящие душу. Таким образом, она разрушила в своей жизни столько прекрасных моментов, которые могли бы стать счастьем, настоящим счастьем. То была ее жизнь. Так пусть же жизнь ее дочери станет иной, более счастливой.
- Все, я больше не могу! - Задыхаясь, Рик упал в снег, а неугомонная малышка подскочила к нему.
- Я хочу еще, - заныла она, - хочу еще.
- И тебе не стыдно? Неужели у тебя нет жалости? Дядя уже старенький, у него болит голова. Тебе же жалко дядю? Признайся.
- Ты серьезно? - Девочка нахмурилась и внимательно посмотрела на него. Затем безжалостно улыбнулась и бросилась на Рика, прямо ему на грудь, завизжав на всю округу. - Хочу еще, хочу еще!
- Рик Блэйн?
Зажмурившись, Рик попытался сконцентрироваться на смутно знакомом мужском голосе. Кто же этот человек, наклонившийся сейчас над ним? И поскольку он не мог говорить, он лишь кивнул в качестве приветствия и выпустил воздух из легких.
Хизер сразу притихла, быстренько сползла с его груди и отбежала на довольно-таки ощутимое расстояние. Там она остановилась и принялась смущенно грызть пальчики в перчатках, вот-вот готовая разреветься.
Рик приподнялся на локте и наконец-то смог свободно вдохнуть терпкий холодный воздух. Только тут он разглядел мужчину, так внезапно подошедшего к ним. Это был Джейсон Монтгомери, с которым они соревновались в разработке одного проекта пару лет назад.
Джейсон протянул руку Рику.
- Господи, Блэйн, я все думал, когда же наконец хоть кто-нибудь приберет к рукам этого убежденного холостяка. Да, это тебе не на бирже играть. Это куда как серьезней. - Он помог Рику подняться. Замечательная малышка, Рик. Ты должен гордиться ею.
- О, это вовсе не мой ребенок.
Ему самому не понравилось, как быстро он выпалил эту фразу. Почему-то при мысли об отцовстве ему стало дурно.
Он взглянул в сторону Хизер, которая все еще грызла перчатки, с любопытством рассматривая незнакомого дядю. При взгляде на малышку что-то дрогнуло в душе Рика. Однако он не стал заострять на этом внимание.
- Это всего лишь ребенок одной моей знакомой, - отозвался он.
- Знакомой? - Глаза Джейсона лукаво блеснули. - Разумеется, не так-то просто заарканить бывалого холостяка. Значит, ты до сих пор не женился?
Ну что же, видно, надо мне принести извинения за столь скороспелые выводы.
В это время к ним подошла Хизер, обняла Рика за колени и скромно выглянула из-за ног, улыбаясь одной из своих забавных детских улыбок.
Джейсон не мог не улыбнуться в ответ.
- Привет, малышка! Как тебя зовут, благословенное дитя?
Хизер рассмеялась и состроила уморительную гримасу.
- Хизер, - последовал быстрый ответ откуда-то из-за спины Рика. - Ее зовут Хизер.
Рик не успел оглянуться, как Хизер оказалась в объятиях своей мамочки, которая незаметно подошла к мужчинам. Она украдкой посмотрела на Рика и лишь потом обратила внимание на пришедшего.
- Я Катрина Джордан, - представилась она, - та самая знакомая Рика.
Ударение на слове "знакомая" было слишком очевидным. К тому же она произнесла это слово с изрядной долей цинизма, который неприятно поразил Рика. Он даже не заметил, как Джейсон сам представился Катрине.
- Приятно познакомиться, мистер Монтгомери. - Катрина обняла дочку, тщательно избегая взгляда Рика. - Надеюсь, вы извините нас. У моей дочери сегодня была масса впечатлений, она устала, и ей надо отдохнуть.
- Да, конечно, - вежливо ответил Джейсон, когда Катрина с малышкой на руках уже уходила от них, повернувшись к ним спиной. - Я хоть и не очень понимаю в женщинах, поскольку был женат всего лишь каких-то десять месяцев, но тем не менее даже я могу понять, что эта молодая женщина в данный момент не очень тобой довольна.
- Да уж, для меня это тоже очевидно, - смущенно пробормотал Рик. Он не знал точно, что сделал не так, однако явно чувствовал за собой какую-то вину.
Возвращение домой было весьма напряженным.
Разговор, если он и возникал, касался лишь посторонних предметов и был подчеркнуто вежливым.
Поначалу Грэйси пыталась исправить ситуацию, болтая о чем попало. Через некоторое время сдалась и она: замолчала и уставилась в окно, поглаживая, примостившуюся возле нее маленькую Хизер.
Сначала они отвезли домой Грэйси. Потом поехали в соседний квартал, где жила Катрина. Рик поднял с сиденья уснувшую Хизер и передал ее в руки матери.
Они зашли к ней домой, Катрина устроила малышку в кроватке и вернулась к Рику, который дожидался ее в гостиной. Он сидел на диване, там, где она его и оставила.
Когда она вошла, он поднялся и выключил телевизор, который смотрел. Рядом с ним на диване лежала его куртка, которую, при необходимости, он мог тут же взять и надеть. Было такое впечатление, что он готов убежать, как только Катрина попросит его уйти.
Катрина облизнула пересохшие губы и сцепила дрожащие руки.
- Хочешь кофе или горячего шоколада?
- Да нет, спасибо.
Между ними повисло неловкое молчание.
- Тогда, может быть, чего-нибудь покрепче после снежной вылазки? У меня в холодильнике припасено пиво.
- Нет, спасибо, со мной все в порядке, правда. Он вздохнул и смущенно пригладил взъерошенные волосы. - Впрочем, не так уж и все хорошо. У меня такое впечатление, что я нечаянно чем-то тебя обидел. Это верно?
- Ты о чем?
Катрина на самом деле почти забыла о том эпизоде в горах. Она едва отдавала себе отчет в своих действиях и мыслях.
- Знаешь, я вот что хочу спросить тебя. Когда ты смотришь в свое будущее, на год или два вперед, что именно ты видишь для себя? Как ты видишь свою жизнь дальше?
Он посмотрел на нее так, словно она говорила немыслимые вещи.
- Я никогда и не задумывался над этим по-настоящему.
Именно такого ответа она от него и ожидала.
- Вот видишь, это главное различие между нами.
Ты никогда не задумываешься о будущем, а мне кажется, я всегда только и думаю об этом.
Рик Блэйн заметно побледнел, хотя, может быть, это была всего лишь игра света и тени. Иначе что могло его так взволновать.
- Никто не знает, что готовит будущее! Напрасная трата времени и сил в него заглядывать.
- Да уж, это не то что предсказывать повышение и понижение уровня производства в твоей фирме. Я прекрасно знаю, что ты настоящий профессионал и способен предсказывать будущий ход событий.
- Да, но это касается лишь бизнеса.
- Бизнес - это лишь еще одна из сфер жизни. Но наша личная жизнь основана на случайностях, ведь человеческие отношения не предскажешь и не проконтролируешь.
- Что ты имеешь в виду?
- Да нет, ничего особенного, просто, просто... Ее глаза заволокло горячим и влажным туманом, который раздражал ее. Она провела рукой по глазам, прогоняя наваждение. - Когда мне было года три, моя нянька заболела, а матери срочно понадобилось идти на работу, поэтому она попросила отца посидеть со мной. То был самый неприятный вечер в его жизни, и он был порядком раздосадован. Конечно, я не могу вспомнить все в деталях, - прошептала она, - однако я помню, как он привел меня в парк, посадил на скамейку и молча просидел рядом со мной весь вечер. Некоторые из его друзей пытались быть со мной ласковыми. Они спрашивали меня, не голодна ли я, не хочу ли я пить. Мой отец говорил им, чтобы они не приставали ко мне и занимались своим делом. Поэтому я была предоставлена самой себе весь вечер. - Женщина горестно вздохнула, выдав, как ей было тяжело все рассказывать. И два дня спустя он ушел. И больше никогда не приходил.
