Патриция Хаган - Любовь и ярость
Бранч задумался и, как всегда в эти минуты, рука его машинально потянулась к громадному животу, ласково поглаживая и почесывая волосатое тело. Если Колт убит, подумал он, то бандитам наверняка известно, что погоня идет по пятам. И они сообразят, что звуки перестрелки неминуемо укажут людям шерифа место их лагеря. Поэтому у них, по мнению Бранча, оставалось на выбор только две возможности. Либо, не медля, удирать без оглядки, стараясь оставить как можно больше миль между хвостами их коней и представителями закона. Либо, и это устраивало Бранча намного меньше, залечь в укрытие и, дождавшись шерифа с его отрядом, отстреливаться до последнего. В этом случае, мрачно прикинул свои шансы Бранч, его пристрелят первым.
Но тут в голове у него мелькнула интересная мысль и, мигом повеселев, Бранч дал шпоры коню, заставив того прибавить шагу. Лихорадочно обдумывая на скаку свой план, Бранч решил, что будет полным идиотом, если просто спустится в расщелину, во все горло зовя Колта. Пожалуй, будет гораздо умнее подождать немного и, подкравшись поближе к тому месту, откуда стреляли, выстрелить пару раз самому. При этом бандиты, решив, что окружены отрядом шерифа, откроют ответный огонь, выдав себя. Ну, а уж тут-то Бранчу и карты в руки, он будет палить не переставая, не даст им и головы поднять, пока не рассветет. Может быть, хоть тогда эти трусливые засранцы, называющие себя людьми шерифа, наберутся смелости и снимутся с места.
Он продолжал ехать вперед, удивляясь про себя, какой громадной оказалась расщелина, когда он уже поравнялся со входом. Теперь он ехал медленно, дорога стала каменистой и резко пошла под уклон и Бранч страшно боялся, что проклятая лошадь подвернет ногу и тогда ему конец.
Сжав поводья одной рукой, он осторожно стащил с плеча винтовку и пристроил её на коленях, настороженно поглядывая вокруг. Сейчас его больше всего занимали две неприятных мысли: в любую минуту он мог столкнуться с вооруженными бандитами или наступить на песчаную гремучую змею, а Бранчу было прекрасно известно, что в этой местности змей хватает. Ни то, ни другое его не радовало, правда, с гремучкой справиться было бы намного проще.
Прошло около часа и Бранч подъехал уже достаточно близко, чтобы рискнуть и сделать пару выстрелов. Спешившись, он залег в кустах и, пристроив поудобнее винтовку, спустил курок.
И ничего не произошло.
Почему же они не стреляют в ответ? Неужели же догадались, что он задумал? А может, решили дождаться, пока он потеряет терпение, спустится вниз, и угодит прямо в лапы бандитам? Черт побери, что же делать?!
А всего в четверти мили от того места, где доблестный Бранч ломал себе голову в поисках выхода, лежал Колт, истекая кровью на каменистом склоне. Он скатился вниз и бессильно рухнул возле огромного, остроконечного мескитового дерева. Винтовочные выстрелы разорвали сгустившийся туман и немного привели его в чувство. Слегка приподняв гудящую голову, он с трудом открыл глаза и страшно удивился, заметив, что вокруг по-прежнему темно. Сколько же он пролежал без чувств? И кто это стрелял так близко? Он помнил, что убил всех пятерых бандитов, так что опасаться было нечего. Но и терять бдительность было опасно.
Непослушными трясущимися пальцами он с трудом нащупал висевшую на правом боку кобуру, но та оказалась пуста. Острой режущей болью напомнило о себе раненое плечо и вдруг его охватил страх. Предположим, один револьвер он мог выронить, когда катился вниз по склону, но где же тогда другой?!
Его рука внезапно наткнулась на вторую кобуру у левого бока и почувствовав на теле привычную тяжесть, Колт едва не заплакал от облегчения. Заставив чуть сдвинуться свое ставшее вдруг неуклюжим тело, он с трудом достал из кобуры револьвер и два раза выстрелил в воздух, а потом упал в изнеможении и принялся ждать.
Бранч чуть не подскочил от неожиданности, услышав два выстрела. Безусловно, стреляли не в него, он мог поклясться в этом. Может, это сигнал? Дьявольщина, стоит пойти посмотреть, в чем там дело. Все равно раньше утра нет смысла спускаться вниз по склону, да и опасно это. Подняв винтовку, он выстрелил в ответ.
В ответ прогремели два выстрела.
С неожиданной для такого могучего человека легкостью Бранч вихрем взлетел в седло и тронул шпорами лошадь, внимательно оглядываясь по сторонам и на каждом шагу опасаясь засады.
А Колт в это время с трудом оторвал обмякшее тело от земли и встав на колени, приник к шершавому камню скалы. Он настороженно вглядывался в темноту, и вдруг, к своей радости, различил едва слышный перестук копыт. С досадой обругав себя дураком, он напомнил себе, что это может оказаться, кто угодно и его надежды разлетятся, как мыльный пузырь. С тревогой сжимая в руке револьвер, он пробормотал сквозя зубы короткую молитву и собравшись с силами, крикнул в темноту, - Это Колтрейн. Я здесь!
Бранч Поуп никогда не был чересчур религиозен. Но когда раздался этот голос, он пробормотал пару благодарственных слов, просто на случай, если кто-то там, наверху, услышит его, и послал лошадь в галоп.
- Сюда, - кричал Колт, завидев приближающегося всадника. Подняв револьвер здоровой рукой, он выстрелил снова, на всякий случай.
Подскакав прямо к нему, Бранч соскочил с лошади и подхватил Колта, который, почти лишившись чувств от потери крови, рухнул ему на руки. - Ты ранен?! - охнул Бранч, и спохватившись, осторожно положил друга на землю, Куда тебя ранили? Тяжело? А где остальные бандиты, сбежали?
Колт стиснул зубы, чуть не послав заботливого Бранча куда подальше, когда тот от избытка чувств покрепче стиснул его. Собравшись с силами, он с трудом пробормотал, что ранен в плечо и пуля осталась в теле, кажется, потерял чертовски много крови, а бандиты не попрятались и не сбежали, он их просто перестрелял одного за другим.
Бранч облегченно вздохнул при мысли, что наконец-то им ничто больше не угрожает, но снова озабоченно склонился над Колтом, - Наш лагерь всего в паре миль отсюда, - он заглянул раненому в глаза, - как ты думаешь, выдержишь? Надо выковырнуть из тебя эту проклятую пулю, не то, прах тебя возьми, ты просто истечешь кровью!
- Нет времени, - прохрипел Колт, придется заняться этим прямо здесь. Бранч даже присвистнул от удивления. - Знаешь, парень, я на своем веку немало пуль повытаскивал и, можно, не хвалясь сказать, что на этом деле собаку съел, но в такой темноте я и собственных рук не вижу!
- Разведи костер, - чуть слышным голосом приказал Колт, ему казалось, он умирает, жестокая боль, будто дикий зверь, терзала измученное, обессилевшее тело. - и поторопись, во мне скоро не останется ни капли крови.
Ощупью собрав охапку сухих веток и сучьев, валявшихся под ногами, Бранч запалил огромный костер, огненно-золотые языки пламени взметнулись к небу, ярко озарив озабоченные лица. Спустив почерневшую от запекшейся крови рубашку и обнажив раненое плечо, Бранч недовольно покачал головой. Скверная рана, дьявол её забери. И ножа подходящего, как на грех, нет под рукой. А своим тесаком я тебя, парень, могу порезать так, что только и сгодишься потом на мясо для собак.
Колт пробормотал, чтобы тот поглядел за голенищем его сапога и через минуту Бранч с восторгом уставился на блестящее тонкое лезвие. - Будь ты проклят! Никак, старая зубочистка твоего папаши?! Вот она-то как раз и подойдет! - он коротко буркнул что вернется через минуту, и направился к своему коню.
Достав из притороченной к седлу сумки большую бутылку виски, Бранч неловко сунул её Колту. Обычно грубый хриплый голос вдруг дрогнул, Глотни-ка, парень, да побольше. Это тебе чертовски понадобится!
Колт послушно сделал несколько больших глотков, и закашлялся, саднившее горло обожгло как огнем. Блаженство, горячей волной разлившись по всему телу, мгновенно притупило дергающую боль. Бранч молча наблюдал за ним, стараясь взять себя в руки и не думать о том, что сейчас предстоит перенести этому мальчику. - Ты готов?
Колт заколебался, - Отрежь мне кусок веревки от своих поводьев, наконец велел он, - мне понадобится что-то, за что бы я мог уцепиться, если станет невмоготу.
Через минуту, крепко стиснув в зубах тонкий кожаный ремешок, Колт кивнул Бранчу, чтобы тот приступал к операции.
Тот глубоко вздохнул и осторожно ввел блестящее лезвие в кровоточащую рану, чувствуя как при каждом его неосторожном движении мучительно содрогается мускулистое обнаженное тело Колта. По спине его потек струйками пот. Бранч ввел лезвие поглубже, молясь, что бы все закончилось как можно быстрее. Кончик ножа наткнулся на что-то твердое.
Уговаривая себя не спешить, Бранч зацепил пулю лезвием, чертыхаясь и пыхтя сквозь стиснутые зубы, потянул на себя. - Вот она! - радостно гаркнул он, отложив в сторону нож и осторожно выдавив пулю из-под кожи. - ну, а теперь самое неприятное, парень, - и он сунул в огонь окровавленное лезвие, - надо остановить кровотечение.
