Эмма Ричмонд - Строптивая любовь
Она промолчала. Появился Дэвид, и она отвернулась от них обоих, чтобы собраться с мыслями.
- Пойду выясню, когда ближайший рейс на Англию, - холодно произнес Кил.
Жюстина с неприязнью посмотрела на него. Глаза его были как лед, черты лица словно высечены из камня.
- Высокомерная скотина, - процедил Дэвид сквозь зубы, провожая глазами его удаляющуюся фигуру. Затем взял ее за руку и потянул за собой. Пошли, моя вилла здесь, рядом.
Этот дом она узнала, как только увидела его. В гостиной она устало опустилась на единственный стул. Жизненные силы, казалось, покинули ее. Холодное, полное презрения лицо Кила стояло перед ее глазами.
- Объясни-ка мне все толком. - Дэвид встал напротив нее, сунув руки в карманы брюк. Потом недоверчиво спросил: - Ты действительно ничего не помнишь?
- Ничего, - безжизненно проговорила Жюстина. - Помню, готовила обед в воскресенье. Но твой приход и то, что мы ездили в аэропорт, полностью выпали из памяти.
- И как разбила мою машину, - мрачно добавил Дэвид.
- О, ради всего святого! Ты только о ней и думаешь! Неужели это сейчас самое главное? Ты оставил Катю, она тут же обвинила меня, будто бы это я во всем виновата. Кстати, именно ты навел ее на эту мысль. - Он покраснел, но удовлетворения ей это не доставило. - Увез чертежи, которые могут спасти твою фирму от банкротства. А теперь еще заявляешь, что отдал их мне. Молчи! - Она резко пресекла готовые сорваться с его губ слова протеста. - Вот до чего довела твоя безответственность. А ты только и можешь, что твердить о своей машине!
- Она же была совсем новенькая! И я не смогу купить себе другую, пока этот заказ не пройдет.
- Если он не пройдет, - поправила его она.
- Хорошо, согласен. Почему ты кричишь на меня? Я думал, мы друзья.
Она неприязненно передернула плечами и без всякого интереса спросила:
- А кстати, почему я оказалась в твоей машине? Моя собственная ничуть не хуже.
- Ну ты даешь! Ты же сама настояла, чтобы мы воспользовались моей. Я попросил подбросить меня до аэропорта, на что ты в свойственной тебе манере мелочиться заявила, что не собираешься тратить свой бензин и что это мои трудности. Вот мы и поехали на моей, а ты ее разбила.
- Хорошо, хорошо, не заводись снова. - Жюстина медленно поднялась на ноги. У нее разболелась голова, по всему телу разлилась какая-то болезненная пустота. Если бы Дэвид время от времени шевелил мозгами, можно было бы обойтись без всех этих дрязг. - Тебе уже давно пора уметь отвечать за свои поступки. И, Боже праведный, зачем тебе понадобилось уверять Катю, что мы с тобой любовники? - снова взорвалась она. - Ничего более нелепого ты не мог придумать?
- Потому что она мне ужасно надоела - все время талдычила о своем драгоценном братце! И как это так, что я на него не похож! И делаю я все не так, как он, не так хожу, не так дышу. Ну я и сорвался и сказал ей, что если ей так уж хочется, чтобы я походил на ее брата, то я, как и он, стану волочиться за юбками и начну, пожалуй, с тебя, потому что с тобой у меня не будет хлопот. Господи, как же я ошибался! - с горечью закончил он.
- Интересно, в чем же?
- Мне не приходило в голову, что ты встанешь на сторону Кила! - воскликнул он раздраженно.
- С чего ты взял?
- У меня все-таки есть гордость, девочка, - продолжил он, не обращая внимания на ее вопрос. - Ты себе не можешь представить, в какой ад может превратиться жизнь, если тебе каждые пять минут ставят в пример великолепного во всех отношениях Кила Линдстрема. Вот и поделом ему, пусть поймет наконец, что у его драгоценной сестрицы не все гладко в жизни, кое-что неподвластно ее желаниям...
- И потому ты дал ему понять, что ждешь здесь меня? - гневно вставила Жюстина.
- Но я действительно ждал, когда ты приедешь! - воскликнул Дэвид. - Я тебя попросил об этом, и ты обещала подумать.
- Вероятно, я тебе так сказала потому, что еще не знала тогда о твоем заявлении, что мы любовники!
Он снова пропустил ее замечание мимо ушей.
- А тут вдруг ты приезжаешь вместе с ним...
- Не моя вина в том, что у меня потеря памяти, - огрызнулась она.
- Конечно, и в том, что ты с ним спала, тоже нет твоей вины!
Жюстина уставилась на него с изумлением. Неужели Дэвид может быть таким злобным? С огромным трудом она взяла себя в руки.
- А ты откуда знаешь, что я с ним спала? - вкрадчиво спросила она.
- Да об этом теперь пол-Мадейры знает! Думаешь, пока я расплачивался в баре, вы шепотом выясняли свои отношения?
- Ах, вот оно что. - Глаза ее снова зажглись гневом. - Тебе, значит, можно поступать, как тебе вздумается, а я что - не человек? Почему ты считаешь, что у меня не могут возникнуть какие-то свои желания? Ну и эгоист же ты. Всю жизнь твои близкие подстилали соломку на твоем пути, чтобы тебе было мягко и уютно, даже если ты и упадешь, - сперва тетя Маргарет, потом я. Кил и даже Катя. Мне же в жизни никто не помогал, и падать мне приходится очень больно. Тебе не приходит в голову, что мне тоже иногда хочется уюта, тепла, покоя? Да что я спрашиваю, ты об этом, конечно, никогда и не задумывался. Мужчине все позволено, что бы он ни сделал, никто и глазом не моргнет, а на женщину сразу же навешивают разные ярлыки! Да! Да, я его хотела, черт бы тебя побрал! Страстно хотела заниматься с ним любовью! - Дэвид стоял, молча уставившись на нее словно на сумасшедшую, и она приглушенно рассмеялась, хотя слезы буквально душили ее. - Дай мне денег расплатиться за такси, - сказала она, - и можешь жить дальше в своем уютном мирке, и пусть заботы и нужды других не волнуют тебя.
Поспешность, с которой он вытащил из кармана деньги, несколько покоробила Жюстину.
- Где вы остановились?
- В Мачико, в "Дом-Педро".
Ей хотелось поскорее уйти отсюда, остаться одной. Слезы застилали ей глаза, когда она вышла на площадь.
В такси у нее было время обдумать все подробности этого ужасного вечера. Но по мере того, как она прокручивала в голове недавние события, ее настроение менялось. Жалость к себе вновь уступила место гневу. Почему она должна оправдываться? Откуда взялось чувство вины? Ей не в чем винить себя. И как только Дэвид, который всегда был ей братом, мог быть таким? А Кил? За кого он ее принимает? Она вспомнила, как он с ней говорил, и разозлилась еще больше. Она могла бы дать ему резкий отпор, но не сделала этого, к сожалению. Да как он смел вести себя с ней так, будто она была ничтожеством, пустым местом! Оба они просто использовали ее. Кил - в качестве гида по этой дурацкой Мадейре и для удовлетворения своих сексуальных аппетитов, Дэвид - по-детски желая свести счеты с Килом и Катей. Черт побери, она не станет послушной игрушкой в их руках. Кил вел себя с ней как с продажной девкой. Что он себе позволяет? Неужели он думает, что она спустит ему эти оскорбления?
Когда они подъехали к отелю, Жюстина сунула опешившему таксисту все деньги, которые дал ей Дэвид, выбралась из машины и ворвалась в холл. Подлетев к стойке, она потребовала ключ от своего номера таким тоном, что у администратора сразу отшибло охоту пускаться с ней в светские разговоры. Затем она подошла к лифту и саданула по кнопке вызова.
Всю дорогу в лифте она кипела от мости. Подойдя к номеру Кила, она с такой силой распахнула дверь, что та с грохотом стукнулась о стену. Стоящий у окна Кил резко обернулся на ее столь бурное вторжение.
- Убирайся вон! - прорычал он.
- Ну уж нет! - Воинственно вздернув подбородок, она вошла в комнату и захлопнула за собой дверь. - Ты меня как-то обвинил в том, что я постоянно нуждаюсь в подтверждении чьей-нибудь любви, что для меня важно ее все время доказывать. Так вот, ты заблуждаешься. Все, что мне нужно, это честность! Неужели я требую слишком многого? Если тебе нужна была женщина на одну ночь, что ж, отлично, так бы и сказал. К чему же было все это притворство?
- Только к тому, что женщины только этого и ждут. Ведь это входит в их правила игры, не так ли?
- Я играю в другие игры! - отрезала Жюстина. - Я не ждала от тебя уверений в любви и вечной преданности, я еще пока в своем уме. Как ты совершенно правильно заметил, мы не настолько знакомы. Но ты мне нравился. Кил, ты казался мне честным, порядочным человеком. Ты действительно мне нравился! Я никак не думала, что ты способен глумиться над моими чувствами, способен относиться ко мне как к шлюхе. Это просто подло с твоей стороны. Даже если ты действительно ко мне относишься именно так, не очень достойно говорить мне об этом в лицо. Ты опошлил наши отношения - и я тебе этого не прощу, - но этим ты унизил себя, а не меня. У Дэвида были свои мелкие причины использовать меня, у тебя нашлись свои. Но я единственная из вас, кто вышел с честью из всего этого, - произнесла Жюстина с достоинством. Вглядываясь в его лицо и пытаясь найти в нем хоть проблеск понимания, она горько добавила: - Стройная фигура, красивая внешность - это прекрасно, но это не главное в жизни. Если мысли и чувства им не соответствуют, то это все только оболочка, Кил, и тогда человек становится просто уродом. Какой же я была дурой, что не поняла этого сразу!
