Тереза Крейн - По велению сердца
— Когда я смогу вступить во владение?
Перед ее глазами все еще стояла картина: две фигуры и склоненные друг к другу головы.
— Сегодня. — Он взглянул на золотые часы. — Я надеялся, что сеньора Карина будет уже здесь к этому времени. Но она довольно старая и, боюсь, становится забывчивой.
— Сеньора? Так это женщина?
— Да, конечно. Она… — его слова были прерваны резким стуком в дверь. — A-а, наверняка это она.
Он подошел к двери и открыл ее. В ожидании Кэрри медленно поднялась со своего места и оказалась лицом к лицу с той самой тщедушной дамой в черном, которая — как заметила Кэрри — наблюдала за ней на кладбище.
— Сеньора Стоу, это сеньора Карина. Няня и компаньонка вашей бабушки с детства. Именно она сохраняла собственность для вас.
Крошечными, в черных перчатках, ручками дама приподняла вуаль, и Кэрри увидела смуглое, морщинистое лицо, похожее на старый грецкий орех. Пара пронзительных, сверкающих и самых враждебных в мире глаз впилась в Кэрри.
Кэрри храбро шагнула вперед, протянув навстречу руку.
— Сеньора Карина, я видела вас вчера на могиле бабушки, не так ли? Я очень рада познакомиться с вами.
Лео ждал ее на ступенях церкви, когда, запыхавшись, она почти бежала по площади Сан-Микеле, боясь опоздать. И почему ей только взбрело в голову, что он не придет. Он наклонился, чтобы коснуться ее щеки легким поцелуем.
— Как дела?
— Прекрасно. Извини, я опоздала.
— Ничего. Все решено?
— Да. Это оказалась Мерайя. Это она хранила дом для меня. Мерайя Карина. Няня бабушки с детских лет. Я рассказывала тебе о ней вчера.
— Да, я помню.
Он взял ее за руку и медленно повел по широким ступеням ко входу в церковь.
— Мне бы следовало догадаться. Сеньор Беллини уговорил ее позволить мне навестить ее завтра. Она живет в Багни. Слава богу, она говорит по-английски, только с акцентом. Она какая-то странная…
— Что ты имеешь в виду?
Кэрри пожала плечами.
— Не знаю. По-моему, она относится ко мне с недоверием. Сеньору Беллини потребовался весь его такт и обаяние, чтобы убедить ее пригласить меня к себе. — Кэрри взглянула на него. — Хочешь пойти со мной?
Его взгляд в это время был устремлен на величественный фасад церкви. Он покачал головой и усмехнулся.
— Думаю, не стоит. Тебе не кажется, что это может сделать Мерайю еще более подозрительной — ведь ты появишься у нее с внуком Беатрис, которого она столь решительно отвергла.
— Но Лео…
Он решительно перебил ее.
— Кэрри, так будет лучше, и ты сама это понимаешь. Если хочешь поговорить с ней о Беатрис, в моем присутствии нет необходимости. Я там не нужен. В самом деле… А теперь давай посмотрим церковь. — И Лео быстро направился вперед.
Она нагнала его у входа.
— Как ты провел время? — она не смогла удержаться от вопроса, хотя ранее решила не спрашивать его об этом.
Он слегка пожал плечами.
— Слонялся по городу. Выпил стаканчик вина, посидел в баре, подумал о суете мирской. Здесь самое подходящее место для этого.
— Да, без сомнения.
— Посмотри туда — мне хотелось, чтобы ты это увидела. — Он показал рукой в сторону. — Мадонна. Глазурованная терракота, так считается, во всяком случае.
Кэрри в немом восхищении рассматривала барельеф.
— Невозможно поверить, что ей четыреста лет, правда? — Его голос был тихим и отрешенным.
Почему, почему это так тревожит ее?
Сунув руки в карманы, Лео неторопливо двигался к главному алтарю, оглядываясь по сторонам. Вот он остановился, и из высокого окна на его легкую грациозную фигуру упал солнечный луч, позолотив его лицо, волосы и плечи. И именно в эту минуту она поняла с терзающей душу ясностью и уверенность, почему ей не дает покоя его встреча с прекрасной незнакомкой.
Но хуже всего было то, что он лгал ей.
— Лео?
Он обернулся.
— Извини, — она стояла, приложив ладонь ко лбу. — Кажется, у меня начинается головная боль. Не вернуться ли нам домой? Видимо, я переутомилась.
В тот же момент он оказался рядом, исполненный внимания, и проговорил с раскаянием в голосе:
— Ну, конечно. Почему ты мне раньше ничего не сказала? Тебе очень плохо?
— Нет, просто ноющая боль. Мне хочется вернуться обратно. Чистый горный воздух — вот и все, что мне нужно.
— Пойдем. — Он взял ее за руку и потянул за собой. — Мне бы следовало самому догадаться, что визит к адвокату утомит тебя.
— Нет, ничего. Просто… — она запнулась.
«Просто все дело в той красавице с черными, как ночь волосами, которая уверенно берет тебя за руку и уводит от меня». Но ничего этого Кэрри не стала говорить. Вместо этого она прошептала.
— Просто я хочу домой.
Обессилив от усталости и волнения, пребывая в состоянии нервного возбуждения, Кэрри даже не осознавала до конца смысла сказанных ею слов.
Глава пятая
— Ты похожа на нее, — сказала Мерайя без улыбки.
— Да. Мне тоже так кажется. — Кэрри слегка заерзала на неудобном деревянном стуле. — И знаете, сеньор Беллини говорил мне то же самое. На вилле есть бабушкин портрет, на нем наше сходство особенно заметно. — Кэрри замолчала, не зная как продолжить беседу.
Она не обманывалась по поводу того, что их встреча может оказаться приятной. С первого мгновения, едва переступив порог маленького домика у реки, она почувствовала странную настороженность и враждебность его хозяйки, которую впервые ощутила на кладбище, а затем и в офисе сеньора Беллини.
Да, Мерайя отвечала на ее вопросы, но делала это весьма неохотно, ясно давая понять, что ее принудили к этому разговору.
Молчание становилось просто неприличным.
— Мы нашли несколько дневников, — неуверенно произнесла Кэрри. — Дневники Беатрис. Но одного, кажется, не хватает.
Мерайя не ответила. Она сидела в старом кожаном кресле прямая, как струна, ее маленькие, темные, непроницаемые глазки, не мигая, уставились на Кэрри.
— Вы случайно не знаете, где он может быть? Это дневник 1867 года. Я перерыла весь дом, но нигде не могу найти его. Обидно! Они такие интересные.
Выдержав долгую паузу, Мерайя отрицательно покачала головой.
На ее старом морщинистом лице промелькнула тень какого-то воспоминания, что заставало Кэрри мягко спросить:
— Вы, наверное, помните эти дневники?
— Да. Я хорошо помню. Она, бывало, показывала их мне.
— Беатрис сама рисовала в дневниках?
— Сама. Но там есть и рисунки Леонарда.
Опять воцарилось неловкое молчание. Кэрри казалось, что Мерайя что-то скрывает. Поэтому при упоминании о Леонарде она не удержалась и задала еще один вопрос. Вопрос, который не давал ей покоя после разговора с Мэри Уэббер на кладбище.
— Мерайя, скажите, как умер Леонард? — спросила она и тут же пожалела об этом. Выражение лица пожилой дамы неуловимо изменилось, словно какая-то тень опустилась на ее лицо, возведя новую преграду между нею и Кэрри…
— Он был болен, — ответила Мерайя. — Пожалуй, достаточно, сеньора Стоу — я очень устала.
— О, разумеется. Извините меня, — Кэрри поднялась со своего места. — Мне не следовало оставаться так долго.
Она протянула на прощание руку. Мерайя лишь слегка прикоснулась к ней. Кожа на ее маленькой ручке была сухой, как бумага, а косточки — тонкими и хрупкими, словно у птички.
— Я вам очень благодарна за то, что вы позволили мне встретиться с вами.
— Не за что.
— Нельзя ли мне навестить вас еще раз? Через день или два? У меня к вам столько вопросов.
Мерайя явно колебалась. Ее суровые непроницаемые глаза изучающе разглядывали лицо Кэрри. Затем она медленно кивнула.
— Si.
— Благодарю вас.
— Prego.
После тишины и полумрака тесной комнатенки Кэрри оказалась на залитой солнцем улице, услышала веселый плеск бегущей воды в реке. В доме было довольно прохладно, и теперь она с удовольствием наслаждалась теплом солнечных лучей на лице и плечах. Она шла обратно по Понте ди Серральо вдоль реки, останавливаясь время от времени, чтобы взглянуть на пенящиеся воды. Поведение Мерайи озадачило ее. Кэрри не могла найти причины столь настороженного отношения к ней со стороны старой дамы. Напротив, она думала, что Мерайе будет приятно поговорить о своей горячо любимой воспитаннице. Но ее нежелание поделиться воспоминаниями было очевидным. Правда, она согласилась встретиться с Кэрри еще раз. Еще не все потеряно.
Мерайя была очень старой, а Кэрри знала, что многие пожилые люди с недоверием относились к молодым, считая их излишне легкомысленными. Скорее всего, этим все и объясняется. Но она не станет спешить и завоюет ее доверие. Как она уже сказала Мерайе, ей еще многое хочется узнать. К тому же оставалась нераскрытой тайна исчезнувшего дневника. Кэрри помнила, как дрогнуло лицо Мерайи при упоминании о Леонарде. Почему? Невероятно!.. Не взяла ли дневник сама Мерайя? Возможно, даже уничтожила его? Но если это так, то в чем причина? Существует ли здесь связь со смертью Леонарда? «Он был болен», — вот и все, что сказала Мерайя. Это может означать что угодно. Но в любом случае, надо быть очень осторожной и стараться обходить такие щекотливые вопросы.
