Валери Парв - Им улыбнулась судьба
Сара вдруг нахмурилась.
- Но почему именно я? В последнее время я даже не появлялась в эфире...
- Разве ведущими становятся не те, кто получил золотой приз в прошлом году?
- Я была удостоена только серебряного, - напомнила Сара. Своей наградой она гордилась - приз подчеркивал ее положение в мире тележурналистики.
Она снова перечитала факс.
- Ну, понятно! Максин Гай, завоевавшая золотой приз, сейчас живет в Голливуде! Потому они и пригласили меня.
Китти потягивала чай и деликатно откусывала булочку.
- М-м-м, объеденье! Не обманывай себя, детка. Дело не только в том, что Максин далеко. У тебя талант, ты на редкость телегенична.
- Похоже, мне следует кое-кого поблагодарить.
- Она и не подозревала, как ее реплики разоблачают ее, пока не заметила прищуренные глаза Китти. - В том смысле, что это большая честь тем более, что я почти месяц не появлялась на экране.
- Увидев однажды, тебя уже невозможно забыть, - заверила ее Китти. Осталось только узнать, что думает по этому поводу Люк.
У Сары упало сердце. Люк наверняка будет недоволен предложением. Разумеется, он поздравит ее, но она прочтет его истинную реакцию по лицу, прежде чем он успеет надеть маску вежливости.
Он охотно освободит ее от работы над книгой на неделю, пока идут репетиции, примерки и сама церемония. Он предоставит ей сколько угодно свободного времени, но у нее в ушах будет постоянно звучать его укоризненное "так я и знал".
Эти слова, никогда не сказанные, то и дело будут повторяться им мысленно.
Сколько времени прошло, прежде чем ее снова потянуло к огням прожекторов? Три недели?
Должно быть, дольше, чем ожидал Люк.
Она сцепила пальцы, чувствуя легкую дрожь.
Такая удача выпадает раз в жизни. Тогда почему она беспокоится о том, что подумает Люк? Чтобы закончить книгу, понадобится в лучшем случае еще несколько месяцев. А что потом, когда работа над книгой завершится?
- Что-то я не вижу на твоем лице особой радости, - заметила Китти, дожевывая булочку.
Сара принужденно улыбнулась.
- На самом деле я очень рада, просто... - Она указала на папки, разложенные вокруг. - Работа продвигается так успешно...
Китти усмехнулась.
- Ты что, всерьез хочешь променять церемонию вручения "Медиа Гран-При" на работу над книгой о Люке? Ты либо спятила, либо влюбилась в него.
- Надеюсь, ни то и ни другое, - чересчур поспешно отозвалась Сара.
Но ее мысли были для Китти открытой книгой.
- Все дело в Люке? Знаешь, он ведь никуда не денется.
Сару охватило уныние.
- Хотелось бы думать. Он терпеть не может шумиху, с которой связана моя работа.
- А как он относится к тебе самой?
Сару бросило в дрожь: она точно знала, что должна ответить. Это влечение вовсе не было односторонним. Оно светилось в глазах Люка, когда он смотрел на нее, чувствовалось в его прикосновениях, когда они целовались. Сара не сомневалась, что они могли бы сблизиться, будь обстоятельства иными.
Несмотря на споры и разногласия по поводу книги, они отлично ладили друг с другом. В сущности, работа продвигалась успешно именно благодаря спорам, поскольку каждый имел свою точку зрения и был готов отстаивать ее. При этом выдвигались самые веские и обдуманные аргументы. Побеждали наиболее убедительные доводы.
Полумерами они не довольствовались.
Рядом с Люком Сара вообще забыла о полумерах. Он придерживался принципа "все или ничего" и защищал его до конца. Однажды приняв решение уйти из большого спорта, он ни разу не пожалел об этом и никому не позволил переубедить себя. Он ушел, не оглядываясь.
- Полагаю, он относится ко мне так же, как и я к нему, - с тяжелым вздохом объяснила Сара Китти. - Такого энергичного человека я еще никогда не встречала. Он не упускает мелочей и не стыдится выказывать эмоции.
- Так в чем же проблема?
Сара слабо улыбнулась.
- Споры между нами вспыхивают, когда речь заходит об образе жизни, который каждый из нас выбрал для себя. - Она обхватила ладонями запотевший стакан с чаем. - Мы никак не можем прийти к согласию.
- Значит, он тебе небезразличен?
- Последние несколько недель были насыщены событиями. Мы жили, как кошка с собакой, - но лишь в том, что касалось работы. И даже в личных спорах... - Она не договорила.
- А разве нельзя, чтобы он жил здесь, а ты работала на студии? удивилась Китти.
Сара покачала головой.
- Ты же знаешь, это немыслимо. Если над книгой придется работать в промежутках между десятичасовым пребыванием на студии, Люк на такое никогда не согласится.
Китти понимающе закивала.
- Он не вынесет, если кто-нибудь ошибется и назовет его "мистером Фоксом".
Любой другой мужчина взбесился бы, услышав такое, но только не Люк. Сара уже давно все обдумала и пришла к мучительному выводу: надо работать и держать сердце на замке Но она надеялась, что до катастрофы еще есть время.
И вот катастрофа разразилась, признала она, глядя на лежащий перед ней факс. Ее агент требовал ответа немедленно. Сара пожала плечами.
- Конечно, я соглашусь. Ты права: ни в коем случае нельзя упускать такой шанс. Кто знает, к чему это приведет?
Это она узнала несколько дней спустя, когда Люк ворвался к ней с последним номером "Голд-Кост геральд".
- Ты видела это?
Все произошло так, как она и предполагала:
Люк холодно воспринял известие. Разумеется, он выразил радость и согласился на время прекратить работу над книгой. Он даже напомнил, что в Хиллтопе Сара гостья, а не пленница.
Он был абсолютно честен с ней. Так почему Саре казалось, что она разочаровала его?
С растущей тревогой она принялась читать статью под заголовком "Звезды в преддверии церемонии "Медиа-Оскар"". Под ней был напечатан список основных номинаций и претендентов на призы, а также известие о том, что ведущей церемонии согласилась быть Сара Фоке.
Неожиданностью для нее оказалась фотография Люка, помещенная рядом с ее собственной, и эксклюзивная информация о том, что он будет сопровождать Сару на церемонию.
- Это дело рук Ричарда Неро, - заявила она.
- Никто другой не отважился бы на такое. Так он мстит нам за то, что мы свели на нет его усилия.
- Надеюсь, это не ты подсказала ему подобный вид мести?
Ужаснувшись, Сара уставилась на него.
- Ты думаешь, я способна на такую низость?
В этом случае на радужное будущее с Люком шансов у нее гораздо меньше.
Он раздраженно вздохнул.
- Нет. Но все равно это чертовски досадно.
- Я немедленно позвоню своему агенту и заставлю опубликовать опровержение, - предложила Сара. Но удар уже был нанесен, она ничего не могла поделать.
В то же время ей представилось заманчивое зрелище: она сама, входящая в зал под руку с Люком.
- Ты же не собираешься сопровождать меня на церемонию?
Его взгляд стал многозначительным.
- А ты как считаешь?
Сара вздохнула.
- По-моему, ты предпочел бы быть сваренным заживо. Сейчас я позвоню агенту.
- Посмотрим, что из этого выйдет, - бросил он через плечо, покидая комнату.
Вскоре выяснилось, что он был прав: даже если газета опубликует опровержение, то ему уделят гораздо меньше внимания, чем первой статье.
Сара замерла с газетой в руках. На фотографиях они с Люком прекрасно смотрелись рядом.
Почему, черт возьми, Люк так решительно настроен против появлений на публике? Как пятикратный чемпион мира, он должен был привыкнуть к вниманию. Но его ненависть к свету прожекторов смахивает на манию.
Сару особенно уязвляло его предположение, что он попал в газету благодаря ее коварному замыслу. Как же плохо на самом деле он знает ее.
Агент Сары заявил, что газета вряд ли опубликует опровержение. Саре вдруг пришло в голову, что именно они предложили упомянуть в статье о Люке и тем самым подогреть интерес к ее появлению на церемонии.
Но какая разница, чьих это рук дело? Результат от этого не менялся. Пропасть между Люком и Сарой стала еще шире.
Время близилось к ужину, начинать работу над новой главой было бесполезно, даже если бы Люк выразил такое желание. Некоторое время Сара размышляла, стоит ли ей самой вывести собак на прогулку, но энтузиазма она не испытывала. Больше всего ей хотелось побыть рядом с Люком, однако тот явно избегал ее.
Она нашла его за домом. Люк колол дрова, чтобы растопить камин в гостиной. Даже в это время года в сырые и туманные вечера камин иногда приходилось топить. Но Люк набрасывался на поленья так, словно пытался излить гнев.
На газеты? На весь мир? На Сару?
Поленницу составляли массивные стволы деревьев, торцы которых образовывали причудливую мозаику. Большинство этих деревьев было повалено во время бурь или просто засохло, и их срубили. Люк ни за что не позволял рубить живые деревья.
Он сражался с громадным эвкалиптовым чурбаком, топор свистел в воздухе, клиновидное лезвие вонзалось в прочную древесину. Люк до пояса расстегнул рубашку и закатал рукава выше локтей. Пот ручьями струился по его великолепному торсу. При взгляде на эту картину у Сары пересохло во рту.
