Ирина Тарасова - Не бойся, малышка
— Есть, — ответила Таня.
Утром ей передали десять тысяч в конверте. На платье, туфли, халат, брюки и блузку она потратила чуть больше пяти тысяч.
— Значит, гудим! — радостно воскликнул Колька. — Твои обновы — ты и платишь. Лады?
— Заплачу, если ты перестанешь талдычить свое «лады», — буркнула Таня.
Они заказали жюльен из курицы с шампиньонами, свинину в сырном соусе, картофель фри, копченую колбасу и две бутылки пива.
— Вкусно? — спросила Таня, глядя, как Колька торопливо расправляется с жюльеном.
— Мммм… — мотнул он головой. — Только мало, — облизнувшись, ответил Колька и отодвинул пустую кокотницу. — А ты что же? — Он покосился на ее порцию, вероятно надеясь, что она откажется в его пользу.
— Я смакую.
— Ты, наверное, привыкшая к кафе-ресторанам? — сказал Колька с завистью в голосе.
Таня, поглощенная дегустацией, не стала его разубеждать. Она наслаждалась вкусом нежного мяса, запеченного под тонким слоем сыра.
— Один человек говорил, что интересно не просто знание, а узнавание, — сказала она.
— К чему это ты? — спросил Колька, разливая пиво в высокие бокалы.
— Мне половинку, — попросила Таня. — Я не очень люблю.
— Что ты там про знание-силу говорила? — напомнил ей Колян, пододвигая к себе полный бокал.
— Я говорю, что интересно, конечно, новое попробовать, но еще интереснее сравнить новое со старым, найти в неизвестном известное.
— Мудрено ты что-то говоришь.
Он залпом допил свое пиво и наколол на вилку кружок копченой колбасы.
— Умная ты какая, аж голова пухнет, — сказал Колька, поглядывая на официанта. — Что-то с горячим не торопятся.
— Ты куда-то спешишь? — удивилась Таня.
— Не-а. Только что это — еда? — Он пренебрежительно щелкнул по кокотнице. — Дразниловка одна.
— Не надо было торопиться, — усмехнулась она.
— Я привык. Среди друзей клювом не щелкай.
Таня подняла глаза.
— Как это?
— Пока ты с дурацким жюльеном возишься, я почти всю колбасу сметелил, — хохотнул он и снова доверху наполнил бокал. — А если ты еще будешь болтать, я все пиво выдую.
— Ну и дуй, не жалко, — ответила Таня, делая из своего бокала осторожный глоток.
После злополучного выпускного вечера она пиво не пила.
— Невкусно, лучше б я минералки взяла.
— «Губит людей не пиво, губит людей вода», — пропел Колька. — Ну наконец-то. — Он радостно потер руки, когда к ним подошла официантка. В белом переднике с оборками и с заколкой на затылке она напоминала курицу. Официантка поставила на стол большие тарелки, где горкой высился золотистый жареный картофель, дымилось горячее мясо в белом соусе.
— Принесите, пожалуйста, еще минеральной воды и кофе, — поторопилась сказать Таня ей вдогонку.
Официантка даже не обернулась.
— Эй, — крикнул Колька. — Прими заказ.
Заколка на затылке официантки дрогнула, и девушка на несколько секунд застыла.
— Воды и кофе, — крикнул Колька.
Таня заметила, как недовольно дрогнули плечи официантки. Но она вернулась к их столику.
— «Нарзан», «Аква минерале»? Растворимый, натуральный? — механически спросила она.
— «Минерале», натуральный, — ответила Таня, взглянув в птичьи глаза официантки. — И сразу счет.
— Хорошая работка: сытная, непыльная, — сказал Колька, когда официантка удалилась.
— Да, только скучная, — ответила Таня, позабыв, что совсем недавно завидовала девочке, которая обслуживала ее в кофейне.
— А лазить по чужим головам лучше? Ты же парикмахер?
— Да, дамский мастер, — подтвердила Таня. — Вообще-то я мечтала стать дизайнером…
— Что за масть, чтоб не пропасть?
— Да так… — Таня вздохнула. — Парикмахер — тоже хорошо. Иногда с новой прически начинается новая жизнь.
— Значит, у тебя еще старая продолжается, — хмыкнул Колька. — Вчера ты такая же была.
Таня даже прекратила жевать.
— Ты прав.
— Не глупи, — сказал Колька. — У тебя шикарные волосы.
— Ты прав, — повторила она.
Таня стояла перед зеркалом, примеряя новое платье. На самом деле примеряла она не только платье, она примеряла свой новый облик. Плотный трикотаж обтянул ее фигуру, подчеркнув все изгибы ее тела. Подняв руку, Таня потрогала волосы. Еще совсем недавно мягкие, послушно струящиеся по плечам, теперь они в художественном беспорядке торчали во все стороны, будто их разметало ветром.
Зазвонил телефон. Таня подняла трубку.
— Татьяна?
— Да, — ответила она, еще не сообразив, кто ей звонит.
— Виталий Михайлович. Деньги тебе доставили?
— Да, — подтвердила Таня.
— Завтра заеду после обеда, к Максиму поедем.
— Да… — по инерции сказала Таня.
— С тобой легко договариваться, — усмехнулся Виталий Михайлович.
Ее традиционное «да» снова чуть не слетело с губ, но на этот раз Таня промолчала. Почему-то этот негромкий голос приводил ее в трепет.
— Значит, где-то ближе к трем будь готова. Кстати, если это тебя интересует — Максим хорошо себя чувствует.
— Спасибо, — сказала Таня и добавила: — Купить что-нибудь?
— Нет, — ответил Виталий Михайлович и простился с ней, но не успела Таня положить трубку на базу, как телефон вновь зазвонил.
— Готова?
Таня сразу же узнала резкий, высокий голос Кольки.
— Почти, — ответила она, глядя на циферблат часов. — Ты сказал, что дискотека начинается в одиннадцать. А сейчас только половина.
— Вообще-то в десять. И доехать еще надо! — ответил Колька.
— Мне еще нужно минут пятнадцать, — твердо сказала она, ощущая свою власть над ним.
— Лады, — выдохнул он. — Не забудь ключи от машины.
Таня еще раз взглянула на себя в зеркало. Лицо ее казалось слишком бледным, но накладывать румяна она не стала. Чуть подкрасив брови, она провела карандашом тонкую линию на веках, удлинила тушью ресницы. Нанеся блеск на губы, отошла на два шага от зеркала. Ей показалось, что перед ней незнакомка, причем очень даже симпатичная. Таня самодовольно улыбнулась.
— Вперед, черепашка, — громко сказала она и подмигнула своему отражению.
— Ну как? — прокричал Колька, вплотную приблизив свои губы к ее уху.
— Классно, — ответила она, но ее голос потонул в реве динамиков.
Действительно, все в этом громадном помещении, вероятно бывшем еще в недавнем прошлом каким-нибудь Домом культуры, ей нравилось: яркий, пульсирующий свет, громкая музыка, блестящие от возбуждения глаза танцующих. «Нинка мечтала о такой дискотеке», — вдруг подумала она, и легкая тень печали скользнула по ее лицу.
— Пойдем передохнем, — потянул ее за руку Колька. — Я тебя с корешами познакомлю.
Они спустились с подсвеченного танцпола и подошли к столику, где уже сидели два парня и одна девушка. Парень с прозрачными до бесцветности глазами положил свою тяжелую руку на хрупкие плечи сидящей рядом жгучей брюнетки, и Тане показалось, что та сразу стала меньше. Колька обменялся с парнями рукопожатием.
— Знакомьтесь, это Танька.
— Татьяна, — поправила Коляна Таня.
Светлоглазый приподнял белесые брови.
— Садись, — сказал он и, не убрав руки с плеча брюнетки, другой постучал по сиденью рядом с собой.
Таня оглянулась на Кольку. В его глазах промелькнул испуг.
— Спасибо, — сказала Таня и еще раз оглянулась на своего спутника.
— Садись-садись, — поторопил он ее. — Я в бар за пивом.
— Мне колы, — попросила она.
— Давно со Сверчком? — спросил светлоглазый и представился: — Пугач.
— Почему «сверчок»? Почему «пугач»? — спросила Таня, ежась под его пустым взглядом.
— Колян — Сверчков, значит, Сверчок, я — Соловаров, значит, Сова. Пугач, потому что в школе училка сказала, что он на Пугачева похож, — объяснил ей парень, который представился Совой.
— Ты как здесь? — спросил Пугач.
— Переехала, — ответила Таня. — Дядя выздоровеет, работать пойду.
— Куда? — не отводя взгляда, продолжал допытываться Пугач.
— Не знаю… Оглядеться надо…
— Машина евонная?
Таня кивнула, догадываясь, что, скорее всего, именно этим парням Колька подавал сигналы на автостоянке.
— Че он на русской? — спросил тот, что представился Совой. — Денег не накопил на нормальную тачку?
— Патриот. — Ответила Таня и добавила: — Поддерживает нашу экономику.
— И не новая, ремонтированная, крыло менянное, — заметил Пугач. — Хотя упакована классно, не хуже импортных.
— А как ты узнал? — удивилась Таня. — Тоже на стоянке работаешь?
— Почти что. А узнать просто… только тебе-то зачем?
— Да так…
— Любознательная, что ль?.. — подала голос брюнетка.
— Я колу принес! — сказал Колька, присаживаясь рядом с Таней.
