Лорна Конвей - Это не сон
Это был ее шанс, и все же Кэролайн колебалась. Тадео так мил и так все понимает! Он так ласков! Разве может она заговорить о Рите сейчас и отравить чудесные минуты?
- Ты больше не рада тому, что замужем за мной, Кэрри? - спросил он, явно обеспокоенный молчанием жены, - Ты меня больше не любишь?
- Я могу задать тебе те же вопросы, Тад, - выдавила Кэролайн.
- Мне? - ошеломленно переспросил он.
- Да. Ты не счастлив со мной больше? Ты.., больше не любишь меня?
Если вообще когда-нибудь любил...
- Ты сошла с ума? Я очень счастлив с тобой. Что же касается любви.., теперь я люблю тебя больше, чем когда-либо!
Ее глаза наполнились слезами.
- Правда, Тад? Это действительно так? Со стоном он заключил ее в объятия.
- Откуда взялись эти глупые мысли? Господи, Кэрри, да я обожаю тебя! Ты - все для меня... Ты и дети. - Тадео резко отстранился и посмотрел ей в глаза. - Может быть, кто-то что-то сказал тебе и это заставило тебя усомниться во мне?
Ах, если бы он только знал!..
- Дело в том, Тад, - осторожно начала Кэролайн, - что ты никогда прежде не говорил мне о своей любви. И я.., я кое-что подслушала, когда мы были в Аргентине, и это немного встревожило меня.
Тадео казался потрясенным. Более того, напуганным.
- Что? - требовательно спросил он. - Что ты подслушала?
- Что ты.., ты когда-то был помолвлен с Ритой, - тонким, прерывающимся голосом произнесла она.
Его лицо потемнело.
- Кто это сказал?
- Твоя мать.
Тадео выругался по-испански.
- Хочешь сказать, что это не правда? - спросила Кэролайн встревоженно. Поскольку, если бы муж солгал, она догадалась бы.
- Нет... Нет, это правда, - признался он, хотя и неохотно.
Как славно! Он не солгал. Однако Кэролайн все еще не испытывала облегчения.
- Почему ты не рассказал мне о помолвке с Ритой?
- Я боялся, что, если ты узнаешь, это причинит тебе боль. Поэтому попросил домашних даже не упоминать о ней в твоем присутствии.
- Почему это должно было причинить мне боль?
Тадео с мукой посмотрел на нее.
- Кэрри, пожалуйста.., просто поверь мне на слово. Я тебя люблю. Я всегда любил тебя.
- Тогда почему не рассказал о Рите? - упорствовала она. - Тад, пойми, мне необходимо знать причину, вынудившую тебя скрыть от меня правду, иначе я могу предположить что-нибудь ужасное.
Он поморщился.
- Потому что это произошло незадолго до того, как я познакомился с тобой. Я опасался, что ты подумаешь... Проклятье, я не хотел портить то, что между нами было!
- Незадолго? А точнее?
- Нам обязательно копаться в этой древней истории?
- Да, Тад, обязательно. Тадео вздохнул.
- Я разорвал помолвку с Ритой за неделю до встречи с тобой.
Кэролайн побелела.
- Неделя? Всего неделя! Разве это возможно - быть влюбленным в одну женщину, а через неделю уже в другую?
- Но я не был по-настоящему влюблен в Риту. Это было сродни наваждению.
Ей не понравилось слово. "Наваждение"... Что-то неподконтрольное. Вроде одержимости.
Кэролайн уставилась на мужа неподвижным взглядом. Если он скажет правду о своем брате и своей невесте, может быть, ей и удастся поверить ему.
- А почему ты разорвал помолвку? - спросила она и в ожидании ответа затаила дыхание.
. - Боже, что еще ты слышала?! - с тревогой глядя на нее, воскликнул Тадео. - И вообще, с какой стати мать сплетничала обо мне и Рите? И с кем?
- Она.., она говорила с твоим отцом. Но я ушла и больше ничего не слышала.
Ложь быстро слетела с губ Кэролайн, однако послужит ли она на пользу ей или ему? Тадео явно не хотел рассказывать о том, что обнаружил брата в постели со своей невестой. В каком-то смысле ему можно понять. Муж - гордый человек.
- Я поговорю с мамой, - сердито пробормотал он. - Не желаю, чтобы домашние создавали угрозу моему браку, делая из мухи слона.
- Нет-нет, Тад, не говори ничего. Пожалуйста, просто.., просто забудь об этом.
- Но сможешь ли забыть ты? Для меня совершенно очевидно, что тебя очень встревожило это известие. Твои слезы в самолете. Странные замечания, которые ты отпускала. Твое взвинченное состояние. Теперь мне все ясно...
В его глазах отразились безграничное сожаление.
- Как ужасно, если ты думаешь, будто я женился на тебе не любя, будто не любя стоял у твоей, постели, когда рождался наш сын. Уверяю тебя, Кэрри, это не так. Я любил тебя всегда, всем сердцем. Да, я виноват в том, что не говорил тебе этого. Раньше мне было трудно произносить такие слова. Но теперь все будет иначе. Обещаю. Знаешь, я ведь уже говорил тебе их той ночью, но ты спала и не слышала.
- Я.., я слышала, - прошептала Кэролайн.
- Ты... - Тадео помолчал, а затем медленно, печально кивнул. - Ты не поверила мне.
- Я не знала, что думать. Ты не прикасался ко мне целую вечность, а когда я дотронулась до тебя той ночью, мне показалось, что ты больше не хочешь меня.
- Именно поэтому ты была такой неистовой?
- Д-да, - заикаясь призналась она. Он обвел пальцем контур ее губ.
- Ты потрясающая, - пробормотал Тадео. - Я сторицей отплачу тебе в среду ночью, обещаю. Ведь нам, насколько я понимаю, придется дожидаться среды? - с сожалением добавил он.
- Боюсь, что так, - подтвердила Кэролайн, зная, что к тому времени месячные закончатся.
- Но поцелуй-другой не возбраняется, правда? Кэролайн охотно подставила ему губы, ее сердце пело от радости. Тадео любит ее! Он всегда ее любил! Рита - это древняя история. Наверное, все было именно так, как она говорила своей матери. Тадео просматривал архивы брата в квартире у Риты. Он просто не хотел говорить об этом, чтобы не расстраивать ее и не возбуждать необоснованных подозрений. Его мать ошибалась. Матери имеют такую привычку - тревожиться по пустякам.
Воспрянув духом и преисполнившись любви к Тадео, Кэролайн вложила всю себя в ответный поцелуй. Обвив руками шею мужа, крепко прижав его голову, она с восторгом чувствовала, как растет его возбуждение. Только когда от недостатка кислорода закружилась голова, Кэролайн отпустила мужа и отстранилась, чтобы восстановить дыхание.
- Ты коварная маленькая искусительница, знаешь об этом? - воскликнул он.
- А ты заслуживаешь страданий за то, что заставил меня волноваться, едва дыша, произнесла Кэролайн. - И я хочу, чтобы эти страдания продолжались до самой среды.
- Вот как?
Тадео небрежно распахнул ее жакет. Проведя руками по кашемировому свитеру, накрыл ладонями груди и стал ласкать их до тех пор, пока не отвердели и не стали ужасно чувствительными соски. К тому моменту, когда его руки скользнули под свитер, Кэролайн уже дрожала от желания.
- Тад, - выдавила она, наполовину протестуя, наполовину моля.
- Да, моя любимая? - протянул он, делая с ее сосками то, что делал той ночью.
- Я...я...
С внезапностью, от которой Кэролайн задохнулась, Тадео оставил ее груди, оправил свитер и запахнул полы жакета.
- Я тоже хочу, чтобы ты страдала в ожидании, - пробормотал он, склоняясь, чтобы поцеловать ее дрожащие губы. - У нас больше не будет секретов друг от друга, моя дорогая жена. И уж совершенно точно - никакого притворства. Отныне мы станем заниматься любовью по-настоящему. Это будет самое настоящее из всего, что нам приходилось переживать вместе. Обещаю тебе.
Тадео внезапно улыбнулся, в его глазах сверкнуло шутливое злорадство.
- Если бы только у меня был под рукой фотоаппарат, с каким удовольствием я бы запечатлел твой полуоткрытый рот! Эту невероятную смесь изумления и чувственности на твоем лице! Нам будет чертовски трудно ждать. Но мы дождемся. И ожидание сделает все последующее еще прекраснее. - Он склонился, чтобы последний раз коснуться ее потрясенно приоткрытых губ. - А теперь давай достанем кота и водворим его в дом, пока не проснулись два маленьких дикаря.
Хлопая глазами, Кэролайн ошеломленно наблюдала, как Тадео достает с заднего сиденья клетку с Марми, выходит из гаража и направляется по боковой дорожке к парадному входу. Она потащилась следом, так и не закрыв рта и чувствуя, как горят соски.
А вот Тадео вышагивал вполне уверенно, его движения были четкими и деловитыми. Никто не догадался бы, что всего минуту назад он делал то, что делал.
Кэролайн всегда знала о способности мужа взять себя в руки в любой момент, если потребуется. Это было предметом его гордости. Она ни на мгновение не сомневалась, что в промежутке между сегодняшним днем и средой страдать придется именно ей. Во-первых, Тадео сможет забыться в работе. А во-вторых, он спит по ночам, как бревно. Засыпает, едва голова касается подушки, и даже не ворочается.
Что же касается ее... Ей придется думать о нем целыми днями и отчасти ночами.
По-настоящему, пообещал он. "Самое настоящее из всего, что нам приходилось переживать вместе..." Интересно, что он имел в виду, думала Кэролайн. Казалось бы, для них не существует ничего неизвестного.
Но потом она вспомнила о той ночи и поняла, что от нее, возможно, ускользнули тысячи мелочей и нюансов любовного акта. По сравнению с Тадео она в этом отношении была ребенком, блуждающим в лесу.
