Лорна Конвей - Это не сон
- Возможно, тебе следовало бы сказать ей как-нибудь, что ты больше не любишь Риту. Хотя, может быть, и к лучшему, что я подслушала тот разговор. Он заставил меня очнуться, снова стать собой и перестать притворяться кем-то другим. Вынудил трезво взглянуть на наш брак и понять, что он не так совершенен, как кажется.
- Мне он кажется вполне совершенным.
- Правда, Тад? Ты действительно так думаешь?
- Да... За исключением тех случаев, когда ты притворяешься в постели. - Он кривовато улыбнулся. - Но положение, несомненно, исправилось после того, как ты решила, что я способен на измену, так что и мне, наверное, тоже следует поблагодарить маму. Впрочем, я шучу. Я вернулся домой тем вечером под впечатлением ужасной истории, рассказанной Ритой, и с единственным желанием - оказаться в твоих любящих объятиях. Вместо этого мне сказали, что ты заболела. Затем я вошел в спальню, где лежала ты, такая прекрасная, что мне пришлось броситься в ванную и целую вечность простоять под ледяным душем. Когда ты стала ласкать меня, я почувствовал себя самым счастливым - и самым несчастным - человеком на свете.
- Я тоже не могла понять, что ощущаю, - печально сказала Кэролайн. Тадео растерялся.
- Ты хочешь сказать... Ты думала... Она кивнула.
- Ох, должно быть, я просто сошла с ума. В его темных глазах мелькнул веселый огонек.
- Постарайся почаще сходить с ума.
- Скажи мне одну вещь, Тад.
- Все что угодно, - искренне ответил ее муж. - Ты ведь не забывал о том ожерелье, вер но?
Тадео вздохнул.
- Нет. Не совсем. - Он наклонился вперед, чтобы взять с кофейного столика свой бокал, и отпил виски, прежде чем продолжить. - Я собирался подарить ожерелье Рите на свадьбу. Когда мы разорвали помолвку, я не мог на него смотреть, поэтому засунул в домашний сейф и сделал вид, что его не существует. Это моя мать снова извлекла его на свет божий перед нашим отъездом и сказала, что самое время преподнести его тебе. К тому времени я уже был всем сердцем согласен с ней. Даже пожалел, что сам не додумался до этого. Ты ведь помнишь, тогда я понятия не имел, что она сказала обо мне и что по этому поводу думаешь ты. Ожерелье должно было просто показать, как я тебя люблю. - Тадео усмехнулся. - Мы, мужчины, предпочитаем демонстрировать любовь, а не говорить о ней.
Поставив бокал на столик, он взял руки Кэролайн в свои и погладил большими пальцами тыльные стороны ладоней.
- Мне очень жаль, если в результате того, что я говорил или делал, ты почувствовала себя униженной. Я никогда не буду просить тебя вести себя так, как той ночью. Обещаю...
- О... - разочарованно выдохнула Кэролайн.
- Если, конечно, ты сама этого не захочешь, - добавил Тадео с озорной улыбкой.
- Ты неисправим.
- А ты невероятно красива.
Он погладил ее по щеке, и сердце Кэролайн перевернулось в груди.
- Обними меня, Тад, - с трудом выдавила она. - Просто обними меня...
Он обвил ее руками - теплыми, сильными и надежными. Она со вздохом положила голову ему на грудь, слушая, как бьется его сердце, полное любви к ней.
Хороший человек, сказала о нем Рита.
И она права.
Он хороший человек, ее муж. Ее Тад.
