Тереза Крейн - Райский уголок. По велению сердца
— Шаловливые пальчики, — прошептала она и подняла руку, чтобы коснуться его губ. — И шаловливый, шаловливый язычок!
Он блаженно улыбался.
— Ах, какой же ты шалун, — нежно прошептала она, закрывая глаза и улыбаясь. — Где ты научился таким шалостям?
Последовало молчание, потом он сказал очень спокойно.
— Это имеет значение?
Она открыла глаза — огромные, умиротворенные, доверчивые.
— Нет, — ответила она. — Не имеет.
И это была правда.
Много позже, уже погружаясь в сон, она спросила:
— Лео, какой сегодня день?
— По-моему, четверг, — ответил Лео. — Нет, пятница. Точно пятница. А что?
Она мечтательно улыбнулась с закрытыми глазами.
— Ничего. Просто хотела узнать.
— Говорил ли я тебе, — он намотал прядь ее волос на палец, — что нашел в Багни гараж, где можно взять машину напрокат? Завтра, — он наклонился, чтобы поцеловать ее спину, — завтра я повезу тебя в Сьену.
Дорога в Сьену пролегала по холмистой местности Чьянти. Понадобился целый день, чтобы добраться туда. Как заметил Лео, возможно, итальянскому правительству удалось кое-что сделать для реконструкции железных дорог, но вот за что они еще не сумели взяться, так это за автомобильные дороги. В этом местечке они провели два дня и две ночи, которые показались Кэрри волшебными, полными неги и очарования. Само путешествие приносило незабываемые впечатления. Они не спеша проезжали мимо сонных городков и селений, которые выглядели так, словно время невластно над ними. Вот и горы остались позади. По мере приближения к югу стало намного жарче. Никогда не забыть Кэрри тот момент, когда она впервые увидела Сьену — массивные городские стены из кирпича терракотового цвета, и изящные шшшисные башни с мерцающими на солнце крышами.
Они остановились как муж и жена в небольшом отеле близ центра старинного города. И потекли день за днем, ночь за ночью.
Днем они гуляли по прохладным лабиринтам тихих узких улочек, изумительным площадям, разглядывая великолепные здания работы знаменитых мастеров, или потягивали вино за столиком кафе на восхитительной Пьяцца цель Камне. А ночью они любили друг друга. Кэрри еще никогда не была так счастлива. С каждым мгновением, проведенным с Лео, она любила его все сильнее, и, к ее восторгу, Лео, казалось, становился более внимательным к ней, более страстным. Для них стало потребностью ежеминутно видеть, слышать, касаться друг друга. Легкое прикосновение рук порой вызывало возбуждение настолько острое, что они спешили в свою крохотную душную комнатку и опять любили друг друга.
— Какой развратной женщиной я стала, — сказала Кэрри скорее с удовлетворением, нежели с сожалением. Она лежала обнаженная на узкой постели. Лео сидел рядом на полу, дым от его сигареты кольцами поднимался в неподвижном воздухе. Их поспешно сброшенная одежда в беспорядке лежала у двери.
— Уверена, что клерк за конторкой все прекрасно понимает. По крайней мере, догадывается, для чего мы так часто возвращаемся в комнату. Ну и пусть! Мне это безразлично.
Лео улыбнулся.
Кэрри перевернулась на спину, широко раскинув руки.
— Никто в Гастингсе не поверил бы этому, — добавила она, притворно ужаснувшись.
И они засмеялись так, как могут смеяться только влюбленные — не потому, что сама мысль показалась смешной, а просто от радостною сознания, что они вместе и любят друг друга.
Он взял ее руку и провел пальцем по линиям ладони.
— Нам придется отправиться обратно рано утром, — сказал он. — На дорогу уйдет большая часть дня.
— О, Лео, неужели мы должны возвращаться? Но я не хочу уезжать. Я хочу остаться здесь. Навсегда, навсегда, навсегда!
Легкая грустная улыбка коснулась его губ, когда он покачал головой.
Она села на кровати, подтянула ноги к подбородку и обхватила их руками. Неожиданно выражение ее липа стало серьезным.
— Лео, что мы будем делать?
Это был вопрос, который ни один из них не осмеливался задавать другому. Вопрос, который они до сих пор старательно избегали.
Лео загасил окурок в пепельнице.
— Лео? Нам ведь надо поговорить об этом, правда?
Он глубоко вздохнул.
— Да. Полагаю, что да. Но не сейчас. Только не сейчас, любимая. — Он поднялся, наклонился над ней, подняв пальцем ее подбородок, и поцеловал. — Только не сейчас.
Большую часть дороги домой она дремала, положив голову на плечо Лео, и проснулась только тогда, когда они миновали массивные городские стены Лукки и начали подниматься вверх по долине вдоль реки в сторону Багни. Солнце уже собиралось спрятаться за вершины гор, когда они проехали мимо необычного древнего моста, известного как Понте дель Дьяволо — причудливой конструкции, автор которой попросил помощи у самого дьявола, обещая взамен отдать князю тьмы душу первого, кто пересечет мост. Но находчивый архитектор перехитрил дьявола, пустив через мост свинью.
— Бедная свинка! — сказала Кэрри, когда впервые услышала эту историю от Лео. — Вряд ли это было справедливо, правда?
Они остановились на несколько минут, чтобы поближе взглянуть на легендарное сооружение, и взобрались по узкой, крутой тропе, которая вела к мосту. Взявшись за руки, они прислонились к парапету, глядя вниз на бурлящие воды реки.
— Лео?
— М-м?
Она повернулась к нему.
— Я люблю тебя.
Его губы медленно растянулись в улыбке.
— А я тебя.
Она сделала вид, что сомневается, а потом кивнула, лукаво блестя глазами.
— Да, я верю, что ты тоже любишь меня.
Автомобиль не надо было возвращать до утра, поэтому они позволили себе последнюю роскошь — подъехать на нем прямо к вилле. Как ни жаль было Кэрри покидать Сьену, она была обрадована при мысли о том, что возвращается домой. Домой! Как приятно знать, что у тебя есть дом. А когда рядом Лео, то это — просто райское блаженство! Они откупорили бутылку вина и взяли ее с собой в башенную комнату.
Всю ночь напролет Лео не давал ей спать, и ока снова и снова погружалась в глубины восхитительных и ранее незнакомых опущений, которые он сумел пробудить в ней. Разгоряченные любовными ласками, они вином утоляли жажду и потом снова занимались любовью. Утомленные, они уснули только под утро, оставив ставни открытыми, чтобы прохладный ветер с гор охладил их обнаженные тела.
На рассвете Кэрри проснулась от крика. Испуганная, села в постели. Рядом с ней метался Лео. Кэрри попробовала его разбудить.
— Лео? Что с тобой?
— Ничего. Все в порядке, — сказал он, открыв глаза.
— Но ты кричал во сне.
— Просто мне приснился кошмарный сон. Извини, что разбудил тебя.
Она облокотилась на руку и в темноте протянула к нему руку. Его тело было, словно натянутая пружина, а волосы стали влажными от пота.
— Лео, умоляю тебя, что случилось?
— Ничего, Кэрри, ничего. Я же сказал тебе — мне приснился плохой сон.
Он отодвинулся от нее, сбросил с себя одеяло, подошел сначала к умывальнику, а потом к окну. Она слышала, как он передвигается по комнате, вынимает сигарету и легонько постукивает ею по портсигару. Молча смотрела, как он зажег спичку, и на фоне темного неба смутно различила его силуэт.
— Спи, Кэрри, — тихо сказал он. — Со мной все в порядке. Не беспокойся. — Но его голос звучал глухо и неуверенно.
Теперь ее глаза привыкли к темноте, и она могла разглядеть его легкую фигуру, застывшую у окна. Она долго лежала в тишине, пока не задремала. Когда он опять забрался в постель, она сонно зашевелилась и повернулась к нему. Не говоря ни слова, он положил ее голову себе на плечо, и спустя некоторое время они вновь погрузились в сон.
Ранним ясным утром их внезапно разбудил неожиданный резкий звук колокольчика у входной двери.
— Боже всемогущий! — Лео сел на постели и взъерошил волосы, которые падали ему на лоб. — Что это такое?
Кэрри прижала одеяло к груди.
— Кто-то к нам звонит! И в такую рань!
Колокольчик зазвонил опять, с большей настойчивостью.
Лео застонал, обхватив голову руками.
— Будь он проклят.
— Но кто это может быть? — Кэрри вскочила с кровати, схватила халат, натянула его на себя и вышла на балкон. Ее взгляд упал на большую соломенную шляпу, затейливо украшенную цветами и огненно-красным шарфом. Заслышав над головой скрип ставней, женщина подняла голову, широко улыбнулась и жизнерадостно помахала рукой.
У Кэрри упало сердце.
Мэри Уэббер вновь помахала рукой.
— Миссис Стоу, дорогая! Я ведь обещала, что наведаюсь к вам в гости, и вот я здесь. — Она подняла руку, в которой держала длинный белый конверт. — Какое приятное приключение! Один очаровательный молодой человек предложил подвезти меня в своей повозке. Смотрите — я принесла вам письмо. Оно прибыло вчера.
Глава восьмая
Лео был бледен и неразговорчив. Мэри Уэббер явно не вызывала в нем желание вести светскую беседу, несмотря на то — а может быть, как раз благодаря тому, что проявляла весьма настойчивый и живой интерес к его особе.
