Джоржетт Хейер - Пудра и мушка
Вряд ли Банкрофта очень вдохновляло быть воспринятым другом Филиппа, но он поспешил склониться над рукой мадемуазель и высказать ей свое глубокое почтение.
- Я не думал встретить его здесь, мадемуазель. Последний раз мы виделись... в лесу, - сказал Филипп.
- Продолжайте! - заинтригованно наседала на него хозяйка салона.
- Ах нет! - Филипп развел руками. - Эта встреча нанесла урон моей доблести!
- Тем более, - не отставала мадемуазель. - Немедленно все расскажите мне!
- У нас с мистером Банкрофтом возникло небольшое расхождение во взглядах, каковое принято разрешать в лесу. И это расхождение было разрешено.
- Невероятно! - воскликнула мадемуазель.
- Напротив, дорогая моя. В те времена я являл собой весьма плачевное зрелище, не так ли, сэр?
- Это было не так давно, - ответил Банкрофт.
- Шесть месяцев тому назад, - уточнил Филипп, вступив в разговор с графом де Сен-Дантеном.
Мадемуазель оставалась крайне заинтригованной.
- Жалкое зрелище, Филипп?
- Здесь попахивает жуткой интригой, - влез со своим мнением маленький виконт. - Клотильда заставит его все рассказать!
- Конечно, - подтвердила подоспевшая Клотильда. - Филипп, где вы?
Филипп грациозно развернулся.
- Клотильда, дорогая, я весь к вашим услугам!
- Идите сюда! Я хочу, чтобы вы мне обязательно рассказали, что вы имели в виду, когда говорили про жалкое зрелище.
Если вы будете упрямиться, то я попрошу рассказать об этом мистера Банкрофта!
- О, я никогда не выдаю мужских секретов! - оскалился Банкрофт.
Филипп поднял свой лорнет и посмотрел совершенно спокойно на Банкрофта. Затем неопределенно пожал плечами и повернулся к Клотильде.
- Мой ангелочек, это очень грустная история. Шесть месяцев тому назад я жил в деревне и был грубым мужланом. Потом меня вынудили познать более радостные стороны жизни, и, наконец, я стою перед вами!
- Я же чувствовал, что здесь не обошлось без интриги, - спокойно сказал виконт.
- Но как же это! Филипп, вы, в деревне? Вы, наверное, шутите?
- К своей чести, нет, дорогая моя! Я приехал в Париж, чтобы научиться всем тонкостям великосветской жизни.
- Шесть месяцев назад? - Де Бержери был очень удивлен. - Вы впервые в Париже? И научились всему за столь короткое время?
- У меня природные способности, - улыбнулся Филипп. - Теперь вы удовлетворены?
- Никогда не поверю ни единому вашему слову, никогда! - с чувством произнесла мадемуазель. - Никогда! И ни единому слову!
- Я также не могу удовлетвориться вашим объяснением! Филипп поднял бровь, повернувшись к виконту.
- Что же вы хотите узнать более того, что я сказал?
- Мне интересно как она выглядела...
- Она?
- Ну да! Та леди, которая разбила вам сердце.
- Которую из них вы имеете в виду, они так не похожи друг на друга? беззаботно спросил Филипп.
- Я бы мог вам помочь припомнить, - сказал Банкрофт. Все взоры теперь устремились к нему. Филипп, сидя рядом с мадемуазель, пытался улыбаться.
- Простите меня, друг мой. Какую леди я забыл?
- Забыли? Не притворяйтесь, Жеттан!
Филипп поигрывал веером Клотильды и продолжал улыбаться, но в его светло-серых глазах Банкрофт почувствовал вызов.
- Мсье, я ее не забыл и не позволю вам или кому-нибудь еще в такой вольной манере склонять имя этой леди, - спокойно произнес Жеттан.
Наступила тишина. Вряд ли кто-нибудь мог ошибиться по поводу угрожающих интонаций, которые ясно прозвучали в голосе Филиппа. Сен-Дантен поспешил заполнить затянувшуюся паузу.
- Маленький Филипп готов сразиться с любым из нас, но ведь нельзя же этого допустить. Не станем же, друзья, надоедать ему, ибо он очень грозен, когда рассердится, заверяю вас! - он простодушно засмеялся и предложил Банкрофту нюхательного табаку.
- Да, он отважен, - согласился Банкрофт. Граф закрыл табакерку и отошел прочь. Своим видом он вежливо дал понять, что пресыщен этой темой.
- Вопрос несколько неуместен, я полагаю. Мадемуазель, вы будете танцевать?
Банкрофт покраснел. Мадемуазель поднялась со стула.
- Я обещала Жюлю! - она кивнула в сторону де Бержери, и они вместе удалились от собравшейся группы зевак. Сен-Дантен взял Филиппа за руку.
- Пойдемте скорее в комнату для игры в карты, Филипп. Иначе вам придется танцевать с Салевье, - он показал глазами на стоящую неподалеку пышную красавицу.
- Вы правы, это будет весьма утомительно, - согласился Филипп, - идемте скорее.
- Кто этот маловоспитанный джентльмен в розовом? - поинтересовался граф, когда они удалились.
- Человек, не заслуживающий внимания, - пожал плечами Филипп.
- Я так и подумал. Но все же он пытался рассердить вас?
- Да, - согласился Филипп. - Мне не понравился цвет его камзола.
- Можете рассчитывать на меня, - неожиданно произнес Сен-Дантен. - Мне он решительно во всем неприятен. Он бывал здесь и раньше, в прошлом году. Он лишен всякого такта. Его, верно, и в Лондоне выносят с трудом?
- Я не уверен. Думаю, это не так.
- Э-э! А как он посмел встрять в ваш разговор с дамой?
- Сен-Дантен! - Филипп высвободил свою руку.
- О, да-да, я знаю! Мы все понимаем, что за всем этим стоит леди! Иначе почему вы были так сдержанны и холодны?
- Я был холоден?
- Конечно, в глубине души. Неужели я опять не прав?
- Вы попали в самую точку. Сердце - штука старомодная.
- О, Филипп, вы лукавый шалунишка.
- Вот и все так говорят. Наверное, именно потому, что на самом деле я невинен и безгрешен. Забавно. Никто не усомнится в вашей безупречности, которая полностью соответствует вашему титулу. Мне же приклеивают ярлык безнравственности. Обязательно посвящу сонет этой теме.
- Ах, только не это! - взмолился не на шутку растревоженный Сен-Дантен. Филипп, ваши сонеты отвратительны! Умоляю, не надо больше стихов! Можете делать все, что угодно, но во имя всего святого, ваши стихи!..
- Увы! - вздохнул Филипп, - я не могу бросить это занятие.
Сен-Дантен выдержал паузу, держась рукой за занавес, отделявший комнату для игры в карты.
- Не можете, Филипп?
- По крайней мере, в настоящий момент, - мечтательно произнес Филипп. - В конце концов, все сводится к одному.
- И вы хотите сохранить вашу главную цель? - глаза Сен-Дантена выражали искреннее сожаление.
- Вы любопытны, как обезьяна, - ответил Филипп и подтолкнул графа в комнату.
- Как долго этот парень здесь? - спросил Банкрофт одного из своих друзей.
Мсье де Шамбер отряхнул манжету платком.
- Я думаю, что уже несколько месяцев! Он, определенно, вносит свежую струю, не так ли? Такой молодой, такой милый...
- Милый, черт его побери! - огрызнулся Банкрофт. Де Шамбер посмотрел на него с удивлением.
- Как, вам не нравится наш маленький Филипп?
- Ничуть. Самодовольный молодой выскочка!
- Что вы? Вы ошибаетесь! Вы его совсем не знаете! Он пыжится, и это очень забавно, но он вовсе не самодовольный, а просто еще дитя!
- К черту! Любимое всеми дитя?
- Это же последний писк моды в Париже. Кто-то ревнует к его популярности, но все, кто его знает, любят его.
- Ревновать этого сосунка! - вскричал Банкрофт. Де Шамбер остудил его взглядом.
- Скажу только для вас, мсье! Не следует слишком широко распространяться о вашей неприязни. У маленького Филиппа здесь очень влиятельные друзья. На вас будут косо смотреть, если вы позволите себе высмеивать его.
Банкрофт стал осторожнее в словах.
- Не стану скрывать от вас, дорогой де Шамбер, что у меня с вашим маленьким Филиппом вышла стычка. Я уже один раз наказал его за излишнюю дерзость.
- Ага? Не думаю, что кто-нибудь посоветует вам попытаться это сделать снова. У него нет недостатка в друзьях, и он владеет шпагой, как сущий дьявол. Будет неосмотрительно выказывать свою враждебность. К тому же, он любимец дам. Ведь это само по себе уже о многом говорит, не так ли?
- Когда я видел его в последний раз, - сплюнул Банкрофт, - он был похож на немытого лакея, а разговор с ним не отличался от беседы с огородным пугалом.
- Да? Я тоже кое-что слышал об этом. Но все же он душка, наш Филипп.
- Пропади он пропадом! - в сердцах ответил Банкрофт.
Глава VIII
В КОТОРОЙ ФИЛИППА ПОКИДАЕТ СОСТОЯНИЕ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЭЙФОРИИ
Через несколько недель после приезда мистера Банкрофта граф де Сен-Дантен устроил званый обед. Приглашены были только самые избранные гости, в числе которых оказался и Филипп. К половине шестого все приглашенные, за исключением одного, собрались в библиотеке, и Сен-Дантен сверил свой хронометр с часами над камином.
- Что случилось с Филиппом? - его вопрос не был адресован к кому-либо персонально. - Где наше дитя?
- Его вчера видели на балу, - сказал де Шателен.
- Но он уехал очень рано и в большой спешке. Филипп был потрясен жемчужиной в правом ухе мадам де Маршеран и тут же упорхнул.
- Упорхнул? Но почему?
- Кажется, чтобы сочинить балладу в ее честь. Сен-Дантен поднял руки вверх.
