Элизабет Эштон - Парад павлинов
Неприятные воспоминания о том вечере померкли, в памяти остались лишь два образа — темноволосый грек и его белокурая дама. В одной старой газете Чармиан нашла статью о мадам Петерсен. Ее называли законодательницей мод Парижа, и хотя у нее было имение близ Стокгольма, зиму эта дама предпочитала проводить во французской столице.
Чармиан часто думала, как развивались дальше отношения мадам Петерсен с Алексом, как скоро они помирились. Возможно, они вместе уехали от августовской жары на север на родину Хельги. Мысль о том, что они гуляют вместе по сосновым лесам Швеции и купаются в прохладных озерах, отзывалась в сердце девушки сладкой болью. Она ставила себя настолько ниже их, что даже не смела ревновать, просто восхищалась ими, как божествами, прекрасными и недосягаемыми. Иногда по вечерам, когда Чармиан открывала в своей комнате огромный старинный гардероб, чтобы достать какое-нибудь платье, ей на глаза попадалась «Греза» в пластиковом чехле. Девушка привезла с собой все свои пожитки, потому что знала, что после отпуска уже не вернется на Рю-Жозефин. Она нежно трогала шифон, ведь это платье оставалось единственным зримым доказательством события, которое чем дальше тем больше казалось ей нереальным.
Возвращаясь однажды после обычной прогулки к реке, Чармиан с удивлением увидела, что к дому едет большой серый автомобиль. Девушка была уже у ворот и поспешно уступила дорогу машине. И тут ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Где она видела этот роскошный лимузин? Она тут же одернула себя — на свете множество серых лимузинов, а мысли об Алексе сделались настоящим наваждением. Это безделье и дремотная атмосфера сказочного поместья навевают сны наяву. Скоро она вернется в Париж, начнет работать, и все сразу встанет на свои места.
Чармиан так и стояла на посыпанной гравием дорожке. Ее стройная фигурка в зеленых льняных брюках и блузке-безрукавке четко выделялась на фоне серой стены, окружавшей сад. Открытые руки девушки были покрыты легким загаром, светлые волосы охватывала зеленая лента. Когда машина проехала мимо, Чармиан подумала, что если в доме будут гости, ей лучше проскользнуть в дом через черный ход и привести себя в порядок. Но насколько ей было известно, в этот день гостей не ждали.
Вместо того чтобы ехать дальше, машина вдруг притормозила, развернулась едва ли не на газоне, приблизилась к девушке и остановилась чуть не у самых ее ног. Чармиан буквально остолбенела, когда дверца открылась, и перед ней предстал человек, сидевший за рулем. Девушка поначалу решила, что у нее начались галлюцинации.
— Значит, я не ошибся, — раздался голос, который она уже не чаяла когда-нибудь услышать. — Это же дублерша Алтеи! Но, та petite, что вы здесь делаете?
Без шляпы, с волосами, растрепанными его нетерпеливой рукой, Алекс сейчас выглядел, если не как лорд Байрон, то как один из его героев — Корсар или Дон Жуан. На нем была белая шелковая рубашка с короткими рукавами и серые брюки; шея была повязана цветным платком. Лицо Алекса было совсем таким же, каким Чармиан запомнила его, только более загорелым, и глаза все так же пристально смотрели из-под черных бровей.
Поняв наконец, что это не игра воображения, Чармиан постаралась казаться невозмутимой и сдержанной. Вздернув подбородок, она произнесла даже с некоторым вызовом:
— Я гостья семьи Себастьенов.
— Вот как? — Алекс был удивлен. — А я и не знал, что вы знакомы с блистательным Леоном и его очаровательной женой. Вы мне об этом ничего не говорили.
— А разве была причина говорить об этом? — Чармиан не хотелось признаваться, что когда они ужинали, она и мечтать не могла познакомиться с Себастьенами.
— Не было, — согласился он. — Просто, если бы я знал, что у нас с вами общие друзья, я бы уж, конечно, постарался растопить лед между нами.
— Я и не заметила, что между нами был лед. — Чармиан нарочно провоцировала его. Она не хотела, чтобы он догадался, как ее смутило и взволновало его неожиданное появление.
— Не заметили? — Легкая усмешка тронула его губы. — Я же помню, как упрекал вас, что вы все время молчите.
— Я ждала ваших вопросов, — уклончиво ответила девушка. — В конце концов, вы ведь тогда были для меня совсем чужим человеком.
— А теперь нет? — Он почти вплотную подошел к ней, и Чармиан почувствовала, как сильно застучало ее сердце.
— Нет, после того, как мы провели вместе ночь, — дерзко ответила она.
Алекс разразился громким смехом.
— Я очень жалел, что этого не случилось! — Осознав свой промах, девушка покраснела, а он добавил: — Но никогда не поздно исправить это упущение.
Это было уже слишком! Выбитая из колеи его насмешками, Чармиан нашла способ отплатить ему той же монетой.
— Но это не понравилось бы мадам Петерсен, разве нет? Наверное, хватило и того, что вы ужинали со мной.
Удар наугад попал в цель. Алекс перестал хохотать и нахмурился.
— Мне все равно, нравятся или нет ей мои поступки, — коротко ответил он.
— Я так и поняла, — с иронией заметила девушка.
Волнение, вызванное его близостью, начало помалу исчезать, уступая место весьма противоречивым чувствам. Одно дело — издалека обожать почти легендарный образ, окруженный ореолом прекрасных воспоминаний, и совсем другое — вдруг наяву встретиться с насмешливым взглядом этих золотисто-карих глаз. Человек, стоявший сейчас перед ней, не был идеальным; он использовал Чармиан для своей маленькой мести прекрасной блондинке, не заботясь о чувствах девушки. Она не могла понять, что ему нужно от нее сейчас, но видела, что ему нравится дразнить ее. Чармиан решила не поддаваться. Пусть он считает ее робким ребенком; она ему покажет, что может постоять за себя! Чармиан была рада, что ее голос звучит спокойно и ровно, когда она сказала:
— Если вы намерены продолжить наши отношения, чтобы побольнее уязвить мадам Петерсен, то вам должно быть стыдно. Это делает ваше предложение оскорбительным вдвойне.
Девушка гордилась своей маленькой тирадой, считая ее весомой и мудрой. Пусть он видит: она знает, что послужила лишь орудием мести, но больше не позволит держать ее за пешку в его играх! Чармиан была совершенно не готова к реакции Алекса — он вдруг крепко прижал девушку к своей груди. Его губы оказались всего в каком-то дюйме от ее лица, и он с угрозой сказал:
— Не искушай меня. Я ведь могу сделать так, что ты будешь жаждать моего внимания, каким бы оскорбительным его ни считала. Я знаю таких как ты — внешне холодна, как лед, но подо льдом скрывается пламя. — Он крепче сжал ее в объятиях и прошептал ей на ухо: — И мне хочется раздуть это пламя… Можно?
Чармиан пыталась высвободиться, но ее попытки были безуспешными — она оказалась в стальных тисках.
— Не надо… — пробормотала она. — Пожалуйста, отпустите меня.
— И не проси.
Его губы прижались к ее губам в настойчивом поцелуе. Его огонь обжег Чармиан, лавой разлившись по ее телу. Она задрожала; в ней проснулось непреодолимое желание теснее прижаться к нему, но когда его ласки стали настойчивее, девичья скромность Чармиан взяла верх над инстинктами, и ее охватила настоящая паника.
Она идеализировала Алекса, но когда встретила своего сказочного принца, он вдруг превратился в сатира. Почувствовав, что попытки освободиться тщетны, она вся сжалась и только отворачивала голову.
Заметив, что реакция на его ласки вдруг переменилась, Алекс оторвался от ее губ и взглянул в лицо. Сама невинность смотрела на него испуганными глазами, и только тут он понял, что у девушки нет никакого опыта в любовных делах. Девушки, которые одни гуляют по улицам Парижа и завязывают отношения с незнакомыми мужчинами, обычно вполне доступны, но на сей раз Алекс, похоже, ошибся. Что-то в ее беспомощности тронуло его душу и заставило отказаться от привычки брать то, что ему хочется, не считаясь с чувствами других. Он вдруг разжал объятия.
— Mon Dieu[18], да ты же еще совсем дитя! — почти с нежностью произнес он. — Не в моих правилах соблазнять малюток!
Алекс с улыбкой смотрел на Чармиан. Сжав руки на груди, опустив глаза, она стояла перед ним, бледная и потрясенная. Его настойчивые руки потревожили ленточку, которая удерживала ее волосы, и они янтарным облаком рассыпались по плечам.
— Хочу дать вам совет, моя дорогая, — спокойно сказал Алекс. — Впредь не провоцируйте меня. В семье Димитриу не привыкли обуздывать страсти; в нас легко разбудить дьявола. В следующий раз вы так легко не отделаетесь.
И тут испуг Чармиан сменился гневом. Она стиснула кулаки, тряхнула головой и взглянула ему прямо в глаза.
— Следующего раза не будет, — бросила она. — Об этом я позабочусь. Вы думаете, что стоит подарить девушке платье… — Чармиан осеклась. Как глупо напоминать ему об этом! Поразительно: при нем она сперва говорит, а уж потом думает.
