Шахразада - Пещера невольницы-колдуньи

Шахразада

Пещера невольницы-колдуньи

Али-Баба был свободен как ветер. В этот удивительно знойный даже для их знойных мест день он, то ли на свою беду, то ли на счастье, решил прогуляться. Ноги вынесли его за городскую стену, на одну из тропок, что вела в горы. Вновь и вновь юноша мысленно возвращался к тому мигу, когда на шею возлюбленной легло ожерелье, вновь и вновь переживал он секунды расставания, вновь и вновь чувствовал, как накатывают на него, к счастью, все слабее, волны любовного безумия. И потому не сразу заметил Али, что ушел далеко в горы: не стало видно крепостной стены, умолк шум никогда не отдыхающего города. Лишь ветер шевелил ветви густого кустарника, да слышался колокольчик какой-то глупой козы, которая в поисках сочной травки забрела далеко от дома.

Но вот в тишине родился еще один звук — звук шагов. Так быстро и легко могла идти только молоденькая девушка.

Али-Баба всегда мог отличить шаги женщины от шагов мужчины или ребенка. Ибо он, Али-Баба, сын Ахмета, торговец коврами, считал себя настоящим любителем женщин и ценителем великой женской красоты.

«О Аллах милосердный, что может делать девушка в этот вечерний час так высоко в горах? Или мне это все лишь послышалось? Но нет, шаги становятся все ближе…»

Али-Баба присел за огромным кустом олеандра так, чтобы видеть тропинку, но самому оставаться совершенно незаметным.

«Да, я не ошибся. Это молоденькая девушка. Но куда же она так торопится? И почему все время поглядывает на свою раскрытую ладонь?»

Конечно, Али-Баба был не из тех, кто способен просто вернуться в город и остаться в стороне от тайны, которая сама просилась ему в руки, вернее, бежала навстречу в вечерней тиши. И поэтому он последовал за девушкой, стараясь двигаться так же тихо, как двигался бы призрак… Если, конечно, какому-нибудь призраку пришла бы вдруг охота погулять по узким каменистым тропкам.

Но красться пришлось недолго. Через сотню-другую шагов подъем закончился. И девушка, а следом за ней и Али-Баба, ступили на каменную площадку перед скалами.

— О Аллах, неужели я уже нашла? Неужели это здесь? Так близко от дома?

«Малышка, что же ты ищешь так высоко в горах?» — не мог не спросить Али-Баба. Но спросил он это совсем беззвучно, ибо чувствовал, что удивительная тайна откроется ему сама и уже совсем скоро.

Между тем девушка обошла всю площадку перед скалой и, увидев что-то у ее подножия, проговорила:

— О, вот он, знак девы-защитницы… Да пребудет с тобой, добрая моя Джамиля, милость Аллаха всесильного и всемилостивого… Теперь я буду не одна.

Девушка встала перед скалой и, поглядывая на раскрытую ладонь, медленно и торжественно произнесла:

— Сим-сим, по велению сердца, откройся!

«Сим-сим[1]? При чем тут печенье?»

Безмолвный ответ гор потряс Али-Бабу: без скрипа или скрежета, так, словно создана из призрачного ветра, такая огромная, казалось, нерушимая, скала сдвинулась со своего места. И раскрылся высокий узкий грот — вход в недра горы, вход в тайну.

Свиток первый

На пологом большом холме стоял невысокий худощавый человек в странной одежде. Длинный серый балахон достигал пят и висел на хилом теле, словно мешок. Рук практически не было видно. Только иногда его тонкие пальцы показывались из широких рукавов и нервно теребили грубый холст капюшона. Лицо незнакомца пряталось в густой тени, лишь холодно сверкали колючие немигающие глаза. Человек не шевелился, внимательно оглядывая бескрайние просторы пустыни, еще вчера принадлежавшие Великому Стигару.

Безжалостные солнечные лучи выжгли всю зелень, казалось, даже ту, которой еще только предстоит родиться в этих знойных местах. Земля, камни, скалы обрели неживой буро-коричневый цвет. Приятная, радующая глаз картина…

Вокруг холма расположилась сотня закованных в стальную броню воинов. Верная, преданная охрана. Любой из этих бойцов готов пожертвовать собственной жизнью ради своего могущественного господина, а им был не кто иной, как колдун Мернепта. Год назад он вернулся в родные края из небытия. Страна в упадке, терпит постоянные поражения то от нашествия полуночных варваров, то от туранцев-горцев, то от аргайцев.

Культ его бога, бога Септа, ненавистен и презираем по всей Ойкумене. Гонимы и приверженцы его. Но пришло время изменить картину и проучить зарвавшихся северян. Как это сделать, колдун прекрасно знал. Он долго готовился, и вот теперь настал его час.

Ему помогут древние демоны Мероэ и Арга! Никто уже не верит в эту старую легенду, над ним, быть может, последним, смеются даже соплеменники. На устах Мернепты появилась презрительная усмешка. Где теперь эти безмозглые неучи? Почивают в забвении.

Он, Архемон, долго искал священную книгу Ратагаа. Сведения о ней, смутные и неточные, приходилось добывать по крупицам. Он побывал в Аркании, в Вендии, в Полонии, добрался до полуночных границ страны Дайыван, не побрезговал и отвратительным пойлом, побратавшись с тамошним краснорожим шаманом. Не раз находился в шаге от гибели. Хитростью, коварством, силой и жестокостью Мернепта выпытывал ценные заклинания у колдунов, знахарей и волшебников. А после себя оставлял только трупы — соперники ему были не нужны.

Однажды в маленькой таверне где-то на полудень от либийской столицы Архемон повстречал Нрана. На первый взгляд молодой человек выглядел беззащитным, но колдун сразу почувствовал опасность, исходящую от него. Тогда он попытался убить Нрана, настоящего врага, но ничего не вышло. Вино с ядом его противник даже не пригубил. Глядя прямо в глаза Мернепты, Нран вылил содержимое чаши на пол. Тогда стигарец нанял трех разбойников.

Те затеяли в таверне драку, во время которой один из них должен был зарезать соперника колдуна. Увы, этот замысел тоже не увенчался успехом. Волшебник легко расправился с наемниками, и отъявленные головорезы оказались на каторге.

Уже уходя, Архемон заколдовал лошадь Нрана. Она понесла врага к пропасти, стигарец довольно потирал руки, но вдруг животное остановилось и стало смирным и послушным, как обычно. Волшебник сумел снять колдовские чары. Плюнув от злости в сторону соперника, Мернепта решил вернуться на родину, к щедрым некогда берегам Файюма. Если бы он знал, какую роль сыграет Нран в его судьбе, то не смирился бы с неудачей. Избавиться от опасного противника нужно было именно тогда.

Спустя луну колдун ступил на плиты древнего города. В нем обитали теперь лишь безжалостные кровожадные демоны, но чудовищ Архемон-стигарец не боялся. Он знал десятки надежных заклинаний. Колдун когда-то слышал, что здесь можно встретить последних выживших людей-леопардов. Ему нужны были их свитки, ибо именно там, он знал это, среди корявых строк, и прячется сейчас ключ к древним тайнам.

Несколько дней Мернепта бесцельно бродил среди древних развалин. Эти камни помнили многое. Наконец удача улыбнулась стигарцу. В окне полуразрушенного здания Архемон увидел неказистую сгорбленную фигуру. Не испытывая ни малейшего страха, он двинулся за незнакомцем. Существо привело его в темное ветхое подземелье. Колдуну приходилось постоянно пригибаться, чтобы не удариться головой. Мернепта совершенно потерял ощущение времени.

Шел стигарец очень долго. Неожиданно раздалось угрожающее шипение. Отступив чуть назад, Архемон прочел нужное заклинание, и помещение залил неяркий зеленоватый свет. Надежда окрылила, ибо люди-леопарды, оказывается, давно уже уступили эти земли совсем другому племени.

Прямо перед собой колдун увидел трех змеелюдей. Вместо кожи — чешуя, широко раскрытые пасти, четыре острых зуба, тонкий язык и сверкающие ненавистью желтые глаза. Они были готовы в любой момент наброситься на незваного гостя. Слабые, тщедушные тела, тонкие ручки… казалось, что одолеть их будет легко. Однако Мернепта не тешил себя иллюзиями. Сила змеелюдей совсем в другом: их древнее колдовство было непобедимым и по сей час.

Покорно согнув голову, стигарец поведал хозяевам о своих скитаниях, о той борьбе за возрождение их великого верования, которую много лет вел… Поведал, конечно, кое о чем умолчав. Переговоры затянулись.

Старейшины упорно не соглашались брать нового ученика. Но он, Мернепта, старался быть убедительным, хотя и не давить на тех, кто может уничтожить его за одно неразумное слово. Завязав Архемону глаза, они повели его в глубины подземелья. Под Файюмом оказался еще один город, тайный, но, как позже понял Мернепта, истинный. Тоннели имели в длину десятки лиг и сотни ответвлений. Что в них скрывается, колдун так и не узнал.

Стигарца привели в просторный зал и оставили в одиночестве. Сняв повязку, Мернепта невольно вскрикнул от восхищения. Вдоль стен находились стеллажи с древними книгами и свитками. Их было невозможно прочесть за всю жизнь. Подлинная сокровищница знаний!