Больше, чем ничего (СИ) - Юдина Екатерина
Судя по лицу Адриана, он как раз их и хотел предложить.
Попрощавшись со всеми, я пошла к выходу, но, поскольку меня все плотно обступили, Жаку и Гастону пришлось как-нибудь отступать в этой толпе, чтобы пропустить меня.
Когда я в начале второго курса взяла на себя обязанности старосты, чтобы помочь с организацией университетского пикника, я считала, что это точно временно, но вот уже начался третий курс, а я все так же являлась старостой. Да и как-то уже привыкла к этому.
Выйдя в коридор, я услышала, что со мной кто-то поздоровался. Оказалось, что Джосет и Ариана. Они из четвертого курса и факультеты у нас разные, но будучи старостой своей группы и, участвуя в организации разнообразных университетских мероприятий, я уже теперь знала многих из тех, кто тут учился. Встретила множество классных ребят.
Перекинувшись парой фраз с девчонками, я получила от них предложение сходить в какое-то новое кафе, но, сославшись на крайне важные дела и, попрощавшись, я быстро пошла дальше.
Спустилась на первый этаж и увидела, что Элла уже стояла около выхода.
— Долго ждешь? — подходя к девушке, я толкнула дверь и мы вдвоем вышли на улицу. Тут же обдало жарким воздухом и я кожей ощутила нещадные лучи солнца.
— Нет, меня преподаватель задержал. Уже думала писать тебе и просить подождать меня, — спускаясь по ступенькам, Элла сняла с запястья резинку и собрала в хвост длинные, рыжие волосы. — Куда сначала заедем?
— Давай, в пекарню к моей маме, — подняв ладонь, я поправила лямку легкого платья, против воли бросив взгляд на ключицы. Ещё год назад были убраны шрамы, а я до сих пор не могла привыкнуть к тому, что их больше нет. И, тем более, к тому, что теперь я могла носить любую одежду. Но, черт, какое же это удовольствие.
Мы подошли к моей машине и, открыв дверцу, я села за руль. Этьен подарил мне ее на девятнадцатилетие. Сам учил водить и, во время этого я, наверное, жестко истрепала ему все нервы. Особенно от того, что мы пару раз чуть не врезались в деревья. Тогда Дар-Мортер еле успевая выкрутить руль, тут же спрашивал не ушиблась ли я. Вообще за все время, которое мы провели вместе, он ни разу не повысил на меня голос. И тогда в том числе. Мне же было жутко стыдно, что я не могла так просто научиться водить, а Этьен все терпеливо объяснял. Да и уже теперь, к счастью, я себя более чем уверенно чувствовала за рулем, а нервы Этьена я позже подлечила вкусными ужинами. Ну и, естественно, после них утягивая Дар-Мортера в спальню. Или он меня туда утягивал. Уже с этим разобраться было трудно.
Но вообще, водила я редко. Лишь в те времена, когда Дар-Мортера не было в Марселе. То есть, как сейчас.
Достав из сумки телефон, я отправила его на подставку, проверяя время. Дар-Мортер должен вернуться сегодня ближе к полночи, но уже никакого терпения для ожидания не хватало.
Эта его поездка была особенно длительной — три недели. По ощущениям, как самая мучительная пытка. Или даже ад.
Немного спасало то, что мы созванивались каждое утро и вечер. Постоянно переписывались. Был даже секс по телефону и, окончательно осмелев, я пару раз высылала Этьену интимные фотографии. Эта чертова разлука и так током проходила по коже. Заживо пожирала.
Казалось, что уже теперь должно быть проще. Мы ведь уже почти два года вместе и, наверное, уже должны были перейти на этап просто внутреннего уюта рядом друг с другом и, конечно, он был, вот только, чувства, наоборот, становились лишь острее. Мощнее. Пьянили и сводили с ума. Так, что даже случайное касание углями проходило по коже и всякий раз, когда мы оказывались рядом, голова шла кругом. Воздух вокруг начинал трещать и пропитываться искрами. Вечно было мало друг друга и каждый день проведенный порознь был хуже самой мучительной пытки.
***Ненадолго заехав к маме, я с удовольствием отметила то, что ее пекарня пользовалась спросом. И это несмотря на то, что она была открыта лишь пару месяцев назад.
А ведь маме изначально вообще трудно далось это решение.
Когда Бастиан только появился в ее жизни и начал оказывать знаки внимания, маму это даже испугало. Она не понимала, кто он и зачем вообще ухаживал за ней. Иногда мне казалось, что мама вовсе не считала, что могла понравиться такому мужчине. Как оказалось, отец и безжалостная жизни, окончательно убили в ней женщину.
Бастиан хоть и являлся жестким, строгим мужчиной, но постепенно бережностью и нежностью сумел пробудить в маме чувства и рядом с ним она наконец-то расцвела. Насколько же хорошо мама теперь выглядела. Каждый день светилась. А я, наблюдая за тем, как развивались их отношения, понимала, что женщине нужны любовь и внимание. Мы сами по себе сильные, но рядом с правильным человеком можем вообще преодолевать все возможные преграды.
Примерно полгода назад Бастиан забрал маму в Марсель. И как раз это являлось началом трудных решений. Сменить город. Продать ту пекарню и открыть тут новую. К счастью, Бастиан всячески поддерживал маму. Помогал ей. Я тоже делала все возможное. Как минимум, пыталась быть рядом и убеждать в том, что такие изменения к лучшему. Ещё и с открытием пекарни помогала. Работала тут первые недели вместе с мамой. И уже это было, как приятная ностальгия.
Теперь она жила в доме Бастиана и примерно две недели назад стало известно о том, что мама беременна. Насколько же это классная новость. Да и Бастиан теперь вовсе на руках её носил. Следил за тем, чтобы мама ни в коем случае не уставала и сам выглядел до невозможности счастливым. Вообще, за ними было очень приятно наблюдать.
Поговорив с мамой и, убедившись в том, что у нее все хорошо, я уже собиралась уходить, как она мне и Элле дала по огромному бумажному пакету с выпечкой. Сказала, что там круассаны и маффины с новыми вкусами.
Элла как раз хотела их купить, из-за чего, обняв мою маму, поблагодарила.
Вообще, Элла тоже помогала с открытием пекарни. Говорила, что ей просто интересно научиться готовить выпечку, но в то время ее присутствие было невероятно. Несмотря на то, что Бастиан мог полностью деньгами обеспечить открытие пекарни, мама в подобном плане со всем желала справиться сама и вот мы с девчонками, заявившись к ней, пытались хоть как-то поддерживать. Дайон работала за прилавком. Мы с мамой занимались выпечкой, Элла помогала нам на кухне и позже пошла зазывать людей с улицы. Манон рисовала вывески. Как оказалось, она в этом пошла в отца. И нам не было тяжело. Наоборот, это было классное время.
И мама никогда не взяла бы денег с Эллы за выпечку. Как и с других девчонок. Наоборот, она часто что-нибудь передавала им и раз в неделю, после закрытия, устраивала нам тут женские посиделки. Это были по-настоящему уютные вечера. Тем более, Манон уже выпустилась из университета и видеться с ней часто, к сожалению, не получалось. Но я и за нее была рада.
Манон теперь работала в небольшой фирме. Снимала квартиру, покупала одежду и выглядела весьма хорошо. Больше не ощущая прежней затравленности, она развивалась, наладила отношения с отцом, который тоже скучал по ней и стыдился того, что не может финансово помочь дочери. Но, кажется, теперь у них все было хорошо.
Тем более, недавно у Манон в печать вышла первая книга. Она ее написала около года назад и мы все вместе уговаривали ее отправить текст в издательство. Когда же его одобрили, все так же вместе праздновали. К сожалению, первый тираж не был большим. Всего лишь тысяча экземпляров, но вроде как книгу неплохо покупали, а, значит, это можно было считать вполне себе хорошим началом.
Что касается той книги, которая была написана про меня и Этьена…/ Она ещё полтора года назад была удалена, но, к сожалению, это не означало, что про нее забыли. Хотя бы по той причине, что тогда ее успели скачать, а поскольку Дар-Мортер до сих пор являлся самым обсуждаемым парнем в университете, про нашу пару часто говорили и тем, кто поступал в университет, начиная тут же трястись от страха перед Этьеном, рассказывали о том, что про нас была написана романтическая история, после которой мы и начали встречаться.
