Джоди Эллен Малпас - Одна обещанная ночь (ЛП)
– Как там все идет? – спрашивает он, разрывая неуютную тишину.
– Я просто оставила их, – отвечаю вежливо и принимаю мартини.
– Миллер не ценит суету и повышенное внимание.
Пытаюсь выяснить двойной смысл резкого заявления Тони.
– Знаю, – отвечаю, думая, что он не в курсе.
– Он счастлив в своем собственном маленьком организованном мире.
– Знаю, – повторяю, разворачиваясь, чтобы уйти от неудобного разговора. Он не особо враждебный, но я не знаю, куда ведет эта беседа.
– Он эмоционально недоступен.
Я останавливаюсь и разворачиваюсь, смотрю в задумчивые глаза на его лице несколько секунд прежде, чем начать говорить:
– В чем смысл? – спрашиваю напрямую, чувствуя, что раздражение грозит моему самообладанию. Миллер говорил мне тоже самое, но я нашла в нем эмоции. Может не так как у всех, но они там.
Он улыбается, и это искренняя улыбка, но это еще и улыбка, которая говорит мне, что я слепа, наивна и заблуждаюсь.
– Такая сладкая девочка, как ты, не должна застревать в этом мире.
– Что навело вас на мысль, что я сладкая? – спрашиваю, раздражение нарастает. И что он подразумевает под «этот мир»? Клубы? Выпивка? Он качает головой и возвращается к своей писанине, не ответив на мой вопрос. – Тони, что вы имеете в виду?
– Я имею в виду… – он замолкает и вздыхает, глядя вверх. – Ты отвлечение, без которого он смог бы обойтись.
– Отвлечение?
– Да, ему нужно сконцентрироваться.
– На чем? – спрашиваю я.
Тони поднимает свое коренастое тело с барного стула, собирает бумаги, вставляет ручку за ухо и берет свое пиво.
– На этом мире, – говорит он просто, разворачивается и шагает вдоль клуба.
Стою, как вкопанная, в полной растерянности и смотрю, как увеличивается между нами расстояние. Может, отвлечение – именно то, что нужно Миллеру. Он много работает, находится в постоянном стрессе и ему нужно, чтобы я снимала этот стресс в конце дня. Я хочу делать это. Хочу помогать ему.
Опустив взгляд, смотрю на стаканы в своих руках и замечаю, что от тепла ладони лед в мартини немного растаял, но не заменяю его. Диана Лоу может выпить мартини и с растаявшим льдом. Иду обратно в кабинет Миллера.
Его взгляд прикован к двери, когда я вхожу, а Диана расхаживает по его кабинету, просто потрясающе виляя бедрами, в то время как фотограф скучает, развалившись в кресле.
Отдаю Миллеру скотч, передавая стакан ему в руку, не решаясь поставить на стол, потому что понятия не имею, где именно на столе мне следует его поставить.
– Спасибо, – он практически выдыхает, постукивая по колену и призывая меня на него сесть. Я немного шокирована такой личной просьбой во время деловой встречи, но не возражаю.
Следуя его сигналу, опускаюсь к нему на колено и с молчаливым весельем жду, как поведет себя в этой ситуации Диана Лоу. Не могу удержаться и пользуясь маленькой властью, держу ее мартини так, что ей приходится подойти ко мне, чтобы забрать его.
Как только стакан покидает мою руку, Миллер оборачивает свою вокруг моей талии и спиной прижимает меня к своей груди.
Диана Лоу, стараясь изо всех сил тепло мне улыбается, пытаясь собраться с мыслями.
– Полагаю, мне следует изменить название своей статьи.
– А каким было название, мисс Лоу? – холодно спрашивает Миллер.
– Ну, оно звучало как «Самый завидный лондонский холостяк открывает самый престижный лондонский клуб».
Миллер подо мной напрягается:
– Да, – осушив стакан, c невероятной точностью ставит его на стол. – Измените.
Абсолютно раздраженная, она снова садится в кресло напротив Миллера. Самый завидный лондонский холостяк? Миллер говорил, но все же приятно слышать, как кто-то еще признает, что он одинок. Или был.
Она хмурится, поставив стакан на стол Миллера, отчего он напрягается, и я напрягаюсь в результате настроения Миллера.
– Не возражаете? – я тянусь и хватаю стакан, втискивая его обратно ей в руку. – Подставки нет, а стол очень дорогой.
Она смотрит непонимающим взглядом на стакан Миллера, который стоит на столе без подставки….но в правильном месте.
– Простите, – отвечает, забирая стакан.
– Нет проблем, – улыбаюсь так же неискренне, как она, и чувствую, как Миллер сжимает меня, молча выражая благодарность.
– Итак, давайте подведем итог, – говорит она, пытаясь удержать стакан и сделать пометки в своем лэптопе. – На чем основывается решение о получении членства в ваш клуб?
– Взнос, – отвечает Миллер, коротко и устало, заставляя меня улыбнуться.
– И как потенциальные клиенты подают заявку?
– Они не подают.
Она снова поднимает непонимающий взгляд:
– Тогда, как вы заполучаете клиентов?
– За вас должен поручиться действующий член клуба.
– Это не ограничивает вашу клиентуру? – спрашивает она.
– Нисколько. У меня уже больше двух тысяч членов клуба, а мы открылись меньше недели назад. Теперь у нас появился лист ожидания.
– Оу, – она кажется расстроенной, но потом соблазнительно улыбается и не спеша перекидывает ногу на ногу. – И что же нужно сделать, чтобы проскочить лист ожидания?
Морщусь недовольно от такой наглости, бесстыжая девица.
– Да, что нужно сделать, Миллер? – спрашиваю я, оборачиваясь, чтобы взглянуть на него, и надуваю губки.
В его глазах искорки, уголки губ едва заметно приподнимаются, когда он переводит взгляд обратно на Диану Лоу.
– Вы знаете какого-нибудь из членов клуба, мисс Лоу?
Ее улыбка становится ярче:
– Я знаю вас.
Мне стоит усилий сдержать шокированное покашливание, готовое вырваться из горла. Она вообще меня замечает?
– Вы меня не знаете, мисс Лоу, – произносит Миллер, тихо и резко. – Немного людей знают.
Фотограф, чувствуя неудобство, ерзает в кресле, а Диана Лоу смущенно краснеет. Полагаю, ее нечасто отшивают, и мне интересно, стоит ли Миллеру быть таким враждебным, когда она собирается написать статью о нем и его новом клубе. Впрочем, его слова не произвели того же эффекта на меня, потому что я его знаю.
– Фото! – вскрикивает Диана, вскакивая с кресла и снова ставя стакан, очевидно забыв в своей бестактности мою предшествующую просьбу.
Я быстро хватаю его прежде, чем Миллера начинает трясти, и отхожу в сторону, чтобы фотограф мог получить то, что ему нужно. Смотрю, как Миллер встает и начинает разглаживать все складки на костюме, ворча при этом себе под нос. Это моя вина, отвлекла его от гладильной доски, с помощью которой он сделал бы свой внешний вид идеальным, пусть даже ему и не нужно. Он всегда выглядит идеально.
