Кровавая схватка (ЛП) - Прайор Линдси Дж.

Образы того, что она сделала с ним тогда, в переулке, промелькнули у неё перед глазами. Но теперь, вместо смущения, она чувствовала возбуждение. Потому что эти образы сказали ей, как трудно ему было сказать «нет».

Вздох, который он издал, когда она взяла его в рот, всё ещё преследовал её. Когда она подняла глаза и увидела, что его голова откинута назад и прислонена к стене переулка, глаза закрыты, его мужественная шея обнажена, дело было не только в её собственном удовлетворении — она тоже хотела доставить ему удовольствие.

Это сделало проникновение его глубоко в её рот настолько естественным, насколько это вообще могло быть. Когда она ласкала языком его кончик, пальцами основание его эрекции, когда он дергался у неё во рту, она упивалась своей властью над ним. И никогда ещё это не было так волнующе.

Джаска влекло к ней.

И то, как он поцеловал её, сказало ей, что ему не всё равно.

Сочетание было более смертоносным, чем она когда-либо могла себе представить.

Она изо всех сил старалась принять на себя всю силу его следующего толчка, не говоря уже о его увеличившемся темпе, но он крепко держал её, удерживая в нужном положении.

Она держалась за его предплечье, её пальцы едва касались его бицепса, другая рука крепко обхватила его за шею, когда она прижала его к себе, чувствовала мощное наступление своей собственной кульминации, когда почувствовала, что он не просто кончил, а взорвался внутри неё.

И что-то внутри неё снова дрогнуло.

Она вскрикнула, почувствовала, как он вздрогнул, услышала его стон. Но на этот раз это был стон не гнева или разочарования, а удовлетворения. Более того, удовлетворенности. И когда она бесстыдно задохнулась от удовольствия, она, наконец, поддалась связи, которая никогда не собиралась исчезать.

ГЛАВА 33

София лежала на боку, лицом к стене.

Джаск молча лежал позади неё. Одну руку положил у неё над головой, а пальцы другой руки переплел с её пальцами. Их руки лежали на одеяле. Большим пальцем он нежно поглаживал её руку.

— Как тебя зовут? — спросил он. — Твоё настоящее имя?

Она мгновение колебалась.

— Фия… моё настоящее имя. Сокращение от София. Софи… Так зовут меня в моей семье.

— Софи, — повторил он. — Тебе оно подходит.

Её сердце подпрыгнуло, когда это так легко, так чувственно сорвалось с его губ.

— Фия подходит мне больше.

— Нет, — сказал он. — С Фией ты чувствуешь себя лучше. В этом есть разница.

Она перевернулась на спину и посмотрела на него.

— Что же это изменило?

— Что изменило что?

— Нисходящая спираль, по которой ты шёл. Что изменило ситуацию?

— Присутствие того, кто достаточно заботится.

В животе у неё завязался узел.

— Ты встретил кого-то после Эллен?

— До Эллен. Я говорю о Корбине.

Она слегка игриво приподняла брови.

— Ты не хочешь мне что-то рассказать?

От его улыбки у неё снова скрутило живот.

— Он хороший друг, — сказал он. — Самый лучший друг. Из тех, кто всегда рядом, когда ты в них нуждаешься. Который видит тебя в худшем виде и усердно работает, чтобы вернуть тебе твою лучшую сторону.

— Он вытащил тебя обратно?

— Он в известной мере надрал мне задницу, чтобы я вернулся. Однажды ночью он притащил меня обратно в комплекс. Запер меня в одной из изолированных комнат. Рассказал мне больше прописных истин, чем я хотел услышать. И он больше не выпускал меня, пока я не начал здраво соображать.

— Сколько времени это заняло?

— Месяц.

— Месяц?

— Я не хотел слышать то, что он хотел сказать. А он не собирался выпускать меня до тех пор, пока я буду представлять угрозу для нашей стаи. К счастью, я не попал на радар ПКЛ. Но исключительно потому, что сам прикрывал свою спину.

— Но, в конечном счёте, ты всё-таки услышал.

— Вообще-то, именно Солстис достучалась до меня.

— В чём был её секрет?

— Она заставила меня осознать, как сильно Корбин заботился, как сильно она заботилась, как сильно стая нуждалась во мне. Каким эгоистичным ублюдком я был. И о том, что я имел право поразмыслить — но только недолго. Очевидно, на это ушло почти десятилетие. В те ранние годы я подвергал свою стаю большому риску… меня не было рядом с ними.

— Корбин принял бразды правления вместо тебя?

— Когда было нужно.

— Но теперь вы вместе. Я имею в виду, ты взял себя в руки?

— У меня всё ещё бывают такие моменты.

— Как со мной.

Он улыбнулся.

— Дорогая, ты и пацифиста доведешь до предела.

Она улыбнулась в ответ. Но она смотрела ему в глаза, глаза, которые не дрогнули.

— Я встречала его?

Он нахмурился.

— Кого?

Она слегка приподнялась, подперев голову ладонью.

— Твоего сына.

Он взглянул на потолок.

— Можно и так сказать, — он снова посмотрел на неё. — Можно сказать, что он тот, кто свёл нас вместе.

Она знала, что вытаращила глаза, но ничего не могла с этим поделать, поскольку на ум приходили только две возможности. И был только один, кто походил на Джаска.

— Рони? Рони — твой сын?

— Не то, чтобы у меня было какое-то право называть его так.

— Судя по тому, что ты мне рассказал, что-то мне подсказывает, что он не согласен. Джаск, — сказала она, нежно хватая его за лицо и заставляя его посмотреть на неё. — Если я тебе как-то нужна, и он помог тебе меня заполучить, значит, он был частью гораздо большего, чем наша встреча. Это может стать прорывом, в котором вы оба нуждаетесь. Ты должен сказать ему, что он молодец, Джаск. Тебе нужно сказать своему сыну, что ты гордишься.

И он мог. Она видела по его глазам, как сильно он этого хотел. И чтобы это произошло, ей нужно было доказать, что она может сделать всё, что он от неё захочет. Более того, она хотела помочь ему.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала, Джаск, — сказала она. — Доверься мне настолько, чтобы рассказать.

Он на несколько мгновений отвёл взгляд. Но потом всё же перевернулся на живот и снова посмотрел ей в глаза.

— Ты ведь знаешь, как работают лунные циклы, верно? Каждые два-три года появляется тринадцатая луна — второе полнолуние за один месяц по солнечному календарю. Некоторые называют это голубой луной.

София кивнула. Она понимала о ликанских преданиях не меньше, чем все остальные. Хотя она жалела, что не потратила время на то, чтобы узнать больше.

— Тринадцатая луна появляется в общей сложности семь раз в метоническом цикле, длящемся девятнадцать лет, — добавил он. — Эта седьмая, тринадцатая луна — решающий момент для ликанов, наша аллергия на эту луну особенно сильна. Нам приходится менять ингредиенты, которые мы принимаем, не говоря уже о дозировке. Одна из трав, которые мы берём, это аконит. Нам удается выращивать его в комплексе в особых условиях. Это основная трава для всех наших отваров. Она не только способствует подавлению морфинга, но и действует как анестетик — эффективно парализует нервы, вызывающие ощущение боли, прикосновения и температуры, воздействуя на кровообращение, дыхание и нервную систему. Единственная проблема в том, что если его не обработать должным образом, это может привести к летальному исходу. Сначала его нужно приготовить на пару с очень определенной дозой имбиря. С очень определенным видом имбиря — куркумой.

— Но?

— У нас в стае был кое-кто… Неро. Он всегда трансформировался раньше всех остальных. Мы дали ему дозу, которая должна была подействовать.

— Должна была?

— Мало того, что трансформация была едва подавлена, но вскоре после этого он умер в муках. Такое случается редко, но всегда есть риск, когда меняется состав. Теперь мы знаем, что нам нужна более сильная доза аконита, но чем больше аконита, тем больше куркумы. У нас достаточно первого. Проблема в том, что у нас и близко нет того количества куркумы, которое, по расчетам, нам нужно.

— Как я к этому причастна?

— Следующий по качеству источник трав и специй после нас это ведьмы. Твой вид. Я отследил источник, где могло быть достаточно куркумы для наших нужд. Но, как ты знаешь, контакты с кем-либо при обмене травами и специями запрещены… так что власти могут управлять ведьмами и следить за тем, чтобы они не стали слишком могущественными. Точно так же, как они перестали импортировать определённые травы и специи в Блэкторн и Лоутаун десятилетия назад, зная, что однажды наши запасы истощатся.