Жестоко и прекрасно (ЛП) - Лейн Терри Э.
— Ты знал, не так ли?
— Да, но он взял с меня клятву не говорить тебе. Прости, Кейт.
— Ну, я просто не могу этого сделать. Я не могу уйти и никак не прощаться.
— Я сказал ему это, и я сказал ему, что было бы нечестно с его стороны просить тебя об этом. Но ты же знаешь Дрю. Он всегда думает обо всех.
— Я иду домой, чтобы принять душ, а затем я вернусь со своими вещами, чтобы остаться тут надолго. Я столкнулась с одним из дежурных онкологов. Он сказал мне остаться. — Я снова начинаю плакать. Плаксивым голосом я говорю: — Он сказал, что Дрю все равно не узнает, что я здесь.
Руки Бена хватают меня, и мы оба дрожим и плачем. Затем он спрашивает:
— Ты в порядке, сможешь вести машину?
— Ага. Все будет хорошо. Ничего, кроме еще потока слез.
— Напиши мне, как только вернешься домой.
— Напишу.
Это быстрая поездка туда и обратно для меня, и я снова в больнице, но когда я иду к палате Дрю, я думаю, не задержаться ли мне в холле. Я пишу Бену, и он встречает меня прямо возле палаты.
— Он знает, что ты вернешься. Я сказал ему, что это несправедливо по отношению к тебе.
— Что он сказал?
— Он сказал мне, что ты спиздила манеру Дрю.
Это вызывает у нас улыбку, пусть и небольшую. У нас с Беном есть места для сна, и я имею в виду его кровать. Я лежу рядом с ним большую часть времени, за исключением тех случаев, когда мне нужно пописать или попить чего-нибудь. Летти сидит рядом с кроватью в кресле и держит его за руку или каким-то образом прикасается к нему, а Рэй только смотрит, недоверие запечатлено на его лице. Я думаю, что он хранил надежду до самого горького конца, и теперь, когда он здесь, это слишком много для него.
В десять я встаю и иду в столовую, беру маффин и колу. После того как я проглотила четверть булочки и отхлебнула кока-колу, я разбрасывал крошки по столу, когда на меня надвигается тень. Я поднимаю глаза и вижу, что это врач, который помог мне раньше. Мне немного стыдно признаться, что я даже не помню его имени.
— Как ты держишься?
— Как кто-то выдерживает, когда любовь всей его жизни умирает в возрасте двадцати девяти лет?
— Наверное, так же как и ты.
— Тогда не слишком хорошо.
— Ему сдали дерьмовые карты, Кейт.
— Да, это несправедливо. И все, что я продолжаю спрашивать себя, это почему плохие люди не могут получить такое дерьмо? Дрю никогда ни о ком не говорит ничего плохого. Он всегда был хорошим парнем, понимаешь?
— Это то, что мне сказали. Все говорят, что он золотой мальчик. Умен как черт и величайший диагност. Он был здесь как бог. Когда у него случился рецидив, всех это просто шокировало. Позволь мне сказать тебе, что у него лучший уход, Кейт. Его дело обошло весь мир. Не осталось камня на камне.
Я протягиваю руку и касаюсь его руки.
— Спасибо, что сказал мне это. Мы не были здесь достаточно долго, чтобы встретить многих других парней, так что я не знала. Я ценю это.
Он роется в кармане и достает карту.
— Слушай, если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони. Я уйду отсюда примерно через час. Но этим занимается весь отдел. Ты должна знать это. Это было очень тяжело для Розенберга. Все любят Дрю.
Я бегло смотрю на его карточку и говорю:
— Спасибо. Ты был очень добр.
Затем я собираю свой рассыпчатый кекс и колу и возвращаюсь в комнату.
Два дня спустя мой Дрю, мой муж, единственный мужчина, которого я когда-либо любила, исчезает, делая последний вздох, и я лежу в постели рядом с ним, Бен держит одну руку, а Летти держит другую. Это очень мирно — для Дрю. Для меня мой мир разлетается на мелкие осколки, когда все частички Дрю покидают этот мир. Все частички меня стались позади, разбитые и… одинокие.
Глава 30
Прошлое
ПОХОРОНЫ ДРЮ ПРОИСХОДЯТ ЗА ОДНУ неделю до нашей первой годовщины. Дрю, будучи Дрю, оставил Бену четкие инструкции о том, как он хочет, чтобы все уладилось. Так что Бен позаботился почти обо всем. Это тоже было хорошо, потому что я была в состоянии вечного оцепенения. Рэй и Летти взяли на себя место, выбрав ту же церковь, в которой мы с Дрю обвенчались.
Позже мне рассказали, что на них приходили люди из его резиденции, его хоккейной команды, включая Сэма и Кэролайн, из класса его медицинской школы и из его программы стипендий. Я не вижу никого из них. Церковь — чистый лист, я — огромное пустое пространство, а место, где раньше было мое сердце, — черная дыра. Я пуста, бездеятельна. Священник говорит прекрасные вещи, но я не очень понимаю. Бен сидит с одной стороны, а Летти с другой. Я сжимаю обе их руки, просто чтобы хоть что-то почувствовать.
Священник позволяет любому подойти к кафедре, чтобы сказать что-то о Дрю, если он того пожелает. Я вижу, как многие люди подходят и говорят, но ничего не слышу. Не раньше Бена. Ему приходится распутывать свои пальцы, когда он подходит, чтобы взять микрофон. Его руки дрожат, когда он роется в кармане пиджака и достает свою речь. Я слушаю хвалебную речь Бена, и мое сердце цепляется за нее, цепляясь за каждый слог.
Он начинает, со знакомства, в детском саду, и рассказывает обо всей их жизни. Но его подача бесценна. Это забавно, но перемежается моментами любви, которых недостаточно, чтобы довести всех до рыданий, достаточно, чтобы получить слезы на глазах. Его история о том, как Дрю учился кататься на коньках, обрушив весь дом.
— Итак, он говорит: «Чувак, я серьезно. Я выучу это, даже если это убьет меня». И вы должны представить себе Дрю — шесть футов и три дюйма в одном из этих трико, верно? Поэтому я говорю ему: «Ты ведь знаешь, что будешь на сольных концертах и все такое, верно?» И он говорит: «Да. Ты придешь посмотреть?» И он серьезен. Так что он делает это так, как вы никогда не видели. Он приходит домой весь в синяках и рассказывает мне, как он разучивает эти сальдовы и аксели и весь в восторге от этого. Я имею в виду Дрю Макнайта всех. Фигурное катание! Итак, он, наконец, доходит до того, что ему приходится выполнять все эти прыжки и все такое, и он умоляет меня прийти посмотреть. Я его лучший друг. Что я собираюсь сказать? Итак, я иду на каток и вижу огромную Дрю среди всех этих семи-восьмилетних девочек в розовых пачках. Это было бы все равно что увидеть, как Скала занимается балетом. Без шуток. Каждый раз, когда он выступает или одна из маленьких девочек что-то делает, они все дают пять или бьют друг друга кулаками. И Дрю находится прямо посреди них. Это было чертовски весело. Но, клянусь богом, в ту ночь мужчина приходит домой, кладет фигурные коньки в шкаф, меняет их на пару коньков и берет хоккейные, как будто он был рожден для игры. И это был Дрю Макнайт».
Вы можете слышать ропот по всей церкви и справа от Бена. Дрю никогда ничего не делал без цели или без причины.
— И еще одна вещь, которую сделал Дрю, — пригласил меня на футбольный матч Purdue и вечеринку в честь выпускников. Итак, мы пошли. Пришли моя сестра Дженна и ее лучшая подруга и соседка по комнате Кейт Форбс. Дрю взглянул на Кейт и сказал мне: «Чувак, кто эта девушка с твоей сестрой?» Когда я сказал ему, он сказал: «Однажды я женюсь на ней. Познакомь нас. Сейчас». Потребовалось несколько недель, чтобы убедить Кейт согласиться на свидание, но, черт возьми, если он этого не сделал. А Кейт, ты сделала его самым счастливым парнем на Земле.
Он аккуратно складывает свои бумаги пополам и говорит тихим голосом:
— Мне будет не хватать тебя, брат мой.
Бен идет вниз и садится рядом со мной, хватает мою руку и сжимает ее. Я знаю, что ему было нелегко это сделать, но Дрю был бы горд, если бы он был здесь. Что-то внутри моего сердца подсказывает мне, что он слышал каждое слово.
Если присутствующие ожидают, что я буду говорить, они будут разочарованы. Теперь мое тело раздирают тихие рыдания. Рука Бена обвивает меня, когда я прислоняюсь к нему для поддержки. Вопрос, который не оставляет меня, снова поражает меня. Как я буду жить без него?
Церковь любезно разрешила нам встретить скорбящих в большом зале, поэтому у нас есть еда и напитки. Народу так много, что я не успеваю. Половину времени я оказываюсь в ванной, брызгаю водой на лицо, пытаясь смыть слезы. Сегодня я ни разу не побеспокоилась о макияже, и это был лучшее решение в моей жизни. Я бы уже выглядела ужасно, даже с водонепроницаемой косметикой. В какой-то момент, приведя себя в порядок, я смотрю на Бена и вижу, что его волосы выглядят так, будто их охватил ураган. Он не может совладать с ни м. Я слышу голос Дрю у себя в голове:
