Эрика Йонг - Сердце Сапфо
V. Смех Афродиты
Внезапный гром крыл воробьиных —и я проснулась.Небеса украшены рубиновым, оранжевым и алым,лиловые знамена разделяют ядро расплавленное летучих облаков —и вдруг она здесь:летит по небесам в колеснице, сверкающей золотом,горит ее высокая корона,как город, преданный огню мятежной армией,и лоб ее — чреда летучих сцен войны Троянской.О госпожа моя, Венера, Афродита,прекраснейшая из богинь,одной ногой ракушечного цвета в Эгейском море ты стоишь,а пальцы длинные и тонкие ты окунаешь в Балтийское,твое чувствилище — великое Южное море жидкого жемчуга;весь мир ты искушаешь проказами своими,и население все множится —земле уж не по силам его нести.Смеешься беззаботно ты —то смех богини.Геката прислуживает тебе с ее пантерами — они черны как смоль.Поэты жаждут стать голосом твоим и петь хвалу тебе.Гимены опадают,как гиацинты, затяжелевшие сверх прочности стебля.Все в алых пятнах небеса.Богиня посещает миры другие и там легко находит себе последователей.Земля уже твоих благодеяний вкусила сверх всякой меры.Рваной пены клочья на берегу полны умирающих существ:оторванные ноги крабов,черепахи, потерявшие панцири,засыхающие устрицы на обрушающихся песчаных замках…Отправляйся на луну, Афродита,и пусть она затяжелеет!Лети на Марс — на красную планету твоего любовника — и марсианский планктон обрати в галактовид мужчин и женщин!Если по силам это кому —то лишь тебе!Но нас, землян,оставь хоть ненадолго —хоть дух перевести.Опять смеешься ты,мне сердце опаляя.Ты задираешь свой хитон,колени розовые обнажаешь и шепчешь, чуть ли не шипишь:«Кончина для смертных хороша.Не для богов.Планеты — моя забава,их обитатели — мои игрушки.Кто ты такая, чтобы меня учить?Сапфо, намучившись,с утеса сиганула,и Сильвия — в духовку головой,оставив супруга-поэта, чтоб в лауреаты вышел.Анна завернулась в шубу и уснула вечным сном,дочерей оставив разгадывать ее шифрованные послания.А ты хочешь быть поэтом и жить?»Смех Афродиты сотрясает небеса.
VI. День Афродиты
Я всегда любила пятницу,твой день, о госпожа,ту ночь, когда неделя взрывается любовью…«Venerdi» — говорит мой маленький красный итальянский календарь,он постоянно обмолачивает дни, которые,как галька морская,накатываются друг на друга шуршащей чередой и размываются на горько-голубые,кругло-красные шуршащие золотые.Куда уходят дни —все безвозвратные,все полные секунд серебряных,мгновений чистого огня.Неужели жизнь слишком долга для смертного?Ты вглядываешься в небеса,ища какой-нибудь беды,страшась той скуки,что сулит тебе перспектива быть красивой вечно?Играешь ты с людьми —пусть некая Сапфо некому Фаону предшествует,а также Сильвии и Теду, именно в таком порядке —и когда грянет гроза,ждешь, чтобы развлечься,зная: катастрофа неизбежна.Жизнь — штука очень длинная для богов и богинь,а смертные — их кинофильмы, их мыльные оперы.И что я для тебя —мыльная опера?А может, меньше и того.Я бы, по крайней мере, хотела быть романом длинным,переслоенным вставными новеллами.И значит, ты играешь моим сердцем —поджигаешь один его желудочек,затопляешь другой,ураган в моей крови —«больное сердце безумно страждет»,как сказала Сапфо…Мыльная опера Сапфо слышна и чрез столетья и трогает даже наш век непоэтический.Поэты — камушки в потоке,в них твой смех вдыхает жизнь.Что б мы ни делали —все твоим веленьем.Мужчина посмотрит на женщину,и ставит она его над всеми богами и героями.Женщина посмотрит на мужчину,и видит Афродиту он в ней.Ты просто убиваешь время, ускоряя ход тысячелетий.Ты — ростр корабля по имени Поэзия,ты улыбаешься своею улыбкой шутовской,и мир взрывается в небесах твоего отца,образуя туманность во славу твою,аминь.Здесь, на земле и в небесах, любой день — Афродиты день.
VII. Взывая к ней
Мандариновые апельсины,любовные яблоки,мед в кувшине,лепестки прошлогодних роз,засохшая гардения — терпкий дух ее витает в воздухе…И обгоревший по краям клочок оберточной бумаги,с его тайным именем,начертанным мягким карандашом,а рядом — мое имя.Любовь опалила края моей жизни,и мед насыщает его имя на дне круглого чистого кувшина —малое нерестилище желаний.Я поцеловала крышку,воскурила священные благовония тебе, моя госпожа,а теперь жду,когда он наполнит мой кувшин для меда,если тебе будет угодно это.Тебе было угодно увидеть,как своей лирой спасся Арион,цепляясь за нее в бурном море,словно она — спина дельфина.Тебе было угодно, чтобы фрагменты стихов Сапфо пошли на саркофаги для священных египетских аллигаторов —и так сохранились,лоскутные одеяла поэзии,пощаженные временем.Госпожа папирусов и саркофагов,госпожа влюбленных, прыгающих со скалы,госпожа заклинаний и благовоний,коз и тёлок,мычащих перед жертвоприношением,дев и мадонн,молча вершащих одно,я склоняю голову перед твоими нескончаемыми чудесами,я сдаюсь на милость тебе.Кто-то говорит, любовь — болезнь,огонь в крови, сжигающий все человеческие города.Я готова рискнуть.Прежде чем я взовьюсь,как благовоний дым, к небесной тверди,прежде чем умирать я научусь,смочи мед моих желаний на моем взыскующем языке…научи меня летать.
VIII. Сапфо: примечание
