Lina Mur - Fifty And One Step Bac
«белому негодяю».
— Ты приняла...
— Ник, прости я сейчас...
Я перебиваю его и не успеваю договорить, как меня
начинает тошнить, что я отбрасываю телефон и крепче
держусь за ободок унитаза.
Мне кажется, что весь мой желудок остался в
канализации. Горло саднит, и я стону, ложась на руку.
Я даже в самые алкогольные запои так не
чувствовала себя. Я вообще мало болею, а тут столько
всего и разом. Отвратительно.
Неожиданно я вспоминаю, что говорила с Ником, и он, скорее всего, все слышал.
Господи, ты издеваешься надо мной? В какую ещё ты
идиотскую и унизительную ситуацию поставишь меня
перед ним?
Я перевожу затуманенный взгляд на экран, где звонок
сброшен. Надеюсь, что это я так спасла себя
подсознательно.
Я прислушиваюсь к организму, и новый залп
выжимает из меня все соки.
Да сколько можно?
Я поднимаюсь на дрожащих ногах и плетусь к
раковине. Вся водолазка в моей блевотине, я стаскиваю
её через голову и бросаю в корзину для белья. В тот
момент я даже не задумываюсь о засосе, только желание
умыться и смыть с себя это зловоние. Холодная вода
немного облегчает, незаметно откуда появившуюся, головную боль, и я с приоткрытыми глазами, сгорбившись, выхожу из ванной и иду к себе. Найдя в
шкафу рубашку, я застёгиваю её на все пуговицы и снова
ложусь на постель в ботинках.
Плевать, мне в жизни так не было плохо. К черту такие
уколы! Вообще, всех гинекологов к черту! Садисты
хреновы.
От бессилия я немного задремала, но каждый раз, как
подступал новый толчок, вздрагивала и просыпалась.
Надо выпить обезболивающее. Но только я
представлю, как долго идти до кухни, то решаю просто
лежать, надеясь, что Лидия придёт ко мне, и тогда я
попрошу.
Я слышу, как открывается дверь, и благодарю
Всевышнего за такую расторопность, и года не прошло.
— Лидия, принеси мне...что у нас есть от боли, — тихо
произношу я, издав всхлип.
— Ты издеваешься, Мишель? Ты что ничего не
выпила до сих пор?!— мой головной мозг разрывает от
злого голоса, и я поворачиваю голову и вижу Ника.
— Что ты тут... — я не успеваю договорить, как он
резко разворачивается и вылетает из спальни, не
закрывая двери.
Ну да, превосходно он сбежал, увидев меня, в каком я
непотребном виде. Злобный тарантул!
Хочется плакать, но слез нет, и я только хнычу, как
маленькая.
Громкие шаги и на меня падает тень Ника, он ставит
на стол бокал воды и, применяя силу, сажает меня, что я
выдыхаю и зажмуриваюсь.
— Открывай рот, — требует он.
— Ты что решил пихать в меня свой...
Он не даёт мне договорить, сам раскрывает мой рот и
вкладывает на язык таблетки.
— Пей, извращенка, — приказывает он и подносит к
моим губам бокал.
Я беру его дрожащими руками и залпом выпиваю.
Боже, как хорошо.
— Черт, крошка, ты с ума сошла? Почему сразу этого
не сделала? — Ник забирает бокал и садится ко мне на
постель.
— Хотела лечь, да и сейчас хочу, — шепчу я, опуская
голову вниз на согнутые колени.
— Я как услышал, как тебя тошнило, позвонил Пирсу.
Он сказал, что это болевой шок для организма и тебе
нужны обезболивающие и сон. Да ты меня до смерти
напугала, Мишель, — ругается Ник, а я обиженно
выпячиваю губу и цокаю от новой порции этого
долбанного укола.
— Нет, это мне совершенно не нравится. Можешь
начинать орать, но ты будешь делать так, как я говорю.
Потому что ты ни фига не следишь за своим здоровьем, — Ник встаёт и начинает надевать на меня, как на
безвольную куклу пальто.
— Что ты делаешь? — безэмоционально спрашиваю
я, когда он подхватывает меня на руки и идёт к выходу из
спальни.
— Забираю к себе, — отвечает он.
— Плевать, — я чувствую, как таблетки начинают
действовать, и я кладу голову на его плечо и закрываю
глаза.
Сквозь туманную дымку разума я слышу
повелительный голос Ника:
— Соберите её сумку для университета, за ней заедет
мой шофёр.
— Может, стоит вызвать врача? — заботливо
спрашивает Лидия.
— Ей просто нужен отдых, и я хочу, чтобы никто не
знал о том, что она со мной. Все понятно?
— Да...да, конечно, — испуганно отвечает Женщина и
я сквозь дремоту улыбаюсь.
Да, попробуй отказать Холду, он к столбу привяжет и
отшлёпает.
Мне хочется хихикать на свои мысли, но я все глубже
проваливаюсь в бездну.
Меня кто-то гладит по волосам и это так приятно, что
хочется мурчать. Я растягиваю губы в улыбке, призывая
продолжать, но все оканчивается, и я недовольно мычу.
— Проснулась? — я слышу шёпот и приоткрываю глаза, тут же моргаю, словно увидела привидение.
— А...как...я...черт, — бессвязно бормочу я, а Ник
улыбается на мою речь. Воспоминания возвращаются, и я
понимаю, что он привёз меня к себе, и сейчас я лежу в
одном белье под одеялом на его супер кровати, а он
растянулся рядом на нём. За окном темно и только мягкий
свет вокруг, как и вчера создаёт атмосферу интимности.
— Как чувствуешь себя? — интересуется он.
— Лучше, — медленно отвечаю я, прислушиваясь к
своему организму.
— Больше так не делай, — уже серьёзно говорит он, и
я киваю, осторожно улыбаясь.
— Прости, что оторвала тебя от сессии. Ты же там
был?
— Нет, я был у Райли.
— Перемыли мне косточки?
— Ещё как, а особенно за то, как ты красноречиво мне
отвечала, — он напоминает о том, как мне было плохо.
Я просто накрываюсь с головой одеялом, чтобы хоть
как-то побороть стыд. А мне ужасно стыдно за это, да и
вообще за все. Но лёд пронизывает сердце, я ведь
нахожусь недалёко от этих вещей, которые кому-то
предназначены. Ничего не могу сделать со своими
мыслями на этот счёт, они просто съедают мой мозг, словно ядовитые червяки.
— Мишель, выползай. Я слышал и видел не такое. Но
это было интересно, если считать, что Анастейшу рвало
перед Греем, то я это только внимал через трубку. Мне
повезло, — он смеётся, и я тоже начинаю улыбаться.
Меня удивляет он снова, вместо того, чтобы скривиться
или высказать насколько это отвратительно, он ещё
ободряет меня.
— Крошка, ты там задохнёшься, — Ник срывает с
