Поменяемся? (СИ) - Салах Алайна
С иронией покосившись на меня, Рафаэль подзывает ушастого паренька, обслуживающего наш стол, и просит принести ему пиво.
— Думала, ты откажешься из вредности, — замечаю я, протыкая соломинкой апельсиновую дольку.
— Так я, по-твоему, вредный?
— Бываешь иногда. Правда, на отдыхе немного размяк. — Вторая порция глинтвейна заставляет почувствовать себя непринуждённо и не слишком заморачиваться с формулировками.
— Следую просьбе Виктора.
— Я по нему скучаю. — Расплывшись в улыбке, я машинально мажу пальцем по экрану, чтобы взглянуть на нашу с Витей фотографию. — Вот чего он так не любит горы, а? Неужели не надоело из года в год жариться на пляжах? А ты? Скучаешь по Лиане?
— Чтобы скучать — надо успеть соскучиться.
— Фраза, достойная Сенеки. — Я издаю глумливый смешок. — Неужели ты её к Вите вообще не ревнуешь? Хоть самую чуточку?
Рафаэль хмурится.
— Нет.
— А почему? Мой Витя вообще-то очень красивый. А красивый айтишник — это редкая редкость. Почти как мужик-модельер традиционной ориентации.
Рафаэль молча смотрит на меня исподлобья. Кажется, наш разговор по душам ему не очень-то нравится.
— Нет, ты тоже симпатичный, — добавляю я, решив, что он мог обидеться. — У тебя, например… — подавшись вперёд, я пристально оглядываю лицо, — разрез глаз такой необычный. Миндалевидный. И скулы так красиво торчат. Ты знаешь, что женщины деньги платят, чтобы косметологи им такие сделали? А у тебя свои…
Вытянув руку, я легонько тычу кончиком пальца в его щёку.
Рафаэль, резко отпрянув, отхлёбывает пиво.
— У тебя же они натуральные? — с подозрением осведомляюсь я.
В ответ он меряет меня таким выразительным взглядом, что я, не выдержав, прыскаю.
— В общем, ты не волнуйся. Витя бы ни за что не обманул меня и не подвёл лучшего друга. И по поводу Лианы ты ошибаешься, кстати. У неё нет причин ревновать тебя ко мне. Мы с тобой очевидно друг друга недолюбливаем.
— Я тебя не недолюбливаю, — парирует Рафаэль, вонзившись взглядом в мою переносицу. — Говори за себя.
Даже два стакана выпитого глинтвейна не способны снизить градус моей неловкости. Браво, Агния. Лучшего способа объявить себя двуличной грымзой, годами таившей камень за пазухой, и представить было нельзя.
— Но вообще это сомнительная затея — поехать в отпуск с чужими половинками, да? — с фальшивой бодростью продолжаю я в попытке сменить тему. — Если бы речь шла о каких-то других людях, я бы развела руками. Сложно представить, чтобы женщина и мужчина спали в одной кровати в течение двух недель и ни разу не переступили грань дружбы. Но нас с тобой это не касается.
Я смотрю на него в поисках поддержки, однако Рафаэль никак не комментирует сказанное, а вскидывает руку.
— Можно нам счёт.
В номер мы возвращаемся пешком и в глубоком молчании. Плетясь вслед за Рафаэлем, я с досадой думаю, что зря не заказала в дорогу глинтвейн. Когда не на что отвлечься, синяк на заднице доставляет особенный дискомфорт.
— Кто первым пойдёт в душ? — тактично осведомляюсь я, скидывая рюкзак на пол.
Не оборачиваясь, Рафаэль вешает куртку в шкаф.
— Ты иди.
Умывшись и облачившись в пижаму, я несколько минут стою перед зеркалом, планируя маршрут к своей половине кровати, исключающий вид полуголого Рафаэля.
Однако, когда я выхожу из ванной, то обнаруживаю, что мучилась зря. Постель оказывается нетронутой, а номер пустым. Моего унылого сожителя и след простыл.
13
Рафаэль
— Вам пиво повторить?
Утвердительно кивнув официанту, я смотрю в телефон. Лиане надоело играть в молчанку, и она решила, что пришло время выносить мне мозг.
«Как отдыхается? Наконец вздохнул с облегчением, что не приходится никого фотографировать?»
«Да, всё супер».
«И как тебе живётся с Агнией в одном номере?»
Охуенно, — раздражённо думаю я. — Сплю на одном боку и поссать не могу без нравоучений.
«Ты чего мне мозг клюёшь? Хотела на Мальдивы — получила Мальдивы. Наслаждайся».
«Ты такой тяжёлый, Рафаэль, — прилетает секунд через пять. — Когда-нибудь моё терпение лопнет, и тебе придётся кусать локти! Твой характер, кроме меня, мало кто сможет выносить».
Мне приходится несколько раз перечитать это сообщение, чтобы понять суть обвинений. Снова никакой конкретики — одни покусанные локти и лопнувшее терпение. Убей не пойму, что её не устраивает. Я предлагал пеший поход — Лиана отказалась. В итоге очутилась на островах, как и хотела, и даже компанию нашла в лице моего друга.
За последнее её по-хорошему нужно было командировать в Зажопинск к родителям вместе со всем шмотьём. Но я вроде как поехать в горы согласился. Короче, решил, что всё справедливо.
«Ну ок».
«Тебе настолько хотелось в горы с моей подругой, что на остальное было наплевать?! Я уехала на отдых в компании другого мужчины! С твоим лучшим другом, на секунду! Внутри тебя хоть что-то шевельнулось?»
Бутылка пива опускается передо мной как раз вовремя.
Что Лиане от меня нужно, я по-прежнему не пойму. Когда она попросила денег в поездку, я дал. Нужно было, видимо, не давать, чтобы сойти за неравнодушного. Хотя тогда был бы скандал другого уровня.
«Дуй обратно живо», — печатаю я, устало глотнув пива.
«После того как провела в полёте почти сутки? Ты с ума сошёл?!»
И она ещё называет меня тяжёлым. Тяжёлое — вот этот диалог, не имеющий ни капли смысла. Что бы я ни сказал, буду херовым.
«Спокойной ночи».
«Агнии привет передавай!»
Выключив экран, я смотрю в плазму, висящую на стене. На часах почти час ночи. Из посетителей в кафе — я и ещё пара людей. После третьей бутылки жутко клонит в сон, но возвращаться в номер пока нет желания.
— Эй, парень! — я окликаю официанта. — Не подскажешь, здесь поблизости гостиниц нет?
— Километрах в двух отсюда есть хорошая, — с готовностью сообщает он. — Номера большие, есть спортзал и два бассейна.
— А как называется?
— «Блю Скай».
— Спасибо. — Я снова тянусь за телефоном, чтобы вбить название в поисковик.
— Только она на ремонт закрыта.
Я поднимаю глаза. На лице пацана сияет идиотская улыбка.
Блядь, он надо мной издевается?
— Уже почти год, — добавляет он радостно.
Не знаю, кому там сложно со мной уживаться. Порой я чувствую себя единственным здравомыслящим в толпе дебилов.
Расплатившись, нехотя тащусь к лифту. Надеюсь, двух стаканов глинтвейна оказалось достаточно, чтобы отправить мою соседку в отключку. Её рассуждений о том, как сильно мы друг друга терпеть не можем, на сегодня хватило с лихвой.
Хер знает, почему трёп Агнии меня задел. Ну выяснилось, что я не нравлюсь ей — и что с того? Может, потому что снова не понимаю, в чём причина. Мы знакомы со времен универа, и я не помню, чтобы как-то её обижал. Держал дистанцию — это да. А как иначе, если она — девушка лучшего друга.
Отперев номер, сразу иду в ванную. Чищу зубы и раздеваюсь до трусов. Вообще-то я привык спать без них, но недели две можно и потерпеть. Про уважение чужих границ Агния верно подметила.
Вспомнив об этом разговоре, я закрываю тюбик пасты, а щётку кладу в стакан.
А потом ненароком обнаруживаю розовый кусок марли, висящий на полотенцесушителе. При внимательном рассмотрении он оказывается трусами моей соседки.
Я раздражённо лязгаю зубами.
Ну и что там о личных границах? С чего Агния решила, что я хочу знать, какое она носит бельё? Ладно бы речь шла о хлопчатобумажных рейтузах. Но тут-то полупрозрачная сетка на двух лямках. Гамак, блядь, для хомяка.
Выйдя из ванной, я обнаруживаю, что Агнии хватило часа для того, чтобы забыть о моём присутствии. Она лежит посередине кровати, широко раскинув руки и ноги, и мирно сопит. Молодец, конечно, что позаботилась о пижаме.
Выругавшись себе под нос, забираю подушку и одеяло со своей половины. Кресло куколда сегодня моё.
