Порабощенная
Давид
— Это парни, — я был больше чем уверен, выслушав ее рассказ. — Все малышки вроде тебя ведутся на восточных красавчиков.
— Они пострадали, защищая меня! — возразила девчонка. Смелая малышка. Жаль, что такая доверчивая.
— Это могла быть инсценировка, тебе так не кажется?
Она глубоко задумалась. Кажется, перебирала в памяти события прошедших дней. Я наблюдал за ней в зеркало заднего вида: эмоции на милом личике чередовались удивительно быстро. Надежда на встречу с продюсером, разочарование от нее, а после боль, страх, неизвестность. Надо сказать, она держалась довольно неплохо. Не истерила, как другие, не пыталась вырваться или качать права. Мне встречались и те, что пытались продать себя подороже. Но при этом не было и той болезненной апатии, смирения и покорности. Диана воевала, как могла.
— Воронцов, — презрительно бросила она. И поморщилась, точно одно упоминание фамилии вызвало у нее приступ дурноты.
Мог и он, желающих нажиться на хорошеньких мордашках и юных телах слишком много.
По дороге к дому Диана задремала, и я не стал ее тревожить. Въехал на территорию кондоминиума, припарковал машину. Открыл заднюю дверь и невольно вздохнул. Диана спала, свернувшись на сиденье калачиком. Она положила узкую ладошку под голову. Волосы растрепались, но я заметил на ее лице блуждающую улыбку. Кажется, ей снился хороший сон, явно не связанный с настоящим.
Расслабившись, она позабыла о скромности. Огромная мужская рубашка, в которой она почти утопала, задралась, обнажив бедра и то, что между ними скрывалось. Диана спала на боку, демонстрируя свои прелести.
Я шумно вздохнул.
Мои пальцы помнили нежность ее сокровенного местечка, его тепло и податливость. От одного воспоминания об этом кровь прилила к паху. А я-то думал, что привык к виду обнаженных женских тел и они перестали заводить меня. Но сейчас был такой стояк, что кровь, кажется, отлила от мозга, сосредоточившись в члене. Я хотел эту девчонку. Хотел так, что чуть не поддался искушению и не взял ее прямо на стоянке.
— Эй!.. — осторожно потряс ее за плечо.
— А-а-а?..
Она сонно потерла глаза. Потом улыбнулась, похоже, забыв, где и с кем находится. Затем вдруг нахмурилась, поспешно прикрылась рубашкой.
— Приехали, — сообщил я.
Она неловко перекинула ноги через порог машины. Встала на прохладное покрытие — и даже виду не подала, что ей некомфортно.
— Твою мать!..
Совсем забыл, что она босая. Пришлось снова нести — от стоянки до лифта. Несколько работников, постригавших газон, понимающе отвели глаза, сделав вид, будто ничего необычного не замечают. Этим ребятам вообще больше платят за молчание, чем за настоящую работу. А кому захочется потерять такое хорошее место?
— Я дальше сама… — Диана поерзала у меня на руках.
Лучше бы она этого не делала. Он ее движений мой стояк возобновился, но на это тоже вряд ли кто-то обратит внимание. Разве что я сам удивляюсь собственному поведению.
У меня было много женщин, блондинок, брюнеток, рыжих. Темнокожих, светленьких, мулаток. Они падали в мои объятия, как созревшие плоды. А здесь вообще проходу не давали — не раз мне намекали, что не прочь стать моими содержанками, самые высокооплачиваемые проститутки. Работницы отелей, бизнесменши, жены «друзей» — все они не теряли надежды заполучить меня в любовники. У них было все: красота, богатство, успешность, опыт, в конце концов.
А я возбудился от вида обнаженных девичьих бедер. У этой девчонки ничего не было, даже трусов. И, тем не менее, я хотел ее так, что крышу сносило.
— Сиди и не дергайся, — приказал я. Неожиданно хрипло, точно оказался в пустыне.
В квартире успели прибраться, поменять белье, даже поставили вазу со свежими цветами и фрукты. На вазу с последними Диана уставилась так, словно никогда прежде не видела ни ананасов, ни яблок, ни апельсинов.
Ах да…
— Когда ты в последний раз ела?
Девчонка пожала плечами и с трудом, но отвела взгляд от вазы.
Я заказал нам макбус — что-то вроде плова. Длинный рис, крупные куски курицы, щедро сдобренные приправой. Чай для себя и вино для Дианы. Вообще-то в Бахрейне не приветствуют алкоголь, но нас это правило не касается.
— Это едят руками, — усмехнулся я, заметив, как Диана ищет глазами приборы. — Так вкуснее.
Она явно пыталась показать, что не сильно голодна. Но у нее плохо получалось. Наблюдая за ней поверх чашки с чаем, я снова испытал странный прилив желания. Диана так невинно и в то же время чувственно облизывала пальцы, похоже, совершенно не понимая, как на меня это действует. Я налил ей вина.
— Н-не надо… — она посмотрела на меня испуганно.
Конечно же, она знала, что ей предстоит испытать сегодня. И боялась вовсе не бокала с вином. А меня, видимо, уловив напряженный взгляд.
— Надо, пей! — приказал я.
Будет лучше, если она немного расслабится. Ей нельзя оставаться девственницей здесь, и лучше это сделаю я, пока есть такая возможность. Сделаю максимально аккуратно и безболезненно. Что будет с ней завтра, никто не знает. Я сам не уверен в собственном будущем. То, чем сейчас занимаюсь — это хождение по тонкому канату над огненной пропастью. Шаг в сторону, и ты труп.
