Лимб (СИ) - "Ремаркова дочь"

— В одно злачное место, о котором в приличном обществе не говорят, — Малфой оторвался от стены и приблизился к ней. — К тебе домой.

Гермиона оторопела:

— Какого… хрена, Малфой? Что тебе надо у меня дома?

Ну уж нет, только этого не хватало. Мало того, что он был в её мыслях, с этими его разгадай-меня поступками, так ещё и напрашивался к ней домой.

К ней. Домой!

— Видишь ли Гре-е-ейнджер, — нарочно протянул её фамилию Малфой, — когда ты увидела аврора с той стороны двери, ты не подумала, почему он там стоит?

Она не думала.

Точнее она думала, что это гарант того, что Драко не сбежит, но сейчас понимала, что это глупо, ведь Гарри сказал, что он свободный человек я и они не имеют на него точек давления. Гермиона нахмурилась по двум причинам: она впервые мысленно назвала его Драко и её подмечающий детали мозг упустил такую важную деталь об авроре.

Это не слишком хорошие знаки. Оба.

— Он стоит там, потому что я не самый желанный гость в родной Британии, и примерно девяносто процентов ее славных граждан мечтают если не закопать меня на заднем дворе, то хотя бы плюнуть все в лицо. А мне, как ты видишь, идет серый цвет, — он слегка выпрямился, отчего его идеальная мантия благородно зашуршала и послушно облепила его видную фигуру.

— Хорошо, но подсказку вперед, — твердо заявила Гермиона.

— Пытаешься торговаться? Недурной подход, только ты забываешь, тасуя колоду, — в его глазах мелькнуло что-то дикое, отчего Гермиона прижалась спиной к двери, а он наклонился ближе к её уху, — что играешь с Дьяволом.

И всё же от его дикого взгляда что-то словно замерцало в ней.

— Я не согласен на твои условия, потому что слишком хорошо тебя знаю. Стоит тебе догадаться, и ты ускачешь на бравом коне за Поттером и Уизли. А потом будешь таскать их за собой, как какую-то редкую дичь, пока не найдешь артефакт и не бросишься в пекло со своей позволь-мне-умереть улыбкой. Так что нет, Грейнджер, ты ведешь меня домой, а потом я даю тебе подсказку. Или ты идешь домой одна и без подсказки. Выбор за тобой.

Гермиона заскрипела зубами — мерзавец не оставил ей выбора: она, словно муха, запуталась в его паутине и лишь надеялась, что, затянув её путы покрепче, он просто насладится зрелищем и уйдет.

Но шанс этот был крохотен.

— Хо-ро-шо, — произнесла она по слогам. — Мне стоит кого-то предупреждать?

— Боишься за свою честь, гриффиндорская львица? — его тон не предвещал ничего хорошего, но она точно знала, что вся его игра в «догонялки» с ней не более, чем способ смутить.

Он, конечно, выигрывал.

— Полагаю, можно не беспокоиться, ведь едва ли информация — равноценный обмен на моё худощавое тельце, — припомнила она Малфою его же слова, сказанные в первую встречу.

— Должен признаться, я бы попридержал свой язык, приди ты на первую встречу в той атласной зеленой блузке, — Малфой явно набирал обороты в своей игре, где Гермиона просто заливалась краской и открывала рот, как немая рыба.

— Вот и попридержи свой язык сейчас! Пошли.

Она развернулась и дернула дверцу на себя. Кивнув аврору, прошла мимо, не задерживаясь, пока Малфой её не нагнал.

— Всё пытаюсь представить твою квартиру. Дай угадаю, бордово-золотое хлопковое постельное белье, книги, сорок кошек, пустой холодильник и увядший цветок? — Малфой откровенно веселился.

Гермионе стало немного стыдно от того, как близко он подобрался к истине.

Но и у ГермионыГрейнджер были свои секреты.

— Увядший, как твое чувство юмора, придурок, — прошипела она, на что Малфой лишь засмеялся.

В Атриуме практически не было людей, поэтому Гермиона четко произнесла адрес и переместилась в свою квартиру. За ней последовал Малфой.

Прибыв в квартиру, он внимательно огляделся и подошел к её панорамному окну, вглядываясь в шумящий под окнами город:

— Ну ничего себе, гриффиндорская девочка годами прятала чувство вкуса? Почему же это не распространилось на мужчин?

— Откуда тебе знать, вдруг что-то изменилось? — Малфой повернулся так резко, что Гермиона подумала, что сказала что-то не то, но в его глазах проскользнул интерес.

— Твои попытки флиртовать очаровывают своей невинностью, Грейнджер, — от его слов Гермиона споткнулась у стола, с которого убирала пергаменты и книги о египетской мифологии.

Флиртовать? Это так выглядело? Боже, она же просто…

— А еще неуклюжесть, — Годрик, он решил её добить? — В этом доме есть что-то спиртное или съестное?

Гермиона достала бутылку вина, что осталась со дня рождения.

— Больше ничего нет. А нет, еще креветочные чипсы остались, — Гермиона потянулась за закуской, хранящейся в верхнем ящике, но, когда увидела испуганно скривившееся выражение его лица, засмеялась так заливисто, как не смеялась уже давно.

Вместе с этим её нога слегка сместилась, и она почувствовала, что падает. Ужас грозящего позора мгновенно отпечатался у нее в мозгу. Не хватало еще распластаться прямо перед Слизеринским Принцем в неприглядной позе. Словно ей в жизни мало унижения.

Но Малфой, сам Драко Малфой, оказался рядом с ней и схватил её за руки. Буквально на одно мгновение они оба застыли, глядя друг другу в глаза, пока его взгляд не соскользнул на её губы, а тело не напряглось, застыв, как изваяние.

Однако в этот раз она опомнилась первой и оторвалась от него, слегка прочистив горло.

Черт, она и правда думала, что он её поцелует.

Она возмущена, или что она испытывает? Что это за дрожащее ощущение внутри?

Малфой мгновенно взял себя в руки, в отличие от неё.

— Помнишь, что я сказал о неуклюжести? Забудь, она совершенно не очаровательна. Я вообще поражаюсь, как с таким уровнем координации ты смогла дожить до конца войны!

Ей даже не было обидно, она вдруг осознала, что это своеобразный способ Драко Малфоя заполнить смущающую паузу. Ей даже начинала нравиться их «оскорбительная горячая картошка».

Гермиона поставила перед Малфоем креветочные чипсы. И оглядела гостиную. Все было неплохо. Она не заставляла квартиру ничем кроме книг. Ей нравился минимализм, а может ей просто ничего не было нужно: столовая, соединенная с кухней, панорамное окно, стеллаж, диван, кресло и пара столиков. Она не так много времени проводила дома, большей частью Гермиона оставалась на работе пока глаза не начинали слипаться. А потом она приходила спать.

На выходных иногда к ней заглядывали Гарри или Рон, но на этом всё.

— Я могу заказать пиццу, — неуверенно предложила она, направившись к телефону.

— Я вынужден согласиться, потому что твой дом явно не подготовлен к бурным вечеринкам и приятельским вечерам. Очевидно, без внешнего вмешательства вечер развлечений превратится в вечер «унылых и трезвых». А это не совсем то, на что я рассчитывал.

Вместо ответа Гермиона набрала номер пиццерии за углом. Малфой явно не собирался облегчать ей жизнь.

***

— Почему ты помогаешь нам? — Гермиона смогла решиться на этот вопрос только при поддержке двух бокалов вина.

Малфой покрутил в пальцах бокал, с секунду выглядя так, словно хотел утопиться в вине.

— Я помогаю тебе. Хотя изначально меня попросил Поттер, да, — Малфой растянулся на другой стороне её длинного дивана, потягивая вино и поедая пиццу, привезенную двадцать минут назад.

Эти двадцать минут были наполнены неловкой тишиной, так как у Гермионы не хватало смелости начать разговор. К счастью, вино эту погрешность нивелировало.

— Поттер меня не особенно интересует, хотя, признаться, иметь в долгу Спасителя магического мира и выгодно, и приятно. Это называется долгосрочная перспектива, — он фыркнул.

— А какая выгода от помощи мне? — Гермиона с трепетом ждала ответа. Наконец она получит ответ на вопрос «почему я».

Малфой, казалось, задумался, раскрывать ли свои мысли ей.

— Есть несколько причин и определенная выгода, — ответил он, кивнув чему-то в своей голове.

— Какая выгода?

Он же не рассчитывал в самом деле, что она не переспросит?