Архитектура для начинающих (СИ) - "White_Light_"
Миша повторил ее себе вновь, мысленно повертел, ощупывая и разглядывая с разных сторон, пришел к выводу — мужчину нельзя сравнивать с женщиной, а вот уровень дохода можно!
Похоже, хаос, созданный действиями и словами Риты, приобретает, наконец, простую и понятную Михаилу форму. Никакая она не ведьма, сучка с понтами до небес. — «Она хотела бы жить на Манхеттене, а я просто диджей на радио».
Плюнув себе под ноги, он зашагал к сорокасемиэтажному зданию.
Макет будущего района вернее всего было бы поставить в Филиале. Возможно, так и будет со временем, а пока он красуется в просторном Верином кабинете. Где сама хозяйка сейчас занята разбором деловых бумаг и одновременной телефонной беседой.
Скрестив руки на груди, Талгат гуляет задумчивым взглядом по городу, который ему предстоит построить. По площади «Северо-Запад» практически равен нынешнему Городку. По удобству и уюту, без сомнений, превзойдет его. Разноэтажные дома и офисные здания, улочки, дворы, парки, магистрали — все продумано до мелочей и устроено так идеально, что невольно закрадывается крамольная мысль — «а не посещали ли Кампински при сотворении этого проекта какие-нибудь античные боги или призраки великих зодчих?». Ибо для простого смертного (одного) он слишком сложен, слишком хорошо просчитан и интегрирован в имеющееся пространство.
— Здорово, шайтан-апа, — кивает на Ольгино «любуешься?» — Ты вот мне здесь кое-что объясни… — он перехватывает Кампински, прежде чем Вера успевает закончить телефонный разговор и переключиться на самую долгожданную этим утром сотрудницу. Ольга только успевает кивнуть ей «здравствуй» и с головой (и тайным облегчением) уходит в объяснения на Талгатовы вопросы. Такого масштаба проектов в его работе еще не было, а свою работу он, пожалуй, любит больше всего на свете и халтуры в ней не терпит.
«Собственно, поэтому она его и выбрала», — задумчиво глядя на двоих увлеченных разговором профессионалов, с некоторой грустью отмечает «про себя» Вера. Они не замечают сейчас ни времени, ни людей. В их диалог сейчас можно вступить не меньше, чем с уровня Дедала или Имхотела. Да и то, предварительно проштудировав хотя бы пояснительную записку в семидесяти листах.
Время и жизнь беспощадны.
Не так давно Ольга с той же страстью и азартом разбирала с Верой другие проекты Компании. Допытывалась до мельчайших подробностей, горела ими, воспламеняла собой размеренное спокойствие Вериного бытия. Этакая математически точная и эстетически прекрасная быль, рождающаяся с помощью Ольгиных расчетов и видения на глазах у изумленной Веры из первозданного хаоса области данных, которое даже информационным пространством еще сложно назвать. Она неутомима и ненасытна в своем деле. Так кипят солнца и планеты, формируясь на начальном этапе, зарождении — они не могут в это время взять выходной и на пару столетий/дней остановить эволюцию.
«Это не-воз-мож-но», — иногда любила произносить по слогам Кампински, погружаясь в особенно сложные проекты. А Вера знала, что с последним слогом слова-заклинания Ольга уже найдет несколько вариантов как «сказку сделать былью», и это покоряло ее до слабости, до дрожи в коленках.
«Ничто так не стимулирует рабочий процесс, как желание проигнорировать присутствие некоторых сотрудников», — мысленно иронизирует Ольга.
«И законно уклониться от общения с ними», — так же беззвучно мысленно добавляет Талгат, с сожалением отрываясь от обсуждения с Ольгой на начавшееся совещание с основными будущими партнерами. Он еще не все «достал» из головы Кампински, но многое уже увидел ее глазами и практически пощупал собственной сенсорикой.
Золотарев занял место в первых рядах. Вера в президиуме — с высоты своего положения она, словно карту, видит/просматривает складывающийся альянс будущей рабочей группы и давно уже продумала дальнейшие действия, дабы не случилось, как в басне у Крылова про лебедя, рака и зубастую рыбу. На одном гении архитектуры, к сожалению, далеко не уедешь. В этой ситуации с тайными их личными непонятками нужен не столько гениальный, сколько жизненно опытный управленец.
«Этакий полководец с холодной, как у Суворова, головой. Не имеющий личной заинтересованности в некоторых своих сотрудниках. Не скомпрометированный более чем личными отношениями с ними».
— Доброе утро, коллеги, — Вера обводит взглядом аудиторию, два десятка внимательных глаз. — Сегодня я начну с новости о некоторых перестановках в будущем руководстве нашего нового проекта. С Сергеем Владимировичем, я думаю, знакомы все присутствующие — жестом, словно дирижер, предлагает первому сотруднику подняться, а остальным обратить на него особое внимание. Ничем особо не приметный внешне мужчина средних лет, среднего роста, среднего телосложения. Но деловой костюм ладно сидит на его фигуре. Зачесанные назад волосы зрительно увеличивают высоту лба (наличие интеллекта) и открытость взгляда (готовность к диалогу). Аккуратная бородка идеально сочетается со всем остальным образом. И как бы там кто не критиковал старинную русскую поговорку, а встречают (и будут встречать во веки вечные) все же «по одежке», читай, первому, внешнему виду.
— Более пятнадцати лет опыта управления в строительстве, — доносятся до ничего не понимающей Ольги слова Веры. — Из них почти десять лет в нашей с вами Компании на проектах с повышенной сложностью. Тем самым я хочу сказать, что передаю «Северо-Запад» в надежные и уверенные руки…
«Теперь мне ясно, почему они приостановили свое движение из Центра», — прочитав утреннюю сводку о перестановках, назначениях и прочих новостях внутрикомпанейской жизни, Никита Михайлович всерьез задумался. Такой рокировки он никак не ожидал! С Алешиным еще ни разу не сталкивался, только знал, что тот поднялся на проектах-застройках районов в сложных геологических условиях.
«Хотя, Семенов наверняка меняет руководство проекта больше из-за внутренней геологической сложности. Читай человеческо-личностной».
Вера, Ольга, Талгат с Мишкой и даже сам Семенов погрязли в «санта-барбаре» взаимных сложностей, но сможет ли теперь «человек со стороны» быстро и адекватно въехать в непростую ситуацию, и чем мне лично в моих Филиальских планах это грозит?
Корпоративные игры всегда приносили Никите особенное удовольствие. Раньше они назывались «партийными», но суть и сейчас осталась прежней — быть серым кардиналом, просчитывать чужие ходы и вовремя дергать за невидимые ниточки, заставляя людей делать то, что именно ты считаешь нужным и правильным — «при этом они даже не подозревают, считая мою волю своими собственными, личными решениями».
Сложив пальцы «домиком», он уперся в них губами и затих.
После ночных посиделок с мамой у Джамалы не осталось и малейшего сомнения. Задержки в цикле у нее бывали и раньше, но ощущения, подобные тем, что наполняют ее тело и душу сейчас, впервые.
Мама поила ее чаем, рассказывала приметы и что-то из прошлого, из недоступной Джамалиной памяти жизни. Успокаивала и радовалась так искренне, что все страхи действительно отступили — она не одна, их теперь, как минимум, двое, а вместе с ними весь род, берущий свое начало не меньше, чем из династии Пешдодов.
Но прошлое, это хорошо, а наступившее утро вместе с деловым днем недвусмысленно напомнили о будущем.
В том, что она беременна, и ребенок непременно родится, теперь сомнений нет. Один из самых страшных страхов последних недель Джамалы озвучен, назван и перестал быть страхом. Теперь он стал заботой, за которую она подальше постаралась упрятать печаль.
«Да, мама, я точно знаю, кто его отец, но, боюсь, что он не поверит после того, что узнал обо мне от Золотарева».
«Нет, мам, я не специально. Я хотела замуж за Талгата, думала об этом, но не таким бесчестным способом. Я вообще не планировала сейчас детей».
Малика только снисходительно улыбалась в ответ и качала головой — «глупенькая моя, духтарчон. Детей не планируют — их рожают и любят. Они твое будущее» — наверное, в этих словах вся философия бессмертия/бытия.
