Дж. Уорд - Вечный любовник

— Там.

Мэри сдержала дрожь. Вот уж она бы этого точно не предложила.

Лейла пошла в указанном направлении, белое одеяние кружилось в такт шагам. Она села на атласное одеяло, но, когда начала поднимать и ноги, Рейдж покачал головой.

— Нет. Сиди.

Лейла нахмурилась, но не стала спорить. Она снова улыбнулась, когда он шагнул вперед.

— Давай, — сказал он, потягивая Мэри за руку.

— Так достаточно близко.

Он поцеловал ее и подошел к женщине, встав перед ней на колени. Когда ее руки поднялись к запаху накидки, словно она хотела снять ее, Рейдж остановил женщину.

— Я пью из запястья, — сказал он. — И ты не прикасаешься ко мне.

Смятение отразилось на лице женщины, ее глаза широко распахнулись. На этот раз наклон ее головы свидетельствовал о стыде, а не о выражаемом почтении.

— Я тщательно вымылась для вас. Вы можете проверить, если таково ваше желание.

Мэри прижала руку ко рту. Ее ужаснуло то, что эта женщина считала себя не более чем предметом, которым должны пользоваться.

Рейдж покачал головой, очевидно, не зная, что ответить ей.

— Вы хотите другую Избранную? — Мягко спросила Лейла.

— Я не хочу никого из вас, — пробормотал он.

— Зачем же вы взывали к Избранным, если не собираетесь воспользоваться нашими услугами?

— Я не думал, что это будет так сложно.

— Сложно? — Голос Лейлы стал ниже. — Прошу простить меня, но я не понимаю, какие неудобства я причиняю вам.

— Дело не в этом, я не хотел оскорбить тебя. Моя Мэри… Она человек, и я не могу пить ее кровь.

— Она присоединиться к нам только для удовольствий ложа. Для меня будет честью сопровождать ее туда.

— Э-э-э, ну, это не… Она здесь не для… Э-э-э, мы трое не будем… — Боже правый, Рейдж покраснел. — Мэри здесь потому, что я не хочу никакую другую женщину, но должен питаться, ты понимаешь? — Рейдж выругался и встал на ноги. — Ничего не получится. Я не могу этого сделать.

Глаза Лейлы сверкнули.

— Вы сказали, что должны питаться, но не можете воспользоваться ее веной. Я здесь. Я хочу. Для меня будет удовольствием дать то, что вам нужно. Почему вам должно быть неловко? Или, возможно, вы хотите подождать еще? Когда голод достигнет апогея, и ваша возлюбленная окажется в опасности?

Рейдж зарылся пальцами в волосы. Вцепился в столбик кровати. Уперся в него.

Лейла скрестила ноги, накидка распахнулась, открывая стройные бедра. Она была словно картинка: такая невинная, но в то же время, невероятно сексуальная.

— Традиции исчезли из твоей памяти, воин? Я знаю, прошло много времени, но как можешь ты чувствовать неудобство, когда я предлагаю тебе свою помощь? Это мой долг, и я с честью исполняю его. — Лейла потрясла головой. — Но, позволь сказать, исполняла. Мы исполняли. Избранные страдали эти века. Никто из Братства не взывает к нам. Мы нежеланны, забыты. Когда ты наконец связался с нами, мы были так рады.

— Мне жаль. — Рейдж взглянул на Мэри. — Но я не могу…

— Это за нее ты беспокоишься, так? — Прошептала Лейла. — Ты волнуешься о том, что она подумает, увидев тебя у моего запястья.

— Она не привыкла к этому.

Женщина вытянула руку по направлению к Мэри.

— Госпожа, садитесь рядом со мной так, чтобы он мог смотреть на вас, когда пьет, чтобы он чувствовал ваш запах и ощущал ваше прикосновение. Вы станете частью этого. В противном случае, он отвергнет меня. Что тогда будет с вами обоими?

Повисла тишина. Мэри не двинулась с места. Женщина в нетерпении взмахнула рукой.

— Вы, конечно, понимаете, что иначе он не станет пить. Вы должны сделать это ради него.

— Приехали, — сказал Тормент, припарковав Ровер около красивого современного дома.

Они были в той части города, которую Джон совсем не знал. Дома здесь располагались вдали от основной дороги и на большом расстоянии друг от друга. Здесь было огромное количество железных ворот и подстриженных газонов, а из деревьев не только клены и дубы: он даже не знал названий этих необычных растений.

Джон закрыл глаза, мечтая о том, чтобы на нем была одета другая рубашка — с полным комплектом пуговиц. Может быть, если он будет держать руки скрещенными на животе, жена Тормента ничего не заметит.

Боже… А что, если у них есть дети? Которые станут смеяться над ним…

У вас есть дети? Жестами спросил он, не раздумывая.

— Что это значит, сынок?

Джон покопался в кармане в поисках клочка бумаги. Обнаружив также и ручку, он быстро написал вопрос и поверну листик.

Тормент спокойно прочитал написанное и посмотрел на дом: его лицо было так напряжено, словно он боялся того, что находится внутри.

— Возможно, у нас будет ребенок. Чуть больше, чем через год. Моя Велси беременна, но роды у наших женщин проходят очень тяжело. — Тормент покачал головой, его губы сильно сжались. — Когда ты станешь старше, ты научишься бояться беременности. Это настоящий убийца шеллан. Если говорить честно, я бы лучше вообще никогда не имел детей, чем потерял ее. — Потом мужчина откашлялся. — Ладно, давай войдем. Мы поедим, а потом я покажу тебе весь тренировочный центр.

Тормент нажал на брелок, открывающий ворота гаража, и вышел из машины.

Пока Джон вытаскивал чемодан с заднего сидения машины, мужчина снял сзади велосипед. Они вошли в гараж, и Тормент включил свет.

— Я оставлю твой велик здесь, около стены, хорошо?

Джон кивнул и осмотрелся. Здесь стоял универсал Вольво и… Шевроле Корветт C2[101] начала шестидесятых годов.

Джон в шоке вперился в автомобиль взглядом.

Тормент мягко рассмеялся.

— Почему бы тебе не подойти поближе и не поздороваться с ней?

Джон мгновенно бросил свой чемодан и пошел к машине, испытывая безумный приступ любви. Он потянулся к гладкому металлу, но потом отдернул руку.

— Нет, прикоснись к ней. Она любит внимание.

О, машина была прекрасна. Блестящая, серебристо-голубая. Верх был опущен, так что он мог видеть салон. Роскошные белые сидения. Блестящий руль. Приборная доска. Он мог поспорить, что звук работающего мотора похож на гром. Может быть, в воздухе чувствуется запах свежего масла, когда включается печка.

Он взглянул на Тормента, казалось, его глаза сейчас лопнут. Он хотел бы иметь возможность сказать тому, как ценна была эта машина.

— Да, она красавица, правда? Я сам ее восстановил. Я собирался закрыть ее на зиму, но, может, мы прокатимся на ней сегодня вечером в тренировочный комплекс? Прохладно, но мы можем надеть крутки.

Джон просиял. И продолжал улыбаться, когда тяжелая мужская рука опустилась на его хрупкие плечи.