Евгений Кабанов - МИССИОНЕР
Шеф достал из пачки новую сигарету. Билл услужливо дал ему прикурить от своей папиросы и продолжил:
– Для отслеживания информации задействуем следующий механизм. По прибытии на первое и последующие места жительства и устройстве на работу – с этим у них проблем нет – пусть немного поработает в полную силу, как работают здесь, у нас. Через две-три недели в местной газете появится заметка о его небывалых трудовых достижениях. Но долго пусть не напрягается, иначе заподозрят неладное. Как только пройдёт заметка, придётся ему адаптироваться к тамошней производительности и интенсивности труда.
Шеф хитро прищурился:
– А есть уверенность, что заметку в газете обязательно опубликуют?
– Если о небывалых достижениях – нет никаких сомнений, – Билл затянулся "беломориной", не спеша кольцами выпустил дым. – С типовыми содержаниями подобных заметок агента предварительно ознакомим. Пусть всё изучит хорошенько на досуге. Может, даже сам же о себе и напишет. Под псевдонимом. Главное, чтобы в статье упоминались имя и фамилия, под которыми он там будет жить. А чтобы не произошло ошибки, нужно подобрать редкое сочетание имени и фамилии.
– А как насчёт обработки информации? – шеф повернул лицо, которое тут же исчезло в дымовой завесе, к Майку. – Это же сколько газет надо просматривать…
– Мощности наших компьютеров хватит на оперативную обработку информации по всем крупнейшим газетам мира. А их местные газеты – вот, – Майк достал из своего портфеля "Нью-Йорк таймс", оторвал от одной полосы половину, сложил вдвое, – вот. Да и выходят они два-три раза в неделю. Таких, извиняюсь, газет мы можем пропустить через нашу сеть миллионы без особого напряжения… А ключевыми словами в поиске будут имя и фамилия нашего агента.
– Да, всё это хорошо. Но как вы заполучите их в свою службу? – казалось, шеф даже обрадовался внезапно озарившему его столь каверзному вопросу.
– А в этом нет никакой необходимости. Достаточно следить за их центральной прессой, особенно за "Правдой", "Трудом" и, если мы начнём внедрять агента с глубинки, за "Сельской жизнью". Если он поработает нормально, как у нас, для них это будет небывалое достижение в масштабах всей страны… Они там работают с прохладцей… Поэтому через несколько дней заметка, скорее всего, "причёсанная", появится в одной из центральных газет. А скорее всего, в нескольких. Да и по радио, и по телевизору протрубят…
– Постой-постой, – шеф явно забеспокоился, – на кой чёрт нам такая известность?! Это же сразу провал, если его лицо появится на экране телевизора.
– Да нет. До телевизора, думаю, не дойдёт. Надо будет рассчитать, чтобы не дошло. Всё в наших руках. Я займусь этим лично. Просчитаю интенсивность и продолжительность "ударной", по-ихнему, работы как раз на центральную прессу. Между прессой и телевидением переходной зоной будет ещё радио. Оно тоже не страшно. Сообщат и тут же забудут. Это подтверждено нашими многолетними наблюдениями, – Майк переместил леденец из-за щеки под язык и прочавкал, – а, установив местную газету, в дальнейшем по этой операции будем отслеживать только её и областную. До нового перемещения агента. У него самого даже и мысли не возникнет, что мы его отслеживаем. – Леденец чуть не поперхнулся леденцом, но вовремя успел его ловко проглотить.
– О'Кей, – шеф снова пришёл в бодрое расположение духа, – значит, по характеру изменения информации мы будем иметь чёткое представление о действенности нашего секретного оружия. Даже сверхсекретного.
При последних словах шеф хохотнул и ещё раз повторил с ударением на втором, слегка изменённом, слоге:
– Сверх-секс-ретного.
– Совершенно верно. И, кроме того, мы всегда сможем проверить поступающую информацию, а также получить более подробные данные о деятельности секс-агента с помощью уже существующей агентурной сети в России. Разумеется, агенту, задействованному в этой работе, будет ставиться задача только по сбору информации о конкретных событиях и фактах. Скажем, аварии. При этом проверяющий агент даже и подозревать не будет, что виновник этой аварии – наш человек.
– Отлично! Чем меньше контактов и больше контроля, тем больше вероятность успеха. Это же получается практически непотопляемый агент! Никаких контактов! Никакого риска! Никаких расходов! – шеф ликовал. – Это же Парфенон! В изначальном состоянии.
И Буль Гейт, и Майк Леденец тоже были в великолепном настроении. Некоторые сомнения в том, что шеф благоприятно воспримет их предложение, рассеялись, как дым. Дым от сигарет и папирос, правда, не только не рассеивался, но ещё более сгущался. Результат аудиенции явно превосходил все ожидания приятелей – шеф из потенциального оппонента, если учесть его паршивое состояние в начале разговора, в течение короткого времени превратился в мощного союзника. Друзья ведь не ведали, что практически их союзником он стал ещё ночью, когда его "старуха" заставила его пристально изучать её увядающую орхидею, жаждущую сногсшибательных украшений. А союзничество шефа означало, что воплощение замысла приятелей уже можно было считать реальностью. Даже отпадала необходимость в заключительном ударе, который они припасли на случай проблематичности ситуации. Теперь этим ударом они просто закрепляли успех, и на вопрос шефа:
– Сколько времени вам понадобится, чтобы подобрать подходящую кандидатуру?
Леденец спокойно и как бы между прочим ответил:
– Нисколько, – и, вытащив из своего потрёпанного портфеля небольшую папку, положил её перед шефом. Тот, прежде чем взять её в руки, удивлённо вскинул брови:
– Что это?
Но, как бы опомнившись, прочитал, почему-то по слогам:
– Со-вер-шен-но сек-рет-но. А-пол-лон И-ва-ноф-ф.
И вновь подняв лицо, расплылся в улыбке:
– Всё предусмотрели, хитрецы. Не удивлюсь теперь, если окажется, что агент не только подобран, но уже и обработан.
Полковник Гейт поспешил внести ясность:
– Если кандидатура будет утверждена, то к вербовке приступим немедленно. От имени этнографического общества, разумеется.
– О'Кей, – сказал шеф и, открыв папку, заглянул в неё, а затем придвинул к Майку. – Лучше один раз услышать, чем сто раз прочитать, так, кажется, говорят русские…
Майк поместил очередной леденец между нижней губой и дёснами, взял папку и начал:
– Аполлон Флегонтович Иванов. Родился в Бостоне, штат Массачусетс, в 1957 году. Отец – Флегонт Иванович Иванов, уроженец Дебрянской области, Россия, инженер-автомеханик. Во время Второй мировой войны попал в немецкий плен, из которого был освобождён нашими войсками в 1945-м году. Летом того же года прибыл в Бостон, где два года проработал в порту грузчиком. В 1948-м году на заработанные средства открыл авторемонтную мастерскую. В 1955-м году женился на Марии Родригес, которая в 1939-м году была вывезена с другими детьми из Испании в Россию, а в 1945-м году также эмигрировала в США из нашей оккупационной зоны в Германии…
Шеф удовлетворённо откинулся на спинку кресла и водрузил ноги на стол. Майк с любопытством посмотрел на протекторы башмаков шефа, с прилипшей к одному из них раздавленной мухой, и продолжил:
– В 1957-м году у них родился сын, которого родители назвали Аполлоном. Мальчик рос очень способным, с отличием закончил колледж, факультет журналистики Гарвардского университета. Русским языком владеет в совершенстве. В настоящее время работает в газете "Deep News". Мечтает открыть собственную. А также мечтает побывать на родине отца. Сейчас находится в качестве шефа бюро газеты в Мехико. Как видим, все только что перечисленные факты из биографии кандидата нам весьма и весьма кстати…
За четыре месяца до этого важного совещания в ЦРУ, в помещении редакции газеты "Deep News" с утра царила оживлённая обстановка – сотрудники газеты с новыми силами приступали к работе после рождественско-новогодних каникул. Каждому из не видевшихся целую неделю "дипньюсовцев" не терпелось поделиться с коллегами впечатлениями о прошедших праздниках, а заодно и обсудить планы на начинающийся 1982-й год.
Главный редактор газеты, которого все запросто называли просто по имени Фрэнком, импозантный мужчина лет сорока, уже занимал место за столом в своей конторке, блестевшей прозрачными стенами в глубине помещения. Несколько молодых журналисток оживлённо болтали, прихорашиваясь у зеркала.
Входная дверь открылась, и вошёл улыбающийся парень несколько нахального вида – спортивный обозреватель Джим. Проходя мимо весёлой симпатичной брюнетки латинского типа, он развязно её поприветствовал и попытался похлопать по туго обтянутому короткой юбкой заду. Та отвела его руку, нахмурив брови:
– Отвали, Джимми!
– Ну что ты, Сеси, уже и дотронуться нельзя…
Джим повернулся к обворожительной молодой мулатке, рывшейся в своей сумочке в поисках какого-то косметического чуда.
– Привет, Линда! Тебе помочь? – Джим как бы ненароком прошёлся ладонью по выдающимся упругим полушариям девушки пониже талии.
